— На Ваш взгляд, изменились ли в целом тенденции к автокефальности у определенной части представителей Украинской Православной церкви после избрания Патриархом Митрополита Кирилла?
— Все дело в том, что Патриарх Кирилл не может выражать точку зрения, отличную от точки зрения Украинской Православной церкви. Украинская Православная церковь, как вы знаете, полтора года назад на своем архиерейском соборе четко определило свое отношение к автокефалии, как к нежелательной теме для обсуждения. И вы помните, что в прошлом году был Собор уже всей Русской православной церкви, который принял определение о единстве церкви, там было зафиксировано понимание, что единство — это наш бесценный дар. Это был последний Собор, который проводил покойный Патриарх Алексий, и он там заявил, что мы должны вернуть своим потомкам такую же неразделенную приняли веру и церковь, какую мы приняли 1020 лет назад.
У Украинской православной церкви не было горячего стремления к автокефалии. Вся нынешняя возня — это актуализация проблемы со стороны власти. Вот власти, Кравчуку, захотелось в своё время автокефальную церковь, потом он в ней сам раз 20 разочаровался, потом опять примкнул к этому, — по какому-то движению, мысли, а, может быть, просто от безделья. Я не могу понять, для чего им это нужно было. Потом эту идею очень долго протаскивал Кучма, а уж для Ющенко, по-моему, это вообще самая главная задача. Упоминал он эту тему и в последнем своем обращении к Парламенту, хотя уже не 2005 год, — надо подводить итоги и отвечать за сделанное, а не ставить какие-то задачи.
И в последнем интервью он опять об этом говорил, что для него это очень важно. Хотя если посмотреть на программу, с которой Ющенко шел к власти, то там не было ни слова ни об автокефалии, ни о вмешательстве во внутренние дела церкви, но однако эта тенденция в политикуме существует, и мы должны признать, что власти Украины сумели актуализировать эту проблему. Человек приходит и думает, что у церкви других проблем нет, только автокефалия. Никто не спрашивает: «а когда вам вернут собственность, когда вам вернут ваши соборы, на которых паразитируют расколы, государственные, коммерческие структуры?». То есть не поднимается та проблема, которая уже во многих странах. Я был Польше, и там все уже давно возвращено. У нас этот вопрос как бы «неактуален».
Также, например, в 1918 году церковь правительством Ленина была лишена статуса юридического лица. Чтобы легче было с церковью бороться, она должна быть бесправной. Украина остаётся единственной страной в Европе, где церковь до сих пор не имеет статуса юридического лица. То есть мы просто общественная организация, которая соединена только любовью и своим историческим прошлым. Но это не соответствует тем требованиям Совета Европа, которые Украина взялась выполнять. Как были у нас запреты на благотворительную деятельность, на дела милосердия, так и остались. Вы попробуйте, организуйте при храме какой-нибудь приют, — да вам просто никто не разрешит. Столовую возьмите, поставьте около храма и кормите бедных — это все тоже не урегулировано даже на законодательном уровне.
Получается какая-то совершенно парадоксальная ситуация, когда церкви нужно одно, а ей все время твердят, что ей нужно другое. Да вы спросите любого священника, митрополита, епископа, настоятеля монастыря, что их волнует? И никто вам не скажет, что с утра он проснулся и думает: «Господи, где же автокефалия?», понимаете? Однако это постоянно навязывается, и цель совершенно ясна, — за автокефалией, за созданием поместной церкви стоит ни что иное, как разрушение исторического единства Русской православной церкви, автономной частью которой является наша Украинского православная церковь. Даже по явно сфальсифицированным данным Госкомрелигии, за УПЦ МП 70% православных верующих, хотя по нашим подсчетам их где-то порядка 85-87%. И что же, значит из-за 17% остальные должны постоянно мучиться, — «что же, Господи, нам тут делать?», — и при этом ощущать давление на всех уровнях, начиная от Президента и заканчивая главами областных и районных администраций. Мне всегда говорят: ты что, до сих пор еще в Русской православной церкви? Так я всегда там был, и деды, и прадеды были. Нет, у нас уже есть какая-то там «свидомая» церковь, ты должен идти к нам, давай сюда, пожалуйста. То есть, абсурдная, нелепая позиция, которая уже, по-моему, достаточно измотала и бедную Украину, и саму власть, и самое главное — верующих.
— Какое значение для верующих жителей Украины будет иметь предстоящий визит Патриарха Кирилла на Украину?
— Когда мы праздновали 1020-летие Крещения Руси, для верующего человека это был праздник — встреча со своим Патриархом, общие молитвы. Для нас это главное. А для наших политиков главное — как будто бы Патриарх тоже какой-то политический деятель — поторговаться.
Патриарх Кирилл заявил по всем телеканалам о том, что это будет именно архипастырский визит, и он очень бы просил, чтобы там вообще не было никакой политики, чтобы не смешивали праведное с грешным. Политика должна быть политикой, а церковь должна быть церковью — Богу — Богово, а кесарю — кесарево. «Кесари» должны заниматься тем, для чего их избрал народ, за что он им власть вручил.
Я думаю, что если состояться встречи руководителей нашего государства со Святейшим Патриархом Кириллом, то будут подниматься вопросы, которые волнуют церковь: когда вы, в конце концов, решите вопрос о реституции церковной собственности, почему мы должны вытягивать последние силы, строить, собирать на свой кафедральный собор деньги? Хотя, наши кафедральные соборы, — Владимирский, Софийский, Андреевская церковь, — построенные ещё царями, отдавали раскольникам, организациям, которые возникли только 15-18 лет назад. Мы не против их существования, но они не должны паразитировать на нашей собственности, а создавать свою и таким образом реализовывать себя. Вы посмотрите, нам дали место на Лубецкой, но там же такие деньги нужны, чтобы построить кафедральный храм, чтобы не стыдно было самой крупной в Украине церкви иметь свой кафедральный собор.
И сейчас все епархии, приходы собирают на это дело по копейке, а в Софии Киевской, древнем кафедральном соборе киевских митрополитов, чьим преемником Святейший является, расположен банкетный зал, проводятся приёмы. А это же все огромное кладбище, там и князья похоронены, причем не внутри, а снаружи, киевские митрополиты лежат под асфальтом.
Поэтому я думаю, что Святейший Патриарх Кирилл, как человек европейского образования, европейского ума, как человек, который 20 лет в очень сложных ситуациях руководил, может быть, самым сложным участком работы Русской православной церкви, первым делом поставит перед нашим правительством совершенно естественные вопросы: когда возвратите статус, когда юридически перестанете преследовать Церковь, — мы же уже не атеистическое государство,- когда пустите Церковь к умирающим, к больным. Вы знаете, что у нас Ющенко дал Героя Украины одному нашему архимандриту из Черновицкой области, отцу Михаилу Жару,- он сам усыновил 150 детей, и сейчас взял ещё 20 ребятишек больных СПИДом, от которых все отказались. А если посмотреть на вопрос юридически, то это получается незаконно,- в Церкви детей удерживать. Это же просто абсурд какой-то! То есть, Церковь не имеет права ни на что. Похожая ситуация у матушки Серафимы в Одессе. А ведь Церковь занималась призрением 1000 лет, и она должна этим заниматься. И государство должно, если оно действительно соответствует тому, что провозглашает, помочь в этом своей Церкви.
Поэтому я думаю, что главное для Патриарха Кирилла, конечно, будет помолиться у древних киевских святынь, поклониться мощам преподобных Киево-Печерских, потому что отсюда пошло монашество и распространилось по всей Руси.
