«Ноев Ковчег»

Парламентские выборы в Армении, прошедшие 6 мая сего года, освещались российскими СМИ весьма скупо. Частично это объяснялось тем, что выборы состоялись не в самый выигрышный момент с информационной точки зрения. Они совпали с такими крупными событиями как инаугурация избранного президента России Владимира Путина, второй тур президентских выборов во Франции, парламентские выборы в Греции и президентские выборы в Сербии. Конечно, по логике вещей, парламентские выборы в соседней и союзной нам Армении должны были бы освещаться у нас более широко, чем события в Европе, пусть даже в такой влиятельной стране, как Франция. Однако прозападно ангажированные российские СМИ увели внимание зрителя в другом направлении. И это при том, что, согласно новой внешнеполитической доктрине Владимира Путина, постсоветское пространство является для России наивысшим приоритетом. Очевидно, менталитет руководителей ведущих российских СМИ пока отстает от происходящих в стране политических перемен. И это неблагоприятно отражается на внешней политике Москвы.

Впрочем, одной из причин ослабленного внимания российских СМИ к нынешним армянским выборам, могло стать то, что они проходили в достаточно спокойной обстановке и не несли в себе даже налета сенсации. Действительно, по сравнению с парламентскими выборами 2007 года, когда в Армении готовилась смена верховной власти и, тем более, с президентскими выборами 2008 года, когда в Ереване была предпринята попытка «оранжевой революции», нынешняя избирательная кампания и сами выборы протекали довольно буднично. После завершения голосования никаких массовых акций протеста, а тем более беспорядков не случилось. Не произошло и каких-либо особых скандалов. Все члены Центризбиркома Армении, представляющие различные политические силы, подписались под протоколом о предварительных результатах выборов.

Даже внесистемная оппозиция, с трудом преодолевшая проходной барьер в парламент, ограничилась формальными судебными исками. Так, один из лидеров Армянского национального конгресса (АНК) Арам Манукян 8 мая заявил, что АНК опротестует прошедшие выборы в Конституционном суде. Основаниями для иска будут являться следующие нарушения, якобы, допущенные в ходе выборов: раздача избирательных «взяток», случаи с исчезновением штампов о голосовании в паспортах проголосовавших избирателей, раздутость списков избирателей, а также тот факт, что президент, премьер-министр и другие должностные лица вели предвыборную агитацию. В то же время представители АНК дали понять, что не намерены отказываться от депутатских мандатов.

Выборы были признаны честными и демократическими со стороны наблюдателей СНГ и некоторых неправительственных организаций. Западные наблюдатели также отмечали, что выборы проводились на основе демократического избирательного закона, были открытыми и свободными, хотя и фиксировали отдельные нарушения. Так, глава долгосрочной миссии наблюдателей от БДИПЧ/ОБСЕ Риханна Шекерински заявила, что нынешние выборы были лучше, чем предыдущие. По ее словам, предвыборная кампания прошла открыто и обеспечивала реализацию основных свобод, в том числе свободу выражения. «СМИ широко освещали ход выборов. Тем не менее, наблюдались нарушения, в частности, политически мотивированные подарки избирателям, запугивание избирателей, а также использование зданий школ и преподавательского состава в целях агитации». Впрочем, в оценках наблюдателей от ОБСЕ отсутствовали утверждения, что зафиксированные нарушения могли существенно повлиять на итоги выборов. Позиция ОБСЕ была в целом поддержана Государственным департаментом США. Представитель Госдепа Роберт Хилтон заявил, что выборы «были проведены в условиях конкуренции, активности и в большей степени мирно». В то же время он выразил озабоченность «неравной конкуренцией, а также подкупом голосов и давлением на избирателей в предвыборный период и в день голосования».

Таким образом, можно утверждать, что, несмотря на определенную критику наблюдателей, прошедшие выборы укрепили международные позиции Армении. Ведь для Еревана признание демократичности выборов – не просто красивые слова, свидетельствующие о достижении неких абстрактных «демократических стандартов». Для Армении такое признание – важнейший политический ресурс в противостоянии с Азербайджаном. На этом поле Баку, пока, проигрывает Еревану и оставляет последнему важные козыри в отстаивании независимости Нагорного Карабаха. При всей предрасположенности западных держав к поддержке Азербайджана, для них политически невозможно требовать передачи Нагорного Карабаха под контроль Баку, пока там сохраняется авторитарный режим, нарушающий права человека. На этом фоне независимый Нагорный Карабах выглядит как убежище для карабахских армян. И никакая формальная приверженность «территориальной целостности» Азербайджана не может перебороть этого простого и понятного для западной общественности факта.

Именно поэтому перед нынешними выборами и в ходе их проведения армянское руководство сделало многое для того, чтобы закрепить имидж Армении как демократического государства. И это частично удалось. С другой стороны, похоже, что и армянская оппозиция начала понимать тот простой факт, что, дестабилизируя ситуацию уличными протестами и столкновениями с органами правопорядка, она наносит удар не только по властям, но и по всей Армении, подрывает национальную безопасность собственной страны. Поэтому во время избирательной кампании АНК пытался держаться в рамках парламентских методов борьбы, несмотря на радикальные призывы некоторых его членов. Таким образом, Левон Тер-Петросян выполнил свое обещание не раскачивать лодку армянской государственности, если оппозиция получит возможность вести нормальную политическую деятельность. А такая возможность, как мы видим, оппозиции была предоставлена.

Более того, мне даже показалось, что результат АНК на выборах был специально «подтянут», чтобы обеспечить им попадание в парламент. Ведь по опросам, проводившемся в день голосования, АНК не преодолевал 7% барьер, установленный для избирательных блоков. Например, по результатам опроса избирателей на выходе с избирательных участков, проведенного авторитетной международной социологической компанией Gallup International, АНК набирал всего 6,4% голосов. А после подсчета 55% бюллетеней, АНК имел всего лишь 6,38% голосов. Но руководство Армении, видимо, посчитало, что лучше иметь радикальную оппозицию в стенах Национального собрания, чем наблюдать постоянные беспорядки на улицах Еревана. И было дано указание «добавить» те недостающие десятые доли процента, которых не хватало сторонникам Левона Тер-Петросяна для попадания в парламент. В итоге АНК получил 7,1% голосов.

Но даже такой результат показал, что политический пузырь АНК сдулся. Это стало ясно уже на старте избирательной кампании, когда начали проводиться первые опросы общественного мнения. Независимые социологические центры не давали АНК более 9% голосов. Причем, эта цифра прогрессивно снижалась по мере приближения даты выборов и иногда падала до 4-5%, что явилось следствием довольно слабой избирательной кампании Конгресса. С учетом этих факторов, полученный АНК результат реально отразил степень его поддержки в армянском обществе. Это, видимо, поняли и лидеры Конгресса, несмотря на их громкие заявления о массовой фальсификации выборов. Таким образом, по итогам выборов АНК не смог занять нишу главной оппозиционной силы страны и представить себя как реальную альтернативу действующей власти.

Слабо показали себя и партии парламентской оппозиции. Партия «Наследие» не смогла улучшить свой результат по сравнению с предыдущими парламентскими выборами, набрав лишь 5,79% голосов. В прошлый раз у нее было 6%. Но удивительно даже то, что она сохранила прежний результат. Ведь за прошедшие пять лет эта партия себя никак не проявила, за исключением отдельных экстравагантных заявлений и жестов своего лидера, Раффи Ованнисяна. Поэтому можно предположить, что эта партия осталась на плаву только благодаря поддержке или «дружественному нейтралитету» со стороны властей. Случай – достаточно распространенной на постсоветском пространстве. Ведь любая власть заинтересована в такой формальной оппозиции, которая не представляет реальной угрозы, но в то же время позволяет создавать имидж конкурентной политики. Характерным примером из российского опыта может служить ЛДПР во главе с ее бессменным лидером Владимиром Жириновским.

К сожалению, заметно ослабила свои позиции АРФ Дашнакцутюн, партия с большим опытом и устоявшимися традициями. Она получила всего лишь 5,73% голосов по сравнению с 13,1% на прошлых выборах. Думается, что такой результат стал следствием невнятной политической линии партии, ее шатаний от членства в правящей коалиции к оппозиционности. Правда, сама партия винит в своем провале подкуп избирателей со стороны властей. Но на самом деле – это слабое оправдание. Ведь подкуп избирателей – вполне законная форма действий властей в предвыборный период даже в самых демократических странах. Хотя там это делается не в столь прямолинейной форме, как в Армении. Например, в Австралии, где я проживал достаточно долгое время, в предвыборный период правительство, обычно, инициирует проекты и программы в интересах различных социальных слоев или регионов, где расположены колеблющиеся избирательные округа. Речь идет о проектах по развитию инфраструктуры, налоговых льготах, повышении зарплат бюджетников, увеличении пособий по безработице, субсидиях для малого и среднего бизнеса. Все это улучшает материальное положение больших групп людей или делает их жизнь более комфортной, а ведение бизнеса – более прибыльным. Ну и чем это не подкуп избирателей? Тот же подкуп, только в более цивилизованной форме. Просто власти Армении еще не научились применять такие формы «подкупа», а рядовые граждане воспринимать их как реальные материальные блага. Здесь, видимо, сказывается долгий опыт жизни при социализме, когда любые государственные решения в пользу повышения материального благосостояния общества рассматривались как нечто постороннее, не связанное с индивидуальным благополучием. А вот конкретная сумма денег, которую можно положить в карман (пусть даже в разы меньшая, чем государственные расходы на душу населения) всегда очень ценилась.

Как бы там ни было, но реальной борьбы на этих выборах между властью и оппозицией не получилось. И не по вине властей. Оппозиция оказалась слаба, раздроблена, и главное, не имела внятной программы, способной составить альтернативу нынешнему курсу властей. Ну, а традиционные обвинения руководства страны в коррупции уже не воспринимаются гражданами республики как достаточное основание для смены режима. За последние 20 лет жизнь научила людей одной простой вещи – те кто больше всех кричат о коррупции сразу же после прихода к власти становятся главными коррупционерами, особенно если учесть, что многие из них уже бывали во власти и приложили руку к созданию той самой коррупционной системы, против которой сейчас выступают.

Причем, такая ситуация характерна не только для Армении, но и для России, и для других республик постсоветского пространства. И это вполне объяснимо: созданный в России и других странах СНГ воровской капитализм не может функционировать по другим законам. Коррупция является его неотъемлемым структурным элементом. Избавиться от этого зла можно только путем создания принципиально иной модели общества. К тому же, у оппозиции должен иметься понятный для людей план перехода к такой новой модели. А просто обещаний побороть коррупцию после прихода к власти уже не достаточно. Более того, план общественных преобразований должен быть не просто понятным, но и приемлемым для людей. Например, далеко не все сейчас готовы были бы поддержать масштабные репрессии против коррупционеров и вредителей в духе 30-х годов прошлого века. Хотя практически все признают, что есть и коррупция и вредительство (это когда отдельные лица или компании, преследуя собственные цели, действуют в ущерб общественным интересам).

Одним словом, общество должно еще созреть до осознания того, что нынешняя модель капитализма, как она сложилась на постсоветском пространстве, является тупиковым путем развития. Причем понять, что она является тупиковой не только потому, что не в состоянии достигнуть идеала «правильного капитализма», к которому с 1991 года стремятся практически все страны СНГ, а потому, что сам «идеал» в лице западного капитализма оказался банкротом и, как выяснилось, вовсе не идеалом. Следовательно, на этом пути никакой перспективы нет и не предвидится. Но нет и новой привлекательной модели. Ну, а пока ее нет, то у общества нет никаких резонов менять шило на мыло. То есть приходится оставлять у власти тех, кто худо-бедно научился управлять нынешней системой, пусть даже с известными издержками и недостатками. В этой ситуации у оппозиции есть только одна общественно полезная роль – следить, чтобы власть не зарывалась и ограничивать ее аппетиты. И вот с этой ролью оппозиция в лице АНК и некоторых других оппозиционных партий более или менее справляется. И те кто лучше справляются, получают проходной бал на выборах, но не право на управление государством.

Видимо, эта философия, пусть и не полностью осознанная, но прочувствованная на собственном жизненном опыте, определяла мотивацию тех, кто голосовал на этих выборах за партии правительственной коалиции. Правда, и здесь оказались проигравшие. Входящая в коалицию «Оринац еркир» (ОЕ) несколько ухудшила свой результат по сравнению с предыдущими выборами. Она набрала всего лишь 5,49% голосов, против 7% в 2007 году и провела только одного депутата по мажоритарному округу (в прошлый раз – 2 депутата). Лидер партии Артур Багдасарян был очень разочарован таким результатом и даже в сердцах заметил, что у него нет ресурсов для «подкупа избирателей» как у его старших партнеров по коалиции. Но это – ошибочная оценка. На самом деле проблема ОЕ состоит в другом. Войдя в коалицию власти, она потеряла свое лицо. Если на предыдущих выборах избиратели, особенно молодежь, связывали с ней возможность влиять на политику государства, то сейчас ОЕ воспринимается просто как младший партнер РПА. Но и какой смысл избирателю голосовать за копию, когда он может проголосовать за оригинал? С другой стороны, стараясь сохранить политическую самостоятельность, ОЕ не приобрела доступа к административному и финансовому ресурсу правящей партии. Получилось такое сидение на двух стульях, приведшее к потерям на обоих направлениях. Думается, что если ОЕ срочно не подкорректирует свой имидж, она уйдет в политическое небытие. Возможно – уже на следующих выборах. Партии надо определяться – либо переход в коалицию оппозиционных партий, либо какая то интеграция с РПА, например, в форме молодежного крыла правящей партии, такого своеобразного комсомола при РПА. Это позволило бы партии сохранить организационную самостоятельность, а с другой стороны, быть полностью встроенной в политический курс властей, включая выступление на выборах единым списком со своей квотой кандидатов.

Таким образом, как это ни парадоксально, но главная борьба на выборах развернулась между двумя основными членами правящей коалиции – Республиканской партии Армении (РПА) и партией «Процветающая Армения» (ПА). То есть избирательная кампания не стала борьбой двух альтернативных политических курсов, а скорее превратилась в борьбу за лидерство внутри существующего курса. За кулисами этой борьбы стоял важный вопрос политического будущего Армении: кто из «карабахского тандема» будет выдвигаться кандидатом на следующих президентских выборах: нынешний президент Серж Саргсян, опирающийся на РПА, или его предшественник Роберт Кочарян, курирующий ПА. Если бы относительное большинство в парламенте получила ПА, то это дало бы Роберту Кочаряну основания требовать выдвижения своей кандидатуры. (По крайней мере, в том случае, если бы «карабахский тандем» как политическая конструкция продолжил бы свое существование).

Однако этого, как мы знаем, не произошло несмотря на то, что ПА приложила невероятные усилия для наращивания своего электорального результата и добилась почти невозможного – улучшила предыдущий показатель в два раза. На этих выборах она получила 30,2% голосов по сравнению с 15,1% в 2007 году. Правда, ПА не смогла существенно улучшить свой результат в мажоритарных округах. Она смогла провести там только 9 депутатов, то есть всего лишь на 2 больше, чем в прошлый раз. Но для президентских выборов, мажоритарные округа не так важны, ведь результаты голосования подсчитываются по всей стране. И если бы РПА сохранила свой прежний результат – 33,8%, то показатели двух партий оказались бы столь близки, что у сторонников Роберта Кочаряна появился бы сильный аргумент в пользу его выдвижения на пост президента. Они могли бы, например, сослаться на положительную динамику ПА и застой РПА. Вот почему для РПА было чрезвычайно важно не просто повторить свой достаточно хороший результат на прошлых выборах, но и улучшить его. И это было сделано. Партия набрала 44,05% и к тому же провела в парламент 29 депутатов по мажоритарным округам (в 2007 году – 22 депутата).

Таким образом, РПА завоевала абсолютное большинство парламентских мест и возможность сформировать правительство без коалиции с какой-либо другой партией. Одним словом, РПА подтвердила свою роль ведущей политической силы страны, которая, несмотря на жесткую критику оппозиции и недовольство части общества, сохраняет наиболее широкую базу электоральной поддержки. А это, в свою очередь, закрепляет за нынешним президентом Армении Сержем Саргсяном положение национального лидера и очевидного кандидата от власти на следующих президентских выборах.

Конечно, интрига, касающаяся взаимоотношений Сержа Саргсяна и Роберта Кочаряна, еще не закончена. Теоретически нельзя исключать распада «карабахского тандема». В этом случае Кочарян будет свободен сам решать, станет ли он выдвигать свою кандидатуру на следующих выборах. Но тогда он уже не будет являться кандидатом от власти, а скорее – от оппозиции. И такой поворот событий может привести к серьезной дестабилизации внутриполитической ситуации в Армении. А это как раз то, что входит в планы прозападной «пятой колонны». Не случайно, сразу же после выборов стали звучать призывы в пользу отхода ПА от коалиции с РПА и о создании коалиции оппозиционных сил с участием и даже при лидерстве ПА. Причем раздаются они как внутри ПА, так и из стана оппозиции.

Понятно, что оппозиция, особенно прозападная, заинтересована в развале тандема и противостоянии по линии Кочарян — Саргсян. В этой ситуации у оппозиции открываются возможности для недопущения победы Саргсяна на следующих президентских выборах, особенно если учесть, что оппозиция может попытаться повторить «оранжевый сценарий» с опорой не только на ресурсы Левона Тер-Петросяна, но и ресурсы Роберта Кочаряна. А это уже серьезно. В этом случае раскол будет проходить уже не только по Армении, но и по НКР, и задействовать карабахский фактор в свою пользу Сержу Саргсяну уже будет сложно. Именно поэтому важно обеспечить, чтобы раскола в «карабахском тандеме» не произошло.

С другой стороны, Роберт Кочарян уже слишком долго находится в тени и это положение, возможно, стало его сильно тяготить. А еще больше – раздражать его сторонников, которые не желают бесконечно прозябать на политической обочине. В этой ситуации Серж Саргсян стоит перед непростым выбором – пойти на определенные уступки сторонникам Кочаряна и ему самому, либо продолжать сдерживать их амбиции. Каждая из этих линий поведения чревата как рисками, так и возможностями. Какой путь выберет президент Армении, покажет ближайшее время.