Редко случалось, чтобы поездка президента России за рубеж вызывала столь горячие столкновения мнений, как это произошло в связи с государственным визитом Д.А.Медведева в Армению. Дискуссиями и спорами были заполнены газеты, журналы, эфир в Ереване, Москве и, разумеется, в Баку. Впрочем, в Баку очевиден резко критический уклон, оставивший маловато места для уравновешенных оценок. Особое внимание к визиту со стороны Азербайджана естественно и легко объяснимо карабахской проблемой, как, надо признать, понятны разгоревшиеся там страсти. Любая страна чувствительна к изменениям военной конъюнктуры по соседству, а когда такие изменения накладываются на нерешённый территориальный вопрос, то обсуждать их для тех, кто обеспокоен — как держать оголённые провода под током.

Весь вопрос в том, есть ли эти изменения и если «да», то какого свойства.

Нет сомнения: главной темой визита и армянская, и российская сторона считали вопрос по виду откровенно военного порядка — подписание протокола №5 о внесении изменений в договор о 102-й российской военной базе в районе Гюмри, на территории Армении. Однако заметных перемен в сегодняшней военной конъюнктуре на южном Кавказе этот протокол не предусматривает. Как следует из его текста, единственная по сути новизна состоит в продлении сроков дислокации РВБ в Гюмри с 25 лет до 49. Если ранее Договор был рассчитан до 2020 года, то теперь – до 2044-го. В интервью Общественному Телевидению Армении глава МИД России Сергей Лавров специально выделил тот факт, что в других смыслах все функции российской военной базы остаются неизменными. Министр сказал то же самое и другими словами: основной целью протокола является долгосрочное планирование, в котором нуждаются любые страны, сотрудничающие в военной области.

То есть главную идею протокола надо искать не в военной сфере, где нет изменений, а в области геополитической. Ибо тут изменения существенны. Они начались с августовской войны 2008 года, в пять дней проигранной режимом Саакашвили, несмотря на массированную военную, финансовую и пропагандистскую поддержку со стороны Соединённых Штатов и Евросоюза. Поражение западного протеже обозначило конец двадцатилетнего отступления России на Кавказе, а признание ею независимости Абхазии и Южной Осетии, размещение там российских военных баз в соответствии с двусторонними договорами со всей ясностью говорило о возвращении в Закавказье российского присутствия. Визитом Д.А.Медведева в Ереван сделан ещё один крупный шаг: подписав протокол №5, Россия без обиняков заявила о намерении закрепиться в Закавказье всерьёз и надолго. Текст протокола как бы вынес наружу, на всеобщее обозрение геополитические изменения в регионе, произошедшие за последние два года, подтвердив их документом, неоспоримо авторитетным, с какой точки зрения на него не смотреть – из Еревана ли, из Москвы, из Баку, из Анкары, Тегерана, Вашингтона или Брюсселя. Считаться с новым раскладом сил придётся всем, кто претендует на присутствие в Закавказье.

О том, что протокол №5 работает не только на Россию, но и на Армению, не стоит распространяться: об этом ясно говорится в самом тексте документа. Большинство армянского населения его приветствует. Невозможно отделаться от впечатления, что критика в его адрес со стороны армянской оппозиции объясняется какими угодно причинами внутриполитической, межпартийной борьбы, но только не соображениями по существу. Говорить о том, что продление дислокации в Гюмри 102-й РВБ ущемляет независимость Армении – значит не понимать логику времени. Роль малых и средних государств со всей очевидностью растёт в международных делах, как и в двусторонних отношениях с великими державами. Достаточно посмотреть, много ли позначилось давление США и Евросоюза на Турцию в вопросах открытия армяно-турецкой границы. И разве не показательно, что не Турция повлияла в этом деле на Азербайджан, а Азербайджан на Турцию? Равным образом возрастает роль Армении для России, и армянская политика, учитывая российские интересы, на первом плане держит и будет держать свои. Тому есть уйма свидетельств, включая столь чувствительную для россиян тему, как отношения Армении с Грузией.

Хочу надеяться, что когда в Баку утишатся страсти, там на холодную голову оценят визит российского президента в Ереван и увидят его выигрышную сторону для Азербайджана. Как и для всех стран Южного Кавказа. Ибо что принесла попытка вытеснения России из южнокавказского региона? Войны, межгосударственные и межнациональные конфликты, межэтническую напряжённость, массированную эмиграцию населения. Соединённые Штаты и Евросоюз, объединённые понятием «Запад», и претендующие на роль гегемона в мировых делах и, среди прочего, на Кавказе, не только не остановили возраставшую дестабилизацию, но в ряде случаев способствовали ей. Едва ли не главная тому причина – дестабилизация на Кавказе существенно не угрожает ни одной из западных стран. Единственная мировая держава заинтересованная, причём кровно, в устойчивом и мирном развитии Кавказа – это Россия. Любая межгосударственная или межнациональная напряжённость на Южном Кавказе сопряжена с крупными рисками для стабильности Кавказа северного, т.е. самой Российской Федерации. Падение уровня жизни как следствие войн и общего раздрая на Южном Кавказе в 90-е годы, нарушение нормальных человеческих связей, огрубление нравов, крайние националистические настроения, религиозный экстремизм – всё это вместе с массовой, многомиллионной миграцией переливало через Большой Кавказский хребет. отягощало атмосферу на Северном Кавказе и далее вплоть до центральных областей России. Нет на сегодня для России такого зарубежья, которое более, чем Южный Кавказ влияет на её внутреннюю жизнь. Мир и стабильность на Южном Кавказе – есть вопрос национальной безопасности Российской Федерации.

Мало сомнений: Азербайджану также нужны и мир, и стабильность. Мирная перспектива обеспечит, как показывают заметные успехи в развитии азербайджанской экономики, лучшие условия жизни населению страны, чем любая военная гипотеза решения карабахской проблемы. Разумеется, эту проблему предстоит решать. Миром. Каким бы длительным не был мирный путь. Оглянувшись по сторонам и полистав учебники истрии, легко убедиться: хотя двадцать лет переговоров вокруг Нагорного Карабаха – немало, но это на сорок лет меньше, чем, скажем, ближневосточный конфликт, меньше, чем многие другие. Тем более неверно, будто в решении карабахской проблемы нет положительного движения. И с армянской, и с азербайджанской стороны оно не раз признавалось. Главное в том и состоит, чтобы в целях урегулирования этого действительно сложного вопроса содействовать, насколько возможно, дальнейшей стабилизации на Южном Кавказе. Разговоры в том ключе, что на продление дислокации 102-й РВБ Азербайджан должен ответить, пригласив Турцию создать свою военную базу в Нахичивани, ведутся в эмоциональном ключе. Что даст такая база? Она продемонстрировала бы разве только стремление напрячь обстановку в регионе. И без такой базы Турция, граничащая с Арменией, располагает значительными военными возможностями влиять на ход дел. Не меньшими, чем те, которыми обладает здесь Россия

В сентябре состоится визит Д.А.Медведева в Азербайджан. Вряд ли стоит сомневаться: с российской стороны будет сделано всё, чтобы показать азербайджанским руководителям, общественному мнению Азербайджана, насколько его интересам отвечает стабильность на Южном Кавказе – следствие возвращения российского присутствия в этот неспокойный регион.