В 1991 году Верховная Рада Украины приняла постановление о безъядерном статусе своей страны. За отказ от оружия массового поражения Киев запросил международных гарантий своей безопасности. В 1994 году такие гарантии были предоставлены Россией, США и другими ядерными державами. Однако с тех пор некоторые силы на Украине не оставляют попыток пересмотреть это решение. Как было достигнуто соглашение о ядерном разоружении Киева? Какие проблемы возникали на этом пути? Как отразилось это решение на современном международном положении в Восточной Европе? Кто и зачем хочет вернуть Украине ядерный статус? На эти и другие вопросы «Ленте.Ру» ответил директор Института стран СНГ Константин Затулин.
— Сколько ядерного оружия и средств его доставки было на Украине к моменту распада СССР?
— Как свидетельствуют очевидцы, посвященные в эти проблемы и оставившие по этому поводу свои воспоминания, например, глава нашей делегации переговоров с Украиной чрезвычайно уполномоченный посол Юрий Дубинин, к моменту распада Советского Союза ядерный потенциал, сохранявшийся на Украине, в сумме превышал ядерные арсеналы Франции, Англии и Китайской Народной Республики вместе взятых. То есть речь шла о пяти тысячах зарядов, и эти пять тысяч зарядов после того, как мы достигли соглашения, вывозились в Россию. Для этого потребовалось 100 железнодорожных эшелонов – я привожу цифру, чтобы дать представление о том, каков был необходимый масштаб работ для присоединения Украины к договору о нераспространении ядерного оружия.
— Как происходил процесс разоружения?
— Как свидетельствуют очевидцы, посвященные в эти проблемы и оставившие по этому поводу свои воспоминания, например, глава нашей делегации переговоров с Украиной чрезвычайно уполномоченный посол Юрий Дубинин, к моменту распада Советского Союза ядерный потенциал, сохранявшийся на Украине, в сумме превышал ядерные арсеналы Франции, Англии и Китайской Народной Республики вместе взятых. То есть речь шла о пяти тысячах зарядов, и эти пять тысяч зарядов после того, как мы достигли соглашения, вывозились в Россию. Для этого потребовалось 100 железнодорожных эшелонов – я привожу цифру, чтобы дать представление о том, каков был необходимый масштаб работ для присоединения Украины к договору о нераспространении ядерного оружия.
— А по сравнению с Россией – насколько велик был ядерный потенциал Украины на момент подписания договора ?
— Точных цифр не назову, но, конечно, меньше, чем в России. По количеству ядерного оружия Украина была на втором месте. Но ядерный щит в целом и в особенности средства доставки поддерживались военно-промышленным комплексом всего распадавшегося Советского Союза, и доля участия украинских предприятий была очень весомой. Она была, конечно, ниже, чем доля участия российских, просто в силу протяженности и масштабов нашей страны, но до сих пор, когда дело касается отдельных ракет-носителей, таких, как пресловутая ракета SS-20 — «Сатана» — продление их дежурства обеспечивается за счет регламентных работ представителей украинских заводов. Хотя со времени распада Советского Союза прошло 20 лет.
— Как происходил процесс разоружения?
В 1990 Украина году приняла декларацию о государственном суверенитете, и в этой декларации был провозглашен план безъядерной и нейтральной Украины. В 1992 году четыре союзные республики – Россия, Украина, Белоруссия и Казахстан подписали Лиссабонский протокол, в соответствии с которым три из них объявляли о своем желании после достижения независимости отказаться от ядерного оружия. России сохраняла свой статус ядерной державы как правопреемник Советского Союза. Украина делала заявление о своей безъядерности и нейтральности, еще даже не выйдя из Советского Союза, в интересах популярности в глазах собственного населения. Но вскоре после обретения этой независимости она стала постепенно менять свою позицию и чуть было не застопорила все договоренности, желая так или иначе, на время или навсегда, обрести статус ядерной державы. В эту сторону переговоры тянули радикальные националистические силы на Украине, причем речь шла не о каких-то людях на улице или маргинальных политических группировках, а о Верховном совете Украины, в котором и разворачивалась вся эта борьба. Большая группа депутатов, а иногда и большинство своими решениями настаивало на признании ядерного оружия собственностью Украины и на фактическом сохранении части этого оружия.
Отдельно можно назвать некоторых участников переговорного процесса. Например, Юрий Костенко, один из лидеров «Руха Украины» – он возглавлял первую делегацию Украины на этих переговорах. Или Борис Тарасюк, тогдашний заместитель министра иностранных дел, который во времена Ющенко стал министром иностранных дел.
— Кем и при каких обстоятельствах в итоге было принято решение о ядерном разоружении Украины?
Во-первых, в этом решении был заинтересован весь мир. С самого начала желание нажиться на свалившемся на голову украинских властей ядерном потенциале не разделялось не только Россией, но и, прежде всего, другими ядерными державами, озабоченными ядерной безопасностью. Конечно, Россия последовательно добивалась подписания соглашения о ликвидации ядерных арсеналов Украины, о вывозе ядерных боеголовок для утилизации в Россию. В качестве компенсации Украина получила доходы, связанные с направлением на Украину необходимого ядерного топлива для атомных электростанций. Но материальное вознаграждение было не единственным — присоединение Украины к договору о нераспространении ядерного оружия автоматически позволило стране обрести гарантии своей территориальной целостности и неприкосновенности границ. Обеспечение гарантий взяли на себя ядерные державы, заинтересованные в соблюдении договора о нераспространении.
И хотя до самого последнего момента сохранялась интрига: будет Украина присоединяться к этому договору как ядерная или как неядерная держава, борьба за обретение страной статуса ядерной державы была обречена с самого начала. Определенную роль в предрешении исхода этой борьбы сыграли Соединенные Штаты – они были очень заинтересованы выступить посредником в прямых переговорах между Россией и Украиной по поводу судьбы ядерных арсеналов. В конце концов они добились своего, и без их участия в конечном счете эта договоренность не была достигнута.
— Почему Штаты выступали за разоружение Украины?
— Когда Штаты имели дело с ельцинской Россией, они не были уверены в том, как дальше будут вестись дела на постсоветском пространстве, и ставили свою ядерную безопасность превыше всего, в том числе выше других геополитических соображений. Кстати, я не уверен, что во времена какого-нибудь Виктора Ющенко они бы не сделали все возможное — неофициально, конечно, — чтобы содействовать обретению Украиной статуса ядерной державы.
— Как именно противники идеи разоружения препятствовали этому процессу?
— Верховный совет Украины несколько раз голосовал, подсовывая разные решения, которые по сути не отвечали своим названиям. Названия были «О присоединении к договору о нераспространении» или, допустим, «О присоединении к договору об ограничении стратегических наступательных вооружений». А по сути в этих решениях шла речь о сохранении части ядерных вооружений. Вот, например, эпизод во время ратификации договора CНВ-1. Этот договор об ограничении стратегических наступательных вооружений был подписан накануне распада Советского Союза, и его ратификация проходила и в Казахстане, и в Белоруссии, и в России. Украина позже всех ратифицировала договор, и первоначально ратифицировала его в таком виде, что это было насмешкой — если не прямым извращением — тех принципов, которые на самом деле провозглашались в этом договоре. Это произошло в 1993 году, и тогда по представлению президента Кравчука в Верховном совете Украины рассматривался пакет документов, связанных с ратификацией договора между СССР и США о сокращении и ограничении стратегических и наступательных вооружений, а также протокол к нему, подписанный в Лиссабоне от имени Украины в мае 1992 года. Так вот, Верховный Совет выдвинул целый ряд оговорок, назвав полученные условия ратификацией. В частности он провозгласил собственность Украины на ядерное оружие, которое находится на ее территории. То есть, Совет ратифицировал договор и одновременно с этим фактически провозглашал Украину ядерной державой. Также было заявлено о намерении ликвидировать не все ядерное оружие, о чем договаривались и в Лиссабоне, и на многосторонних консультациях, а только 36 процентов ракет-носителей и 42 процента ядерных боеприпасов. Это был прямой вызов всем прежним договоренностям. Костенко, бывший руководителем делегации на переговорах, как свидетельствуют очевидцы, сам входил в число подписавших заявление, входил в число тех, кто требовал отказа от безъядерного статуса Украины, то есть отказа от собственной декларации о суверенитете, заложенной в основу уже принятой конституции Украины.
— Как в итоге удалось тогда добиться решения о разоружении? Что стало решающим фактором?
— Во-первых, быть ядерной державой – это не только честь, но одновременно и очень большая ответственность, и очень большие расходы. Новый президент Украины, Кучма, понимая международное значение факта отказа от разоружения и желая как можно скорее прописать Украину в международных отношениях, остерегался напрямую требовать ядерного статуса. Первый президент, Кравчук, тоже, кстати, это понимал, но действовал хитрее: он не принимал окончательного решения, а разыгрывал эту карту руками депутатов парламента. Кучма был настроен более решительно, но прежде всего он считал деньги. И, в отличие от романтически настроенных депутатов Верховного совета, он понимал, что такое ядерный потенциал — он ведь сам был ракетчиком. Кучма понимал, что на поддержание и обслуживание этого ядерного потенциала Украине нужно 200 миллиардов долларов — огромные деньги. Кроме того, даже в мирное время необходимо выполнять очень серьезную работу по сохранению, по сбережению, по обеспечению безопасности всех этих ядерных арсеналов. Кучма понимал, что экономика Украины этого не потянет. Это первое обстоятельство.
Второе обстоятельство – конечно, международное осуждение. Оттяпав ядерное оружие из корыстных побуждений и повинуясь взрыву национализма и эйфории суверенитета, Украина выглядела бы примерно так же, как сегодня выглядят ливийские повстанцы, которые навсегда несут на себе печать тех изуверств и издевательств, которые они допустили в ходе гражданской войны в Ливии. Руководители Украины побоялись вставать в ряды стран-изгоев, которые на рискуют своей репутацией, отказываясь разоружаться. Вдобавок ко всему, речь шла о стране, которая только-только появилась и, вообще говоря, впервые обрела независимость.
— Но кроме международного осуждения и экономических проблем — какие такие уж ужасные последствия можно было бы вообразить, решись Украина оставить ядерное оружие?
— На мой взгляд, в этом случае Украина бы очень сильно рисковала. Во-первых, это ее стремление диссонировало бы с поведением других советских республик, Белоруссии и Казахстана, которые отказались от ядерных арсеналов, и стало бы предметом постоянного международного осуждения. Во-вторых, любые утечки, любые проблемы с этими арсеналами полностью стали бы ответственностью властей Украины. Мы помним, что произошло с репутацией и имиджем Украины после того, как украинская ракета сбила над Черным морем российский самолет с иностранными гражданами. Это дело до сих пор тянется за Украиной. Трудно представить, что было бы, случись какая-то авария в стране, которая до этого стала источником радиоактивного заражения значительной части мира в результате Чернобыльской катастрофы.
Что вдохновляло тех, кто настаивал на сохранении ядерного потенциала? Во-первых, желание диктовать. Им казалось, что обладание ядерным оружием одновременно является пропуском в ядерный клуб, и они в этих условиях могут использовать свой ядерный статус для того, чтобы иметь гарантии, прежде всего, в отношениях с Россией. Иметь гарантии того, что Россия не покусится на Крым и Севастополь. Иметь гарантии того, что Россия… не знаю, что они предполагали, каким образом Россия будет себя вести, но очевидно, что деятели, такие как Костенко, как Тарасюк, как Бутейко, советник президента Украины, который просто украл подписанный протокол между президентами России и Украины и вставил задним числом в этот протокол свои добавления, и в таком виде этот протокол опубликовал. Это было одним из эпизодов дипломатического скандала на определенном этапе. Или, допустим, Павлычко, председатель Комитета по международным делам Верховного совета – вот эти все оголтелые националисты, часть из которых были членами Компартии, эти люди, мне кажется, до крайности примитивно представляли себе, каким образом можно распорядиться ядерным статусом Украины.
В этом-то и проблема новых независимых государств, все равно, на постсоветском пространстве или где-либо еще в мире: не имея опыта государственности они отрицают все прежние основы, отрицают какие бы то ни было обязательства и позволяют себе абсолютно непредсказуемое поведение типа «вчера подписал, а сегодня отказался от того, что вчера подписал». Доверять таким людям в еще не состоявшемся, по сути, государстве, ядерное оружие – это большой риск для всего мира.
— Вы можете предложить какие-либо сценарии того, что произошло бы, сохрани Украина ядерный потенциал?
— Вот представьте себе, что все, кроме факта сохранения ядерного оружия на Украине, пошло так, как пошло. То есть, несмотря на то что Украина волшебным образом осталась ядерной страной, это не повлияло на политический процесс. И дошла очередь до президентства Виктора Ющенко. В 2008 году корабли Черноморского флота направились по приказанию Верховного главнокомандующего к берегам Грузии для того, чтобы участвовать в операции по принуждению Грузии к миру, а затем попытались бы вернуться, как они это и сделали, в Севастополь. И представьте себе, как мог повести себя господин Ющенко, который даже в реальных условиях, не будучи президентом ядерной державы, издал целый ряд указов, требовавших от военно-морских сил Украины создать препятствие возвращению кораблей Черноморского флота на базу в Севастополь. Если бы украинские ВМС были физически в силе, и сам Ющенко действительно пользовался бы всей полнотой полномочий, а его приказы не отменяли бы его же ближайшие сотрудники, то в этом случае могло бы произойти прямое столкновение. А представьте, как бы мог себя повести такой человек со столь смещенным представлением о том, что можно, а что нельзя, если бы Украина была ядерной державой?
— То есть вы не исключали бы в этом случае возможности конфликта с применением ядерного оружия?
— Я хотел бы это исключить, даже в случае с Ющенко. Но то, что поведение Ющенко в данной ситуации, мотивы для его неуступчивости или радикализма были бы больше – в этом нет сомнения.
— Давайте взглянем на произошедшее с точки зрения Украины: то достаточно ли гарантий безопасности и целостности страны, полученных в обмен на отказ от ядерного оружия? Не требуют ли они сейчас какой-то модификации?
— Нет.
— Если этого ничего не было, то тогда на чем основаны сомнения в правильности принятого тогда решения? А если речь заходит о том, что одна часть Украины не может договориться с другой частью Украины, и там, и здесь появляются и люди, и идеи, и силы, которые говорят: нам надо избавиться от этого востока Украины, или: нет, нам надо избавиться от этой Галичины, то какое значение – кроме, разве что, отягчающего — при этом будет иметь ядерное оружие? Что, ядерное оружие как-то сохранит целостность, если политические элиты и само народонаселение не в состоянии между собой договориться? Если бы ядерное оружие было в состоянии гарантировать территориальную целостность, то Советский Союз бы не распался.
— То есть ядерное оружие никак не сказалось бы на нынешнем статусе Украины, не изменило бы, возможно, ее вес в политике? Не сделало бы оно менее агрессивной риторику некоторых стран по отношению к Украине? Например, в случае газового конфликта?
— Послушайте, в таком случае Россия давно должна была бы уже все по дешевке вывезти не только из Украины, но и отовсюду. Просто приходим на базар, если нам не нравится цена на эту цибулю или на это сало, говорим: «Вы знаете, а мы ядерная держава, дайте лучше даром».
