«У врача бывают отвратительные дни и часы, не дай бог никому этого… За сие, говоря по совести, им многое проститься должно».

                                                                        (Из письма А.П. Чехова А.С. Суворину)

Донбасс – это кладезь удивительных людей. Да вот вчера, свела меня  судьба с военврачом 110й ОМБР Дмитрием Александровичем Госманом. Наберись терпения, мой вдумчивый читатель, и прочти внимательно его внушительные регалии. Помимо того, что Дима кандидат медицинских наук, доцент и преподаватель Донецкого Народного Медицинского Университета, он ещё и многократный Чемпион мира и Европы по «жиму лёжа». Так в 2019 году в Финляндии он лёжа отжал новый рекорд Европы – 262 кг. А за год до этого во Франции – 260 кг. Так что давайте, чухонцы, лягушатники и прочая европейская нечисть, накладывайте на нас санкции, их один Дима отожмёт и скинет. А главное достижение военврача – это прекрасная жена, и две красавицы дочки. Дай Бог им всего самого лучшего!

Специальность у Дмитрия – семейный доктор, то есть земский врач, как Антон Павлович. Земские врачи – это особые люди. Они должны уметь всё, потому как от всяких узких специалистов больных на Руси отделяют расстояние и запись. А земский пришёл, и диагноз поставил, и лечение назначил при любой болезни. По необходимости и роды примет, и какую-никакую операцию сделает, и зуб вырвет, а надо и выбьет. А военврачи с опытом войны куда как круче даже земских. То есть они и есть самые настоящие, как Чехов и Пирогов. Но продолжим о Диме Госмане.

 

Есть у Димы, присущая настоящему врачу, особенность – появляться там и тогда, где он нужен. Сослуживцы рассказывали – разбилась на гололёде машина легковая, в хлам разбилась, а тут Дима, откуда ни возьмись, вытащил из машины пострадавших и помощь необходимую оказал, и в больничку занёс. Выжили мужчины.

А в декабре прошлого года, ехал он на медицинской «буханке» мимо продуктового магазина, когда туда сбросили РГДшку. Две девочки лет по 15 были ранены, тяжело ранены. И если бы земский военврач Госман не оказался вовремя на том месте, то скорее всего ушли бы девочки от потери крови. Счёт на минуты шёл. Но он там оказался и живы девчонки, и уже поправляются. Вот ведь судьба.

 

Мой хороший друг, доктор Слава Титов, говорит: «Если врач поговорил с больным и больному не стало легче, то хреновый это врач». Пусть я и не больной, хотя все мы больны так или иначе, но я поговорил с Димой и мне стало легче. Есть такие люди, с которыми рядом побудешь и понимаешь, что жить надо и есть зачем. И таких здесь очень много.

Основная работа у Дмитрия сейчас – это осколки. Они разные, металлические от ВОГов и снарядов, и пластиковые от дронов. Эти пластиковые такая вредная штука, их на рентгене не видно, и если глубоко, то тогда надо на томографию везти, в республиканскую больницу, а это время лишнее терять. А его лишнего здесь не бывает.

 

Самое паршивое, — говорит Дима, — когда очень мелкие попадают глубоко, и найти трудно, и они могут нанести рану внутренним органам смертельную. Сразу не увидишь, не поймёшь, а там или кишечник повредит, или лёгкие, и всё…

А вот капсюль взрывателя от лепестка. Боец подорвался, голень оторвало, а этот капсюль Дима достал ему из голени другой ноги.

 

Времени свободного совсем нет, и я с Димой по его делам поехал. Дело оказалось простое, отвозили раненного парня в медчасть. Там рана небольшая, палец осколком зацепило, уже извлекли, перевязали, надо было сопроводить с документами. Пока ехали я спросил у парня, как его угораздило, и он рассказал простую фронтовую историю. Он дроны отводил собой. Две штуки с гранатами. Догонялки такие смертельные. От одного он нырнул под «Бэху», нормально проскочил, а от второго не совсем, зацепило. Рассказал буднично, просто ответил на вопрос, а вы представьте… Зовут парня Антонов Сергей Александрович, молодой ещё, лет двадцать с чем-то. Таких здесь много, не о всех узнаешь, не о всех напишешь. Запомните хотя бы его. Он того стоит. И помолитесь о здравии.

В городской больнице народу много, тут и гражданские пришли на приём, много пожилых, и военные, с ранениями. Бывало до пятидесяти раненных в сутки принимали. Работают все вместе и гражданские врачи, и военные. Персонала не хватает. Нужны все – медсёстры, фельдшеры, врачи. Приезжают иногда с «большой земли», как здесь называют, из России, вахтовым методом, поработают и обратно. Надолго не приживаются, условия не те, что в России. Да, больница времён ещё старых, советских, даже плитка на полу та же, что я видел в восьмидесятые. Вода по расписанию, а то и нет. В туалет, извините, сходил возьми баночку, слей. И болезни разные, и ранения тяжёлые бывают, не все выдержат, даже психологически. И медикаментов не хватает, и вот УЗИ аппарат очень нужен, а его нет. Если кто из больших медицинских начальников прочитает, пометьте галочкой в голове, «хотя бы УЗИ». Или жена большого начальника, или любовница тоже на заметку себе. Он к вам ночью попросится, а вы – «Нет, не дам, пока УЗИ в 110 ю бригаду не отправишь». Так оно может и надёжней, чем заявки в МО писать…

 

11 февраля 2022 года Дима защитил кандидатскую, а 22 февраля уже ушёл по призыву в армию, гранатомётчиком. Мой редкий, несведущий читатель может подумать, что для того чтобы стать гранатомётчиком необходим кандидатский минимум. Нет, конечно, просто время было такое, не разбирались особо и шли профессиональные медики в снайпера, пулемётчики, гранатомётчики и танкисты. Бардак в русской армии вещь неискоренимая и даже уже родная. Но в противовес этому бардаку следом приходит разумная самоорганизация снизу. И когда хватились, что нет медицинского персонала, то быстро давай искать и возвращать в свою профессиональную стихию врачей, фельдшеров и медбратьев. Оставили они гранатомёты, пулемёты и танки, и взялись, слава Богу, за привычные скальпели и бинты. Те, кто успел…

 

Настоящий военврач – это порода особая, штучная, тут опыт и боевой, и врачебный. Тут от Бога. Я пишу эту статью об одном только из них, но посвящаю её всем фронтовым медикам, врачам, медбратьям, фельдшерам. Здесь суть и соль Русской медицины. Здесь все герои, здесь чужие не держатся. Удачи вам, ребята, и благодарность наша, и поклон низкий, земной!

 P.S. Как говорил почти однофамилец Димы, подполковник Гоцман Давид Маркович: «И чтоб тихо тут…»