...или Равнодушие гражданского общества Эстонии, в том числе эстонской и русской интеллигенции, к тотальной русофобии Запада, провоцирующего войну с Россией

Вердикт архиерея Тихона в диалоге с «бесом» Николаем Ставрогиным в известном романе Ф.М. Достоевского: «Полный атеизм почтеннее светского равнодушия. Равнодушный никакой веры не имеет, кроме дурного страха».

Не прошло и суток после того, как  местные русскоязычные порталы, конечно, только «маргинальные», опубликовали материал о репрессиях в Прибалтике против журналистов и правозащитников за их инакомыслие, как пришло сообщение из литовской Клайпеды, где по обвинению в шпионаже – местный Окружной суд посадил на 4 года координатора литовского филиала движения «Бессмертный полк» и лидера Балтийской молодежной ассоциации Juvenis Алексея Грейчуса.

Как сообщает Sputnik Meedia, Департамент госбезопасности Литвы, установил, что, якобы, за деньги он собирал информацию из открытых источников по заданию Пограничного управления ФСБ России по Калининградской области. Кроме того, его обвинили в организации «в интересах РФ» не менее 10 мероприятий. Уже смешно! Вот она – (не)свобода слова.

В ответ активисты «Бессмертного полка» Эстонии провели пикет, протестав в столице, на площади Вабадузе («Свободы»). Как всегда приглашались все недовольные репрессиями в Прибалтике в отношении инакомыслящих. Пришли, как обычно, человек десять, все знакомые лица. Кроме местных «маргинальных» русскоязычных инфоагентств и порталов, ни одно «солидное», проправительственное СМИ о пиекете даже не обмолвилось.

А недавно было наоборот, когда несколько сотен людей вышли на ту же столичную площадь, протестуя вместе со всеми мейнстримными СМИ действиями РФ в отношении российского оппозиционера Алексея Навального. Это – пример того, как, манипулируя трусливым общественным мнением, работает авторитарная власть в демократической Эстонии, или  открывая, или затыкая людям рот.

Принуждение общества к молчанию выражается и в том, что пока ещё дозволено делиться инакомыслием в Сети и на маргинальных Интернет-порталах, что, кстати, позволяет охранке выявлять неблагонадёжных. Для придания видимости свободы мнений «придворные» СМИ, а они все мейнстримные, могут раз в год-два пригласить в эфир и диссидента. Говорят, что на ERR существует «чёрный список» лиц, которых нельзя допускать к эфиру. Если же его нет, то это так или иначе свидетельствует о недоверии к СМИ. И это тоже не красит государство.     

Пример зачистки «неверного» и «опасного» мнения подаёт сам  Запад. Результат: в Эстонии наступила новая «эпоха молчания».

«Эпоха молчания» перед Второй мировой войной

«Новая» потому, что такой исторический опыт у Эстонии уже был в  её довоеннной истории. Этот период (1934-1938 годы) позже историки назвали «эпохой молчания» (Vaikiv ajastu).

В наше время эстонцы первыми вспомнили о ней после жесточайшего (кстати, по признанию Европейского суда по правм человека с превышением необходимого применения силы) подавления в апреле 2007 года «бронзовых ночей», по сути, «русского бунта». Эстонская интеллигенция и, прежде всего, «красная профессура», прозванная так за предупреждения ещё до «бронзового кризиса» об опасности раскола общества, даже представить не могла, что следствием расправы с бунтарями станет атмосфера страха в обществе, когда сказанное интерпретируют, как антигосударственную крамолу, да ещё и в пользу Кремля.

Примечательно, что сама эта «левая» профессура замолчала первой, боясь потерять работу и признания их изгоями. А кое-кто даже стал оправдывать насилие.    

Первая «эпоха молчания» пришлась на 1934-1938 годы. Причиной этого стала внушительная победа на муниципальных выборах «вапсов» (сторонники схожей с итальянским фашизмом идеологии – в основном ветераны, победившие в т.н. Освободительной войне 1918-1920 годов). Их активность обусловил не только экономический кризис, но и жесточайший, вплоть до физического устранения людей без суда и следствия, государственный терроризм Эстонской республики в 20-е годы прошлого века против левых сил, начиная с коммунистов и кончая профсоюзами. (Кстати, тут напрашивается некая аналогия и с ныне успешной националистической партией EKRE).

Чтобы предупредить уже очевидную, победу «вапсов» ещё и на предстоящих выборах в Рийгикогу и Государственного старейшины (Riigivanem), а также запланированный «вапсами» насильственный захват власти с целью установления диктатуры,  премьер-министр в полномочиях Государственного старейшины Константин Пятс и генерал Йохан Лайдонер совершили весной 1934 года упредительный военный переворот.

В результате были запрещены политические партии, демонстрации и забастовки, все оппозиционные СМИ перешли под контроль государства, введена цензура, оуководство и актив вапсов заточён в тюрьму, работа парламента приостановлена. Но постепенно новый режим сменил диктатуру на авторитаризм и, надо заметить, государство активно вмешалось в развитие промышленности и села, безработица была почти ликвидирована, социально-экономическое положение улучшилось. Способствовало этому и выздоровление мирового рынка.

К слову, это лишний раз опровергает критику Западом авторитаризма в мире, но ещё и обнуляет представление о западной демократии, как единственного гаранта всеобщего преуспевания страны. Ведь сам Запад давно уже, прикрываясь шумным воспеванием мифов о собственной демократии, не чурается применять авторитарные, а то и диктаторских методы управления.

Страшен не авторитаризм, а неправедные губительные цели (обогащение за счёт других стран и народов), если их ставят перед страной и народом его носители.

Демократы в «волчьей шкуре» – за авторитаризм

Справедливо задаться вопросом: какой ещё авторитаризм, если не было в наши дни военного переворота, работает парламент… Так-то оно так, но авторитаризм приспосабливается к новым условиям, он меняет форму своей реализации, сохраняя её суть. Авторитарность представляет собой недемократическую, централизованную политическую власть (режим) одного или нескольких лиц при сохранении определённых свобод для жителей страны.

При этом она может действовать закулисно, формально сохранив фасад демократического правления. Достаточно вспомнить Президента ЭР Тоомаса Хендрика Ильвеса, ставленника США, который, кстати, небесспорно победил на президентских выборах, и, обладая согласно Конституции лишь представительской властью, сумел навязать Эстонии решительный атлантический поворот в сторону Запада, привить стране  государственную русофобию и воинственное противостояние с РФ. 

Ярким примером подавления правящей этноекратией  недемократическими методами нежелательных им политических партий в прошлые годы стала зачистка не только всех русских партий, но и эстонских. Например, это – с  центристским мировоззрением «Народный союз» (Rahvaliit), популярный на селе. А ещё – многолетнее преследование за внимание к русским и стремление нормализовать отношения ЭР с РФ создателя Центристской партии, выдающегося эстонского политика Эдгара Сависаара, наконец, отстранение его от большой политики. Но ещё  и замена центристской идеологии этой партии на миропонимание Реформистской – политической силы, верной более других в Эстонии североатлатнической солидарности. 

Или вспомним «дворцовый переворот» в начале текущего года, когда ещё в правление Президента ЭР Керсти Кальюлайд, нетерпимой к правительству, и, прежде всего, к входившей в него   националистической Народной консервативной партии Эстонии (EKRE), глава государства добилась с помощью лидера центристов Юри Ратаса отставки правительства, которое тот возглавлял. То есть, под флагом борьбы со скандальной крикливостью и одиозностью лидеров этой партии, а на самом деле за отстаивание традиционных ценностей и большей назависимости ЭР от Запада, входившую в правительство Ратаса партию EKRE выперли из сферы госуправления страной, то есть, лишили  возможности эффективно противостоять на международном уровне проамериканскому глобализму и отстаивать эстонский сепаратизм (как в Венгрии и Польше).

За «понимание» автократов те пообещали Ратасу вхождение центристов в новую правительственную коалицию  во главе с реформистами-атлантистами, а лично ему – должность Президента страны. Его не только обманули (сделали спикером парламента), но и поставили под удар существование самой его партии, которую те же реформисты, уже в совместной правительственной коалиции, а также верные им СМИ (все они – мейнстримные), продолжают гнобить и дальше. Вспомним только раздутую историю с влипшей в неприглядную историю министром Майлис Репс, на самом деле не за её злоупотребления (это – повод), а за то, что она – центрист.   

А ведь удаление EKRE с политического Олимпа началось с «дела», появившегося, как черт из табакерки, и инициированного Полицией безопасности и Прокуратурой, заподозривших в коррупции представителей EKRE и Центристской партии. Прошёл почти год и где оно – это «дело»? Более того, подозреваемых освободили… 

И всё осуществлено в эстонском стиле госуправления JOKK! То есть формально «юридически всё в порядке», но с невидимым общественности участием в нём лиц, исполнивших закулисный заказ авторов этого «дворцового переворота». И что? Даже не моргнув глазом, все проглотили политическую многоходовку.

Как иезуитски выкручивается авторитаризм

«Молчаливая эпоха» – это тотальное подавление (с заранее предусмотренными репрессиями) любой общественной активности и плюрализма мнений, если это противоречит официальной позиции авторитарной власти. В современной Эстонии, действующие за фасадом парламентской демократии адепты авторитаризма вынуждены прибегать к двойным стандартам, демагогии, подмене понятий.

Пример. Казалось бы, если оппозиция русофобской политике Эстонии маргинальна (то есть её влияние на общественное мнение минимально или ничтожно), то зачем власть не просто мешает её деятельности, а ещё и вырывает из её редких рядов правозащитника Сергея Середенко и сажает в тюрьму, предъявляя ему не внушающие доверия обвинения? Всё просто. Это – профилактика, после применения полицией силы и ареста общественно активных людей каждый житель-обыватель делает «правильный» вывод: «молчание – золото». В итоге репрессии можно только ужесточать, зная, что среди молчунов много несогласных, но озабоченных личной безопасностью, сохранением благополучия своих семей.  

Громкие персональные репрессии напоминают средневековые кострища (особенно в лютеранских странах), на которых в присутствии толпы сжигали ведьм и богохульников. Но кого это смущает в протестантской Прибалтике, если на это идут, исполняя заказ западных сюзеренов на русофобию, или, приглушая недовольство и отвлекая внимание обывателей, недовольных серьёзными провалами политики самой власти. Главное, чтобы люди продемонстрировали «одобрямс» или молчали.

Однако сегодня выдавать авторитаризм за демократию стало труднее и квалификация охранкой критики власти, как подрыв её устоев, уже не работает на все сто. Охранка взяла за моду новый вид  обвинения, гарантирующий расправу с инакомыслящими, обходящую гласность и даже парламентский контроль. Это –  приписывание диссиденту шпионской деятельности (разумеется, в пользу России).

И тем не менее, «эстонское дело» правозащитника и публициста Сергея Середенко наводит на сомнения о том, совместимы ли вообще скрытная разведывательная деятельность и публичное диссидентство? Но охранку это не смущает и она в лице руководителя Полиции безопасности Арнольда Синисалу по сообщению ERR заявляет: «Мы арестовали его за то, что у него есть контакты со спецслужбами России». Но даже неслучайные контакты с разведчиками (их профессия у них на лбу написана?) это ещё не антигосударственная деятельность. 

Смех разбирает от доводов по «делу» того же Грейчуса. Собирать информацию из открытых источников по заданию российских пограничников. Да любая разведка любой страны шерстит эти самые открытые источники и наскребает, кстати, немало полезной для себя информации. Или, что касается осуществлённых Алексеем Грейчусом мероприятий «в интересах России». Тогда надо обавинять в том же всех, кто организует гастроли российских театров или концерты российских музыкантов, да просто посещает… Россию. Ведь «мягкая сила»в политике, прзвана создавать положительное впечатление о «враге».  

В мирное время по законам военного положения 

Те, кто сегодня преследуют инакомыслящих в Эстонии, воспринимают их идеологическими диверсантами, подрывающими устои государства. Но тогда надо открыто заявить, что Россия – враг, и признать, что Эстония ведёт с ней пока, хотя и позиционную «гибридную» войну, но не уступающей по разрушительности «горячей». Соответственно было бы логичным принять на основании закона необходимые в условиях войны ограничения на свободу слова и СМИ. Если же признания этой реальной войны нет, то как можно признавать организаторов культурных или мирных общественно-политических мероприятий, пусть даже «в интересах России», шпионами и внутренними врагами? В Прибалтике господствует глупое и общественнопасное разумение, что, если разумное мнение, совпадает с российским, тем более с кремлёвским, то это автоматически – политическая крамола, опасная для национальной безопасности. Такая провокативность позволяет демонстрировать надуманную заботу о нацбезопасности. При этом люди, конструктивно критикующие власть, убеждены, что живут в мирное время, хотя преследуют их по законам военного положения, официально не объявленного.

Например, по этой логике надо привлечь к уголовной ответственности и нового Президента ЭР Алара Кариса, который (о, Боже!) похвалил публично (неслыханное дело!) в рамках фестиваля «Золотая маска в Эстонии» спектакль московского Театра Наций «Горбачёв» и восхитившись русским гением – писателем Ф.М.Достоевским, порекомендовал эстонцам (кошмар!) читать русскую классику (выноси всех святых!). 

Справедливости ради надо признать, что после жестокой расправы с «русским бунтом» в апреле 2007 года, как и при диктатуре Пятса-Лайдонера перед Второй мировой войной, в Эстонии наступила определённая внутренняя политическая стабильность и относительное, но всё же улучшение жизни населения. Именно улучшение благосостояние населения (его источник в Эстонии – отдельная тема) стало ещё одной, если не фундаментальной, причиной падения политической активности населения в Эстонии. Современное потребительское общество, разумеется, подавив  духовность людей, формирует нового человека – индивидуалиста, равнодушного к окружающему миру, если сам он доволен жизнью.

Как это меняет ментальность  русского/русскоязычного населения Эстонии, это – тем отдельного разговора.    

К «эпохе молчания» русских готовили отдельно

Жить людей по пословице «Моя хата с краю» в Эстонии приучали давно. Вспомним начало 90-х годов прошлого века, когда на законодательном уровне огромному числу неэстонцев (около 150 тысяч серопаспортников-неграждан и столько же местных граждан РФ) отказали в предоставлении гражданства ЭР. Им дали понять, что их мнение Эстонскую Республику не интересует. Многие из них, даже получив гражданство по натурализации, до сих пор терпят обиду и избирательным правом не пользуются.

Памятна и многолетняя борьба государства с местными православными за подчинение их Константинопольскому Патриарху, что на самом деле означало изъятие недвижимости (здания и земли) почти у всех приходов Эстонской Православной Церкви (Московский патриархат). И это несмотря на несколько мощных Крестных ходов униженных верующих и священников.

В Прибалтике по самым разным поводам репрессировали и репрессируют  десятки людей (вспомним только высылку из Эстонии гостей Импрессум-клуба), заводят уголовные дела на журналистов, правозащитников, диссидентов. Плюс к этому те, кто вынужден был покинуть Прибалтику по политическим мотивам, причём среди них и представители титульных наций.   

В Эстонии преследовали и тех, кто был за сохранение образования на русском языке. Более 30 тысяч подписей собрала НКО «Русская школа Эстонии» против полной эстонизации образования. Но кого это интересовало на Тоомпеа (расположение парламента и правительства) и в Кадриорге (резиденция Президента ЭР), где уже, без привлечения представителей русской части населения принято решение о тотальной эстонизации образования?     

Речь идёт и о вынужденном принятии русским/русскоязычным населением по сей день сохраняющейся дискриминации по этническому признаку, а также русофобии и антироссийскости, причём воспринимаются они неэстонцами уже естественными и незбежными, как геомагнитные бури.

Далее, именно «Бронзовые ночи» и последовавшее ужесточение законодательства привели к страху и смирению не только русское/русскоязычное население, но и эстонцев. Кстати, в начале апреля 2007 года опросы населения показали, что в целом по Эстонии за снос «Бронзового солдата» выступило только чуть меньше половины эстонцев и только чуть больше трети эстонцев, живших в столице.

Короче, все три последних десятилетия русофобская и  проатлантическая этнократия, опираясь на скрытый авторитаризм и (полу)полицейщину, шла к «эпохе молчания» XXI века, позволяющая одурманивать собственное население, чтобы беспрепятственно добиваться дальнейшего сближения с Западом, а значит и усиления русофобии и антироссийскости.