Президент Молдовы Господин Воронин дал интервью испанской газете, которое, честно говоря, меня не удивило. Дело в том, что после того, как были пересчитаны голоса избирателей, оказалось, что у коммунистов нет необходимого 61 места в парламенте, для того, чтобы самостоятельно избрать президента. Ведь президент Молдовы, как мы знаем, избирается парламентом, вернее, даже, тремя пятыми парламента, т.е., 61 голосом.

Воронин заявил, что приднестровскому урегулированию мешает Россия. Это неслучайно. Ему сейчас надо получить дополнительные несколько голосов для того, чтобы избрать президента, а эти несколько голосов он может получить только у оппозиции. Он сделал очередной реверанс в сторону оппозиционных партий для того, чтобы оппозиция не была столь жесткой, поскольку та, согласно конституции, может блокировать избрание нового президента в течение 45 дней, что чревато новыми досрочными выборами.

Само заявление, конечно, является безосновательным, потому что Россия никогда и не подряжалась поддерживать позицию Молдовы в переговорах с Приднестровьем. Россия всегда выступала и стремилась выступать в качестве посредника, а задача посредника – найти равнодействующую между позициями сторон. То есть, если мы вспомним тот самый «план Козака», который был в свое время практически поддержан и той, и другой стороной, то в нём была отражена отнюдь не позиция Молдовы, — но, надо сказать, и не позиция Приднестровья, — а некий компромисс, который, только, и мог тогда привести к успеху. Тогда Воронин отказался подписывать эти соглашения, но и сейчас, когда проходили встречи Медведева с Ворониным и президентом Приднестровья Смирновым, Россия опять занимала позицию компромисса. И заявления Воронина демонстрируют, что Россия стремится честно исполнять роль именно посредника, а отнюдь не одной из сторон в конфликте, что, кстати, в последнее время делают западные страны, — и Евросоюз, и Соединённые Штаты, — они безоговорочно поддерживают позицию молдавской стороны.

Но позиция молдавской стороны, — т.е., урегулирование в рамках государства Молдова, — никогда не будет приемлемой для Приднестровья, и это надо понимать. Здесь я склонен согласится с Ворониным, когда он сказал, что приднестровское урегулирование возможно только после того, как Россия договорится с западным сообществом. Это действительно так. Пока Запад играет в этом конфликте игры с нулевой суммой, когда любое продвижение к успеху, в том числе, инициированное российской стороной, является поражением Запада, никакого урегулирования не будет. Его не будет и по той причине, что когда позиции занимаются таким образом, это даёт возможность той же Молдове отказываться от движения к компромиссу, от которого зависит разрешение ситуации, на основании поддержки Запада. Справедливости ради, надо сказать, что и приднестровская сторона грешит этим, она отказывается от компромиссов, основываясь на поддержке России. Пока сохраняется такое положение, никакого прогресса не будет.

Я боюсь, что эти игры Воронина с целью заручиться поддержкой одной из оппозиционных партий, и, таким образом, избрать президентом представителя коммунистической партии в коалиции с одной из оппозиционных, на долгие годы отбросят возможность реального урегулирования ситуации с Приднестровьем.