Россия в последнее время неоднократно демонстрировала стремление помочь Киргизии в решении тех очень сложных экономических проблем, с которыми столкнулась эта страна. Насколько я знаю, деньги российского кредита Киргизии в размере 2 млрд долларов уже пошли под реализацию конкретных проектов продовольственного обеспечения страны, под решение проблем, связанных с энергетикой. Киргизия все-таки весьма бедная горная страна Центральной Азии, в которой после так называемой «тюльпановой революции» 2005 года экономическая ситуация постепенно деградирует. Страна явно балансирует на грани очень серьезного социального и экономического коллапса. Россия, в отличие от МВФ, демонстрирует явную и четкую готовность спонсировать экономику этой республики, для того, чтобы страна смогла как минимум пережить нынешнюю зиму — очень сложную и тяжелую. Думаю, что господин Бакиев понимает, что Россия делает все эти многочисленные шаги навстречу элите и обществу Кыргызстана небескорыстно. У нас ведь тоже есть свои проблемы и масса проблем и трудностей, которые требуют тех же самых неотложных финансовых вливаний. Но мы выделяем этой республике деньги для того, чтобы она смогла безболезненно пережить зиму и подготовиться к следующему году — тоже, судя по всему, трудному. Думаю, понимая это, Бакиев способен поднять вопрос о нахождении американской военной базы на своей территории.

Все-таки авиабаза в столичном аэропорту Манас по большому счету уже изжила себя. Дело не только в том, что она может каким-то образом вредить российским или китайским или иранским интересам. Дело в том, что нахождение этой структуры на киргизской территории – это уже по большому счету архаика, это прошлый век, время, когда Соединенные Штаты после «9/11» (теракты в сентябре 2001 года. – Прим. КМ.RU) кавалерийским наскоком хотели завоевать позиции, которые Россия — на мой взгляд, совершенно необдуманно — оставила после распада Советского Союза. Сейчас обстановка в Афганистане, конечно же, сложная, но база в Манасе совершенно не является ключевой для снабжения войск коалиции. Через нее — даже согласно данным Пентагона — идет менее 1/20 всего снабжения американского контингента на территории Афганистана. То есть это объект, который нужен американцам чисто для того, чтобы поставить свои флажки, закрепиться. И, естественно, для того, чтобы осуществлять «мониторинг» сопредельных территорий – китайских, центральноазиатских, южнороссийских. Понятно, что Россию не может устраивать подобного рода ситуация. Но, исходя из собственного опыта, рискну предположить, что Россию американская база в Манасе беспокоит в гораздо меньшей степени, чем наших друзей из Пекина.

 Сейчас и в российских СМИ, и особенно в западных СМИ много говорится о том, что между Россией и Узбекистаном якобы пробежала некая черная кошка, что выход Узбекистана из ЕврАзЭС – это чуть ли не плевок в лицо Москве и как минимум демонстрация того, что Узбекистан намерен влиться в западный мейнстрим. Но насколько я знаю, все не столь однозначно. Господин Каримов — президент Узбекистана – человек, который 20, а то и 30 раз просчитывает каждое последствие своего шага. На самом деле Узбекистан заинтересован в том, чтобы получить от России серьезные преференции за свою, как принято говорить, новую пророссийскую ориентацию. Россия, в свою очередь, заинтересована в том, чтобы эти преференции носили разумный, сбалансированный характер. Но, как говорят на Востоке, если хочешь козу — проси верблюда. И я думаю, что многие вещи в нынешних российско-узбекских отношениях как раз очень четко укладываются в рамки вот этой пословицы — и со стороны Узбекистана, и со стороны России.