Андрей Сафонов, президент Ассоциации независимых политологов Приднестровья,

член Правительства ПМР 1991-1992 г.г.

Кое-что о больном животе

В последние месяцы политическая жизнь в ПМР бурлит. Вообще-то ничего хорошего от такого бурления, напоминающего процессы в больном животе, нет. Куда лучше нормальная перистальтика, в том числе политическая.

Но раз уж всё идёт, как идёт, пришло время поговорить о плюсах и минусах ситуации в государстве, которое, если исключить войну 1992 года, являло собой пример стабильности. Долгое время ПМР, подобно утёсу, возвышалась между Молдовой с её парламентским хаосом и Украиной с её вольницей, когда дерущиеся в Раде депутаты нередко объединялись для борьбы с президентом Виктором Ющенко, который в итоге всё фантастически сокрушительно проиграл.

Те, кто почитал Приднестровье островом стабильности, видать, сглазили. И вот с января 2012 года мы включились в общие дружные колонны и стройные ряды стран, которых то лихорадит, то бросает в холод.

Изменение модели

Некоторые процессы пошли ещё ранее. В 2009 году Верховный Совет и Президент столкнулись в вопросе будущей Конституции. Вначале парламентарии во главе с нынешним руководителей государства Евгением Шевчуком попытались ограничить власть Президента Игоря Смирнова. Отбив их натиск, многоопытный лидер перешёл в контрнаступление и выставил свой проект Основного закона, который ставил парламент в рамки строго законодательной деятельности, полностью лишая всяких контрольных функций и влияния на кадровую политику. Игорю Смирнову удалось добиться отставки с поста спикера Евгения Шевчука, однако свой план конституционной реформы он реализовать не смог.

В 2011 году стороны, незадолго до начала президентской кампании, достигли компромисса. «Боевая ничья» заключалась в том, что появляется третий центр власти – Правительство.

Эта реформа маскировалась лозунгом гармонизации законодательных баз России и Приднестровья: вот, мол, есть же в Москве премьер! Но аргумент был откровенно слабый: если два государства являются союзниками де-юре или де-факто, то какая разница, какие различие в их устройствах? Тем более что маленькое унитарное Приднестровье несколько отличается от огромной федеративной России…

Дело было в стремлении депутатского корпуса с парламентским большинством в лице партии «Обновление» вывести из игры могущего в будущем прийти к власти вице-президента республики, бывшего приднестровского «наркомвнудела» Александра Королёва, а сам пост его – упразднить. А чтобы «Обновлению», где сильны всегда были позиции бизнеса, в том числе, крупного, было легче контролировать экономику, и решили ввести премьерский пост.

Это — как раз тот пример, когда ради того, чтобы найти валяющуюся на полу копейку, зажигают, по примеру легендарных дореволюционных купцов, сторублёвую банкноту. Когда вместе с водой выплёскивают ребёнка.

Все эти «мужские игры на свежем воздухе» привели к краху планов и тех, и других.

Во время выборов президента ПМР 2011 года схватившиеся команды Игоря Смирнова и «Обновления» обескровили друг друга. Между смирновской Сциллой и «обновленческой» Харибдой к вершине власти прошёл устранённый некогда общими усилиями И.Смирнова и депутатского большинства с поста как спикера ВС, так и лидера партии «Обновления» Евгений Шевчук.

Не теряя времени, новый президент провёл через Верховный Совет «своего» премьера – Петра Степанова, бывшего ранее министром промышленности, а ещё ранее – руководителем «Тираспольтрансгаза» (приднестровского «Газпрома»).

Бурление начинается…

Возможно, Евгений Шевчук и не назначил бы Петра Степанова на пост премьера. Но своей, готовой к управлению опытной и многочисленной команды у него не было. Не было и реальной программы реформ: так называемая программа «555 дней» была, очевидно, грандиозным и удачливым с точки зрения предвыборных технологий блефом. Во всяком случае, её не печатали во время выборной гонки, не печатают и сейчас. Её никто не видел.

Но зато Е.Шевчук от И.Смирнова получил другое: стабильную политическую систему в сочетании с сильной властью главы государства в суперпрезидентской республике. Дело в том, что в 1999-2000 годах Смирнов провёл через Верховный Совет кардинальную конституционную реформу, в ходе которой власть президента стала широчайшей. Например, коллегиальное Правительство было заменено на совещательный Кабинет министров при президенте. Главой Правительства, правда, и до того был сам Президент.

Тем не менее, такая система, критикуемая за излишнюю, по мнению критиков, концентрацию полномочий в руках главы государства, давала возможность оперативно управлять как политическими процессами и экономикой, исключая или минимизируя опасность перехода демократии в хаос. Ситуация на Украине в 2004-2010 годах и в Молдове с 2009 года и по настоящее время доказывают, что в ПМР был найден оптимальный выход: сочетание авторитарных и демократических начал, исключивший как диктатуру, так и анархию.

Добавление в созданную реформой 2000 года модель государственного устройства института Правительства во главе с Премьер-министром создавало равновесие ветвей власти. Однако эта схема разбилась о реальные политические интересы и человеческие взаимоотношения.

Схватка между новым Президентом и Верховным Советом, где большинство по-прежнему составляет «Обновление», разразилась уже с февраля 2012 года.

Фактор повышенной опасности

Глава государства полагает, что у исполнительной власти недостаточно полномочий. Сегодня борьба проходит по линии прав Правительства: сможет ли оно менять налоговую систему (оппоненты заявляют, что, таким образом, премьер и его министры хотят в течение года изменить правила игры для промышленников и предпринимателей), останется ли за Верховным Советом право разрабатывать и принимать государственные программы и т.д. В адрес Правительства к тому же раздаются обвинения в стремлении выйти из-под контроля парламентариев с целью начать в ПМР политику «шоковой терапии». Цены и тарифы в ПМР, обычно бывшие ниже молдовских, в эти месяцы сильно поползли вверх.

Все эти и другие обострившиеся разногласия подрывают стабильность Приднестровской государственности как таковой, ослабляют ПМР. Ибо этим уже вовсю пытается воспользоваться официальный Кишинёв, власть в котором с 2009 года находится в руках правых сил, часть из которых нацелена на включение всей бывшей Молдавской ССР, включая Приднестровье, в состав Румынии.

Несмотря на провозглашённую новыми властями ПМР политику открытости и добрососедских отношений с Молдовой, правящий в РМ «Альянс за европейскую интеграцию», похоже, воспринимает изменения в генеральной линии Тирасполя как признак слабости. Прежде всего, ужесточена риторика Кишинёва: он твёрдо стоит на позиции унитарной Молдовы в границах бывшей МССР, не желая обсуждать ни федеративный, ни конфедеративный варианты разрешения многолетнего конфликта, ни, тем более, цивилизованный развод ПМР и РМ.

Это – общий подход. Но и частности не лучше.

«Малые шаги» – куда?

Руководство ПМР, стремясь активизировать диалог с Молдовой, провозгласило тактику «малых шагов» в смягчении прежней напряжённости молдо-приднестровских отношений. В официальных заявлениях приднестровских руководителей говорится, что это делается в интересах «простых людей». Между тем, на ПМР усиливается давление. Параллельно идёт проникновение Кишинёва в Приднестровье в различных формах.

Так, соглашение по железной дороге дало возможность приднестровским экспортёрам, прежде всего, Молдавскому металлургическому комбинату (ММЗ) вывозить свою продукцию на Украину и далее, не через молдовские таможенные пункты, делая мощный убыточный крюк, а сразу в восточном направлении. Но в результате таможенники РМ получили доступ на территорию ПМР, разместившись в той же Рыбнице. А ведь ранее Тирасполь последовательно добивался возвращения Приднестровью свободы внешнеэкономической деятельности, данной Московским Меморандумом от 8 мая 1997 года. В 2006 году Кишинёв, договорившись с Киевом, настоял на сопроводительных документах РМ для приднестровской продукции, взял экспорт ПМР под контроль.

Теперь, получается, приднестровская сторона от своего требования отказалась, сдалась. По крайней мере, в Кишинёве это поняли именно так.

Готовится соглашение в сфере связи. Суть: отказаться от общения между ПМР и РМ через спутник, существующего с осени 2003 года. Восстановить всё так, как было ещё во времена МССР – прямую связь. Но при этом вице-премьер молдовского правительства Евгений Карпов говорит, что молдовские мобильные операторы получат доступ для работы в ПМР. А о приднестровском операторе – «Интерднестркоме» — молчат. Но если решение будет носить односторонний характер, тогда это и вовсе будет капитуляция. В задачу Кишинёва входит взятие под контроль стационарной и мобильной связи, а также Интернета на территории ПМР, чтобы всех слушать и читать.

Ведутся и переговоры в формате «5+2» (ПМР и РМ – стороны конфликта; РФ и Украина – посредники и гаранты; ОБСЕ – посредник; США и ЕС – наблюдатели). В середине июля предстоит встреча в Вене. Известно, что там всплывёт для подписания документ, касающийся, среди прочего, тематики обсуждаемых вопросов. Ранее, да официально и сейчас, приднестровская сторона исходила и исходит из постулата, согласно которому Тирасполь готов говорить по экономике, социальной сфере, экологии и т.д. Но не по вопросам независимого статуса ПМР, закреплённого в Конституции и подтверждённого на всенародном референдуме 17 сентября 2006 года. Такая позиция позволяла ПМР избегать диалога об «урегулировании конфликта в рамках международно-признанных границ Республики Молдова по состоянию на 1 января 1990 года» (то есть до создания ПМР 2 сентября 1990 года) с возможным статусом «широкой автономии» в составе унитарной Молдовы.

И вот появляется т.н. «Венский документ». В нём три «пакета» или, как их ещё называют, «корзины». Самая «весёлая» — это «корзина» №3. В ней говорится, что стороны могут в любой момент начать обсуждение таких вопросов, как политические, институциональные, а также вопросы безопасности. Это значит, что Кишинёв при поддержке своих союзников может потребовать отложить в сторону экономику и потребовать обсуждения статуса Приднестровья в составе Молдовы (институциональная проблема), вывода российских миротворцев и Оперативной группы российских войск (политика и безопасность). Подписывать документ в его нынешнем виде абсолютно нельзя. Кишинёв и его союзники давят на Тирасполь с целью заставить подписать данный текст. При этом между МИДом и бьющим тревогу Верховным Советом понимания нет.

Парламент предостерегает от односторонних уступок. А противники Приднестровья стараются вбить клин между ветвями власти, чтобы, играя на их противоречиях, навязать ПМР капитуляцию на условиях Кишинёва, за которым стоит, среди прочих, Бухарест.

Только равновесие!

Если исходить из здравого смысла, самое разумное – это прекратить борьбу между Президентом и Верховным Советом ПМР. Эта борьба в течение нескольких месяцев может расколоть Приднестровье, ослабить государственность и обрушить её на радость правым силам Кишинёва. Последствия очевидны: ПМР отсекается от возможного участия в Таможенном Союзе и в формировании Евразийского Союза, а потом включается в состав унитарной Молдовы.

Далее будет так. Приднестровье политически «зачищается» и ликвидируется, ментально «пережёвывается» и административно «растворяется» среди нескольких районов РМ. При этом не Россия приобретает влияние на «реинтегрированную» Молдову, а Румыния, ЕС и США берут объединённое молдо-приднестровское пространство под свой контроль. Москва, а также Киев вытесняются из бывшей МССР.

Нельзя исключать, что Запад, во избежание возможного российского реванша на берегах Днестра, санкционирует присоединение «реинтегрированной» Молдовы к Румынии – члену ЕС и НАТО. Хотя практика показывает, что Бухарест нередко расширяет свои территории, не особенно и спрашивая чьего-либо мнения…

Чтобы избежать такого сценария, нужно немного.

Во-первых, дипломатия ПМР и Верховный Совет ПМР должны работать в тесной связке. Это не даст противникам Приднестровья использовать в своих целях одну ветвь власти против другой.

Во-вторых, дипломатия ПМР и высшее политическое руководство республики не должны идти на односторонние уступки Кишинёву и его союзникам. В частности, в Вене в середине июля нельзя ни под каким видом подписывать документ с так называемым «Третьим Пакетом».

В-третьих, нынешнюю Конституцию ПМР, которая и так недавно менялась, необходимо оставить в её нынешнем виде. Это покажет готовность и президента и парламентариев идти на разумные компромиссы в интересах государства.

Если всё будет идти именно так, корабль Приднестровской государственности сможет миновать все рифы и подводные камни и не перевернётся. В противном случае неизбежны тысячи жертв и искалеченных судеб.