Почему обращение Президента России 21 сентября открывает путь к освобождению Харькова, Одессы и других русских городов?

Символично, что Президент Путин сделал свое историческое обращение к народу именно в праздник Рождества Богородицы, день Куликовской победы и 1160-летия Российского государства. Казалось бы, в этом обращении все ясно — война до Победы,  то есть до полного освобождения Новороссии, Малороссии и Подкарпатской Руси. Но элитная партия похабного мира не хочет признавать своего поражения. Теперь ее агенты в политтехнологической среде Москвы пропагандируют свою лоббируемую ими теорию о  том, что столь скорое проведение референдумов, якобы, является продолжением предательства с оставлением Харьковской области и неофициальных договоренностей Путина с Зеленским о фактическом перемирии на нынешней линии соприкосновения. Элитная партия измены после обращения Путина поставила себе цель любой ценой не допустить освобождения Одессы, Харькова, Екатеринослава и других русских городов и ради этого идет на самые грубые дезинформации.

В действительности, дело обстоит с точностью до наоборот. Вхождение Херсонской и Запорожской областей и ЛДНР в состав России обязывает последнюю освободить Одессу, Николаев, Запорожье, Екатеринослав, Харьков и другие русские города так без этого сохранить территориальную целостность в новых границах не удастся.  

Более того, сохранение не только киевского режима, но и самого «проекта Украина» несовместимы с территориальной целостностью России.

Поэтому последний шанс московской элитной партии похабного мира на «договорняк» — это срыв русских референдумов, помощь ВСУ в попытке повторить прорыв в Харьковской области. И, поэтому, этой элитной партией должна, наконец, заняться русская контрразведка.

Двадцать первое сентября плавно переходит в двадцать третье. В этот день 1772 м году Русская Армия вошла в Витебск и Могилев, воссоединив восток Белой Руси с Россией.

В этой связи невозможно умолчать о великом русском святом православном интеллектуале и русском национальном политике Могилевском архиепископе Георгии (Конисском). Его, без преувеличения, можно назвать архитектором, идеологом русского воссоединения, который последовательно и осознанно это воссоединение осуществлял.

Прекрасно понимая тот факт, что без российской государственной власти  русское воссоединение не осуществить, он стремился каждой возможностью укрепить свои отношения с российской императрицей Екатериной Второй, преодолевая сопротивление секулярно–масонской части ее окружения, бредившей идеями «европейского единства» и «единой пророссийской Польши», не считавшей православный русский вопрос ключевым (напрашивается аналогия с современной элитной «партией похабного мира»). При этом сами российские императоры последовательно осуществляли принципы, согласно которым Россия вследствие предательства гетмана Выговского согласилась приостановить воссоединение всех русских земель, оккупированных Речью Посполитой, и подписала «Андрусовский мир» с Польшей, согласно которому Россия получила только Северскую Русь и свою первую столицу — Киев. Россия приостановила воссоединение на жестких и принципиальных условиях обеспечения религиозных и национальных прав русскому народу, оставшемуся во власти Польши, которая немедленно разорвала все договоренности с Россией. Об этом красноречиво пишет известный церковный историк протоиерей Владислав Цыпин:

«…В 1717 году запрещено было строить новые православные храмы и чинить ветхие. В 1736 году по требованию католических епископов издан был универсал, по которому для рукоположения православного священника требовалось соизволение короля.

Ксендзы подстрекали католическую шляхту и чернь на преследование православных. Православную веру поносили и оскорбляли, называли её «собачьей», «холопской», клеймили как арианскую ересь. Для оскорбления религиозных чувств православных, их храмы продавали арендаторам-евреям, которые взимали плату за то, чтобы открыть храм для богослужения, и при этом хулили Христа и христианство. За недоимки арендаторы закрывали храмы, предавали священников суду, выгоняли их из домов и даже добивались их казни. Украина и Белоруссия официально именовались в католических церковных инстанциях partes infidelium (страны неверных). Туда направлены были толпы миссионеров — иезуитов и базилиан, которые мечом и огнем загоняли православных в унию.

Православных священников били плетьми, сажали в тюрьмы, морили голодом, травили собаками, отрубали им саблями пальцы, ломали руки и ноги. На монастыри нападали толпы бесновавшейся черни, грабили и сжигали святые обители, монахов мучили и убивали. Архиепископ Георгий (Конисский) так описывал жизнь православных в Польше: «Духовные и сильные мирскою властью гоняли православный народ, как овец, в костел или униатский храм. Во время самого чтения Евангелия входил в храм приказчик, бил народ плетью и гнал его, как скот из хлева… Детей били розгами пред глазами матерей, матерей — пред глазами детей… На моих глазах несколько раз секли девицу сперва розгами, потом шиповником, чтобы отреклась от веры и — не отреклась. Женщину с грудным младенцем полгода держали в тюрьме, младенца она лишилась там же, а муж бит и замучен особо; ей самой жгли пальцы, чтоб отреклась нашей веры, и — не отреклась. Другая закована была в кузницу (железный ошейник) и удавлена…

С 1707 по 1728 годы Могилевскую кафедру занимал епископ Сильвестр (князь Четвертинский), который много потерпел от врагов Православия. Самая жизнь его постоянно находилась в опасности. Великим страдальцем и борцом за Православие был архиепископ Георгий (Конисский). Он был подданным России, родился в 1717 году в Нежине в дворянской семье. Учился в Киевской Академии и принял там монашеский постриг. В 1751 году он был назначен ректором Академии, а через 4 года состоялась его хиротония в епископа Могилевского. Это была тогда единственная православная епархия на территории Речи Посполитой. Святитель Георгий страдал от изуверского фанатизма католиков еще больше своих предшественников — епископов Сильвестра, Арсения, Иосифа и Иеронима.

В 1759 году в Орше банда вооруженных пистолетами и саблями головорезов напала на него во время богослужения в храме. Чтобы спасти жизнь архипастыря, его вывезли тайком из города в телеге, прикрытой навозом. В 1761 году в Могилеве подстрекаемая доминиканским миссионером толпа студентов-иезуитов напала на архиерейский дом и семинарию, разломала ворота, побила и поломала все, что попадало под руки. Разъяренные изуверы избили и покалечили монахов, семинаристов, служителей.

Архипастыря укрыли в сырых подвалах архиерейского дома. В своих гонениях на Православие костел и католическая шляхта зашли слишком далеко, и Господь остановил их. Православные подданные Речи Посполитой видели в России свою естественную покровительницу и защитницу. В Петербург, ко двору и в Синод, сотнями шли из Польши жалобы и просьбы о заступничестве. В 1762 году присутствовавший на коронации Екатерины II епископ Георгий в речи перед императрицей поведал о скорбях своей гонимой паствы и умолял Екатерину заступиться за православных. Правительство России, наконец, склонилось к мысли о необходимости защитить русское население Польши.

В 1765 году на польский престол взошел король Станислав-Август, который искал дружбы с Россией и пользовался покровительством Екатерины. С речью перед королем выступил епископ Георгий. «Одна только вера, — сказал он, — ставится нам в преступление… Наши храмы, где прославляется Христос, затворены… За то, что страшимся бесстыдно поступать против совести, присуждают нас в темницы, на раны, на меч, на огонь». Речь архипастыря была переведена на все европейские языки и привлекла внимание Запада к страданиям православных, тем более что в Польше дискриминации подвергались и немногочисленные протестанты. Король обещал заступиться за православных и протестантов. Но из-за сопротивления костела, магнатов и шляхты ничего не было сделано для улучшения их участи. Последовали энергичные ноты от государств Российского, Английского, Прусского, Шведского и Датского. Сейм, на который король не смог оказать влияния, отверг требования держав. И Россия направила свои войска в Польшу. Только тогда сейм смирился.

В 1767 году были отменены все законы, направленные против православных и протестантов. Но католическая церковь оставалась в Польше государственной религией.

Униатские клирики, и даже архиереи, вступили в переговоры с епископом Георгием о возвращении в православие. Некоторые приходы поголовно выходили из унии и возвращались в лоно Матери-Церкви. Православный архипастырь просил Екатерину II потребовать от Польши свободы и безопасности для желавших перейти из унии в православие. Но удерживаемая сложными политическими расчётами (точнее, своим либеральным окружением, КФ), императрица отказалась выполнить эту просьбу. Между тем католическая шляхта, недовольная уступчивостью короля, открыла конфедерацию в городе Баре, которая подняла восстание против короля в защиту привилегий католического населения. Король обратился с просьбой о помощи к русскому правительству. Восставшие конфедераты развязали террор против православных на Украине. Убивали женщин, детей, стариков, мучили священников и монахов. Ответом на резню конфедератов явилось крестьянское восстание гайдамаков, которые сурово расправились в Умани со своими притеснителями…

Одновременно фельдмаршалу Румянцеву приказано было, действуя вместе с королевскими войсками, разгромить конфедератов. Вожаки конфедератов Красницкий и Потоцкий обратились за помощью к Франции и Турецкой Порте. Турция объявила войну России и потерпела поражение. В этих обстоятельствах прусское правительство предложило разделить территорию Польши. В 1772 году произошел первый раздел. Россия получила восточную часть Белоруссии с Могилевом и Витебском. На отошедшей к России территории униаты массами возвращались сами в Православие. В самой Польше в 1770-1780 годы 800 униатских приходов вернулось в лоно Святой Церкви. На русской земле, оставшейся в пределах Речи Посполитой, учреждена была православная Переяславская епархия.

Но притеснения православных в Польше не прекращались. В 1789 году епископ Переяславский Виктор, утвержденный королем, был схвачен, закован в кандалы и силой доставлен в Варшаву. Многие из священников вынуждены были бежать в Россию.

В начале 90-х годов в Польше начались новые междоусобные смуты. Образовалась антирусская Торговицкая конфедерация. В ответ на это Екатерина II опять послала войска в Польшу, а с запада двинулась прусская армия. Гродненский сейм 3 июля 1793 года принял требования России и Пруссии: состоялся второй раздел Речи Посполитой, по которому к России отошли исконно русские земли — Минская область, половина Волыни, Подол. Тогда же была учреждена отдельная Минская епархия.

Архиепископ Георгий, готовя почву для освобождения земель Белой и Малой России, поддержал восстание гайдмаков на Черкасщине, поднятое игуменом Матренинского монастыря архимандритом Мелхиседеком (Значко-Яворским), которое состоялось под лозунгами воссоединения с Россией. Таким образом, украинские сепаратисты совершают очередную историческую фальсификацию, пытаясь «приватизировать» и само восстание, и его лидеров Железняка и Гонту.

Другое дело, что ни Екатерина Великая, ни архиепископ Георгий не рассчитывали на то, что гайдамаки устроят в качестве мести «уманскую резню», и от них пришлось отмежеваться.

Еще одной заботой архиепископа Георгия, как ректора Киево-Могилянской Академии, затем основанной им духовной школы в Могилеве, стала подготовка кадров православной русской элиты, так как православное образование среди русских подавлялось Речью Посполитой с особенным усердием (вследствие чего и стали возможны такие эксцессы, как «уманская резня»).

Как действовал архиепископ Георгий, как он реализовывал свою стратегию возрождения Православия не только на западнорусских, но и на всех русских землях, и воссоединения всех русских земель?

Этот умный церковный русский миссионер и политик очень точно рассчитал момент, понял, что новая русская императрица Екатерина будет действовать в качестве антипода  своего мужа Петра Третьего, «смердякова на троне», ненавидевшего Православие Россию и русский народ, раздававшего русские земли и насаждавшего протестантизм. Это был шанс и архиепископ Георгий им воспользовался.

Архиепископ Могилевский Георгий Конисский, приложив определенные усилия, не просто попал на коронацию Екатерины, произвел на присутствовавших в Успенском соборе огромное впечатление своим рассказом о притеснении православной церкви в Речи Посполитой.

Более того, архиепископ Георгий становится личным другом Екатерины, «катехизирует» и русифицирует ее, открывает ей глаза на православный русский вопрос. Это было нелегко. Секулярная часть санкт–петербургской элиты пыталась навязать в качестве государственной идеологии масонство, секуляризм и воинствующий атеизм Вольтера, благодаря влиянию элитного либерального лобби продолжается политика Петра Третьего по секуляризации церковных земель, низлагается и отправляется на Соловки противник секуляризации Ростовский архиепископ  Арсений (Мацеевич).

Но архиепископ Георгий терпеливо, шаг за шагом, посвящает Екатерину и в православный русский вопрос и в смежный с ним «Византийский проект», благодаря чему состоялось и русское воссоединение (в три этапа), и была создана Новороссия.

Все это началось с эффективного попадания архиепископа Георгия на коронацию русской императрицы. Затем:

 «В июле 1765 г. он представил в Коллегию иностранных дел доклад, в котором приводил сведения о разорении в Польше в последние годы более чем двухсот православных церквей… Вместе с тем на решающих поворотах польских дел в 1763-1768 гг. Екатерина и Панин действовали скоординировано и жестко. Рескриптом от 26 августа 1766 г. Репнину было дано указание добиваться на предстоящем сейме решения диссидентского вопроса, не останавливаясь перед угрозой применения силы:. «Повеления, данные по диссидентскому делу, ужасны, — писал Репнин Панину, ознакомившись с августовским рескриптом, — истинно волосы у меня дыбом становятся, когда думаю об оном, не имея почти ни малые надежды, кроме единственно силы, исполнить волю Всемилостивейшей Государыни». Еще до окончания сейма 13 февраля 1768 г. был заключен русско-польский союзный договор, в силу которого поддержание государственного строя Польши и незыблемости его учреждения были поставлены под гарантию России. Уникальность этого документа состоит в том, что приложенный к нему Акт первый сепаратный, в котором расписаны способы урегулирования всех возможных коллизий между католиками и диссидентами, по объему в несколько раз больше текста самого договора.

В марте 1768 г. Репнин был награжден орденом Александра Невского и получил 50 тыс. рублей наградных. В письме к нему Панин с особым удовлетворением отмечал, что в польских делах Россия на этот раз действовала совершенно самостоятельно. И действительно, по требованию Панина прусский посол в Варшаве Бенуа не был даже допущен к участию в заключительном заседании сейма. Весьма существенно, что в актив своей политики Панин занес и исключение Пруссии из состава гарантов польской государственности…

Потребовалось, однако, совсем немного времени для того, чтобы выяснилось, что успехи в Польше оказались пирровой победой. 29 февраля 1768 г. в небольшом польском городке Бар была сформирована конфедерация, объявившая «крестовый поход» в защиту католической веры против России. Лидеры Барской конфедерации получили активную поддержку со стороны Австрии, Франции и Турции. В стране началась, по существу, гражданская война. На юге Польши в пограничных с Османской империей областях вспыхнуло стихийное восстание украинских крестьян, так называемая гайдаматчина, давшее повод к началу русско-турецкой войны в октябре 1768 г. Однако, король и Чарторыйские, дезориентированные тем примирительным тоном, который принял Волконский, собрали членов непризнанного Россией Постоянного совета при короле, созданного на конвокационном сейме 1764 г., и фактически дезавуировали не только решение сейма 1768 г. о гарантиях и правах диссидентов, но и объявили актом насилия ввод русских войск в Польшу, попутно дав самую нелестную характеристику деятельности Репнина в Варшаве. С декларациями об этом были направлены посольства в различные европейские столицы».

Так описывал положение Православной Церкви в Речи Посполитой архиепископ Черниговский Филарет (Гумилевский): «Трудно изобразить все жестокости, какие дозволяли себе делать против Православия. Не оставалось позорного имени, которым не клеймили бы публично православных. Теперь веру их называли не только «холопскою верою», но верою «арианскою, собачьею». Украина и Белоруссия назывались «странами неверных», туда отправлялись толпы базилиан и доминиканов в виде миссионеров, а им на помощь меч и инквизиция. Православных священников привязывали к столбам, били плетьми, сажали в тюрьмы, морили голодом, травили собаками, рубили им саблями пальцы, ломали руки и ноги; кто и затем оставался в живых, но не хотел унии, тех выгоняли из домов, и приюта изгнанным и семействам их не смело давать сострадание. Епископы папские выпросили у короля универсал не иначе поставлять православных священников, как по соизволению самого короля, а помещики давали одобрения только согласившимся на унию. На монастыри днем делали нападения, грабили или жгли их, монахов терзали чем могли…

Живя в Речи Посполитой, преосвященный владыка искал справедливости в королевском дворце в Варшаве. С 1765 года начинается трехлетний варшавский период жизни святителя Георгия, в течение которого владыка самоотверженно трудится, добиваясь правды и ходатайствуя о свободе исповедания православной веры. 16 июля 1765 года святитель предстал перед королем Польским Станиславом Августом Понятовским и произнес пламенную речь, в которой, ссылаясь на привилегии, данные православным прежними королями, сетовал на притеснения и оскорбления и просил возвратить православным свободу веры: «Вера наша – вот единственное преступление, в котором нас обвиняют. Мы христиане, но христианами же угнетаемся; верные, но верными озлобляемы более, нежели неверные! <…> За то, что мы не дерзаем толковать вечные Божие законы согласно с преданиями человеческими, и, так сказать, не смешиваем небо с землею, – за то, говорю, называют нас схизматиками, еретиками, богоотступниками. За то, что страшимся противоречить с бесстыдством гласу совести, осуждают нас на заключение в темницы, на раны, на позорную казнь и сожжение!.. из-под пера преосвященного Георгия выходит «Мемориал об обидах православным», а также «Права и вольности жителей греческого вероисповедания…

Ситуации, так как фанатически настроенные католические епископы, поддерживаемые посланиями папы Римского Климента XIII и польской шляхтой, отстаивали главенство своей религии и делали бесправными некатоликов. Только лишь сейм 1768 года утвердил документ о веротерпимости – «Трактат о вечной дружбе». Этот договор восстановил древние права православных. «Трактат» гарантировал неприкосновенность православных верующих и их имуществ, в частности – Белорусской архиерейской кафедры и архимандрий: Слуцкой, Виленской, Минской, Пинской, Брестской, Яблочинской, Бельской и Дрогичинской. Для святителя Георгия (Конисского) это была настоящая победа, которая далась многими трудами и мучениями.

Однако в действительности договор остался только на бумаге, и восторг православных сменился разочарованием. Жизнь святителя Георгия также подверглась опасности. По просьбе верующих владыка тайно уезжает в Смоленск».

Подавление Православия и русского самосознания в Речи Посполитой сопровождались острой идейно–политической борьбой. Одной из форм геноцида православного русского народа стали попытки его  раскола путем фабрикации отдельной «украинской» идентичности и созданной католическим польским реваншистом Франциском Духинским теории неславянского происхождения великороссов. В рамках этой политики польские реваншисты фабрикуют фальшивку с претензиями гетманской старшины к русским царям под названием  «История руссов или Малой России» и после смерти пытаются приписать  ее авторство святителю Георгию, что убедительно опровергнуто киевским историком Борисом Рудницким.

Но самое главное то, на первых порах польские фабрикаторы «украинства» боялись даже заикаться о том, что малороссы и великороссы – не один народ и сводили дело к эскалации противоречий внутри русских элитных групп, в данном случае царской и гетманской. Но в «Истории руссов или Малой России нет ни слова об «украинцах» или Украине как этнониме.

Попытки католического реванша в форме «Барской конфедерации», массовый антиправославный террор показали тщетность и иллюзорность попыток «переформатирования Речи Посполитой» в «единое мирное пророссийское государство» и показали безальтернативность воссоединения разделенного русского народа Великой, Малой и Белой Руси в едином и неделимом Российском государстве, что и было осуществлено при самом деятельном участии причисленного ныне к лику святых архиепископа Могилевского Георгия (Конисского).

Сами история и жизненный путь, вся логика деятельности   архиепископа Георгия (Конисского), этнического малоросса и ректора Академии св. митрополита Киевского и Малой России Петра Могилы, жизнь свою положившего за защиту Православия и воссоединение русского народа, позволяют сделать предположение о том, что святитель Георгий является вдохновителем Манифеста Екатерины Второй о воссоединении русского народа как цели государственной политики России. Этот манифест является доказательством нашего тезиса о том, что с 1772 по 1775ый год, в три этапа, происходил не «раздел Речи Посполитой», а воссоединение русского народа: – «ни одной пяди земли «древней», настоящей Польши не взяла и не хотела приобретать … России … населенные поляками земли не нужны … Литва, Украина и Белоруссия – русские земли или населенные русскими» .  Цит. по: Тарле Е.В. Екатерина Вторая и ее дипломатия. Ч.1. М., 1945. – С.19-20.