Практически все десятилетие, истекшее после подписания в декабре 1999 года Договора о создании Союзного государства, прошло для белорусской стороны под стягом борьбы за (как выразился Александр Лукашенко) «самое святое», т.е. суверенитет. В каких только коварных замыслах не обвинялась при этом «имперская Москва»: и в том, что хочет поглотить белорусскую экономику, и в том, что вынашивает планы по аннексии белорусской территории, и, наконец, в том, что рассчитывает отправить «белорусских мальчиков» воевать в горячих точках.

Особенно громким объединенный хор «незалежников» (власть и оппозиция здесь пели в унисон) становился, когда российская сторона делала намеки Минску на необходимость не только рассуждать о славянском братстве и благах интеграции, но и делать конкретные шаги в этом направлении, выполняя официально взятые на себя обязательства.

Обычно после таких, «некорректных» с точки зрения официального Минска, намеков следовала шумная скандальная реакция, или исходящая от самого Лукашенко, или со стороны белорусского внешнеполитического ведомства, в ходе которой Москва обвинялась во вмешательстве во внутренние дела «суверенной Беларуси», а заодно и в имперских притязаниях на постсоветское пространство.

Последний раз нечто подобное произошло всего месяц назад, когда белорусский МИД устами своего пресс-секретаря буквально набросился на посла России в Белоруссии Александра Сурикова за то, что он, исходя из подписанного в Москве 4 февраля президентом Республики Беларусь совместно с другими главами государств-участников ОДКБ соглашения о создании Коллективных сил оперативного реагирования, не исключил в будущем участия белорусских военнослужащих в операциях КСОР за пределами Белоруссии. При этом российский дипломат пояснил, что согласно международной практике межгосударственные соглашения по статусу выше внутреннего законодательства.

Казалось бы, что так могло возмутить минский официоз? Ведь если ты так дрожишь над своим внутренним законодательством, то тогда не подписывай никаких международных документов, которые противоречат существующим национальным правовым нормам. Ну, а если ты все же берешь на себя какие-то обязательства перед внешними партнерами, то тогда будь добр приводи внутренние законы в соответствие с принятым тобою же международным соглашением или договором. Ведь это азы межгосударственных отношений.

Но нет. Внешняя политика нынешней белорусской власти сплошь состоит из «хитриков». Подписывая, к примеру, соглашение по КСОР ОДКБ, Александр Лукашенко поступает вроде бы как союзник России, за что рассчитывает получить вполне определенные экономические выгоды. Но вот как только дело доходит до выполнения (даже до намека на такую возможность) союзнического долга, то тут уж извините, у нас суверенитет и национальное законодательство не позволяет.

Поэтому, как это ни горько осознавать, но в отношении Российской Федерации Республика Беларусь проводит политику циничного меркантилизма, и ни о каком восточнославянском, а тем более общерусском братстве со стороны минского официоза речь уже давно не идет (а может никогда и не шла). Поэтому Москве не стоит всерьез рассчитывать на поддержку своего все более формального союзника.

Со слов того же А.Г. Лукашенко, Республика Беларусь проводит т.н. многовекторную внешнюю политику, в силу этого следует предположить, что и на западном направлении бастионы белорусского суверенитета также будут тверды и непреодолимы. Насколько это действительно так мы узнаем не позднее чем через месяц.

И оселком, на котором проверится вся ценность белорусского суверенитета, является вопрос признания/непризнания Республикой Беларусь Южной Осетии и Абхазии.

Как известно, прошедшей осенью белорусские власти обещали рассмотреть данный вопрос на весенней сессии парламента, которая начинает свою работу 2 апреля, т.е. в День единения народов Белоруссии и России. Подобной возможностью крайне обеспокоились не только в Тбилиси, но и в западных столицах, откуда без всяких дипломатических экивоков в последнее время почти беспрерывно раздаются требования ни при каких обстоятельствах не признавать новые кавказские государства. В противном же случае Минску не видать нового проекта Евросоюза «Восточное партнерство» как своих ушей.

Белорусские власти уже изъявили горячее желание поучаствовать в данном прожекте. Как заявила в конце февраля председатель Постоянной комиссии Совета республики Национального собрания РБ по международным делам и национальной безопасности Нина Мазай, «Белоруссия готова с максимальной ответственностью подойти к участию в «Восточном партнерстве». При этом минский официоз рассчитывает на условия равноправия и недискриминационного партнерства.

Но не тут-то было. На Западе недвусмысленно дали понять, что никто не собирается относиться с пиететом к белорусскому суверенитету. И что, если Республика Беларусь назовется «груздем» упомянутого «партнерства», то она будет обязана поступать как все в этом «кузове». А так как в «Восточном партнерстве» будет присутствовать Грузия, то можно не сомневаться, что направленность этого проекта будет учитывать позицию Тбилиси. И поэтому дипломатическая поддержка России в кавказском вопросе со стороны Белоруссии в случае ее участия в «партнерстве» напрочь исключается.

У Минска не должно быть никаких иллюзий по поводу отношения Запада к его суверенитету. Еще нет никакого «партнерства», а Евросоюз, фактически, уже диктует свои условия. Вначале министр иностранных дел председательствующей в ЕС Чехии Карел Шванценберг предупредил, что признание независимости Абхазии и Южной Осетии «создаст для Белоруссии большие сложности в отношениях с Евросоюзом». Затем глава комитета Европарламента по международным делам Яцек Сариуш-Вольский завил, что признание Минском Цхинвала и Сухума будет серьезной преградой для участия РБ в «Восточном партнерстве»: «ЕС не признает независимость Абхазии и Южной Осетии и ожидает того же от тех, кто хочет сотрудничать с Евросоюзом». Комиссар Европейского союза по внешним связям и европейской политике добрососедства Бенита Феррера-Вальднер в преддверии своего визита в Минск, намеченного на 12 марта, прямо заявила: «Наша позиция в отношении Южной Осетии и Абхазии известна и неизменна – мы не признаем независимости этих стран. Если же Белоруссия признает их независимость, это сильно испортит наши взаимоотношения, затормозит все наши инициативы по сближению».

Не остался в стороне и Вашингтон. Временный поверенный в делах США в Белоруссии Джонатан Мур 3 марта похвалил Минск, подчеркнув, что «до настоящего времени позиция, занимаемая белорусскими властями (в отношении вопроса признания Абхазии и Южной Осетии), была правильной». В то же время представитель США открыто предостерег, что «вопрос о признании Белоруссией независимости этих самопровозглашенных республик может стать серьезным препятствием для развития отношений с Западом».

Ну и как на все это реагирует такой суверенный в отношении России МИД Белоруссии? А, по сути, никак. Белорусская дипломатия делает вид, что ничего особенного не происходит и продолжает утверждать, что вопрос участия Белоруссии в «Восточном партнерстве» Евросоюза официально не связан с признанием либо непризнанием независимости Южной Осетии и Абхазии.

«Мы знаем о высказываниях на эту тему. Пока нам сложно судить, в какой степени они отражают общую официальную позицию Евросоюза по данному вопросу. Во всяком случае, до сегодняшнего дня никто из уполномоченных представителей ЕС официально не обращался к Белоруссии с подобными требованиями в качестве предварительного условия для участия в Восточном партнерстве», — заявил пресс-секретарь МИД РБ Андрей Попов.

Как видим, внешнеполитическое ведомство РБ являет-таки собой образец лицемерия и двойных стандартов. В предельно корректных высказываниях посла России МИД РБ умудрился узреть «имперские поползновения», а в ультимативных, по сути, требованиях Евросоюза и США белорусской дипломатии слышится лишь благостная песнь о «равноправном партнерстве и европейских ценностях». Так что суверенитет у Минска получается какой-то однобокий.

Ну а что белорусский парламент? Национальное собрание РБ, как представляется, продолжает выжидать указаний «горки». В любом случае, вопрос о Южной Осетии и Абхазии в весеннюю повестку дня до сих пор так и не включен.

Отдел Белоруссии Института стран СНГ