— Украина и Россия добились прогресса по целому ряду вопросов: флот, газ, границы. Выльется ли это в новое системное сотрудничество России и Украины с образованием новых институтов экономической и политической кооперации?

Пока перспективы сотрудничества в экономике вписываются в понятие секторальной интеграции. Кроме протестов оппозиции, которые приобретает откровенно антироссийскую окраску и направленность, явных препятствий для этого нет.

Разумеется, когда речь идет о долгосрочных соглашениях, которые определяют долевое участие и затрагивают формы собственности в ряде наиболее технологически емких отраслях промышленности, межправительственные переговоры не могут быть легкими. Появилась информация о подготовке масштабного соглашения по всем отраслям ТЭК, предполагающем расширение сотрудничества в транспорте, переработке, хранении и продаже газа и нефти, в тепло-, гидро- и атомной энергетике. Из этих проектов на сегодняшний день более точно известно о планах создания холдинга, который должен объединить предприятия атомного машиностроения, генерации электроэнергии (АЭС) и топливного цикла, создании альянсов в авиапромышленности и судостроении, разработке Новоконстантиновского месторождения урана, достройке Днестровской ГАЭС и строительстве двух новых блоков Хмельницкой АЭС. Значительно меньше информации о возможных планах взаимодействия «Газпрома» и «Нафтогаза Украины».

Успешная реализация этих проектов действительно может вызвать кумулятивный эффект, обеспечив восстановление базовых отраслей экономики. Но это возможно лишь в том случае, если будут максимально обеспечены интересы взаимной выгоды и равноправного сотрудничества. Любые отступления от этих нормативов губительны для проекта в целом, особенно в контексте обострения политической ситуации на Украине. Впрочем, альтернатив у Украины нет: или совместные проекты с Россией, или полная деградация энергетики, авиастроения, судостроения.

Таким образом, широкое и разноплановое экономическое сотрудничество могло бы стать основой для восстановления экономического потенциала Украины и существенно усилило бы технологические и производственные возможности России.

Политическая составляющая сотрудничества имеет отдельную нагрузку, и я бы пока не рассматривал экономическую и политическую кооперацию в рамках единого потока. Очевидно, что экономике отводится приоритетное значение. Успешная реализация экономических проектов может создать предпосылки для более тесного политического сотрудничества. Но его цели и параметры еще нужно определить. Для начала, политический блок вопросов нужно максимально разгрузить от балласта не решенных проблем, сохранив при этом рациональный и взаимоуважительный подход.

В политическом блоке есть два «естественных» ограничителя:

— политические лидеры обеих стран учитывают влияние тех или иных двусторонних соглашений на общественное мнение своих стран;

— международный статус Украины как внеблокового государства определяет специфику ее внешнеполитического поведения.

В этом плане сфера политического сотрудничества будет зависеть как от специфики международного позиционирования России и Украины, так и от учета особенностей их внутриполитических процессов.

Что касается институтов? В плане политического сотрудничества уже есть Межгосударственная комиссия. Пока ее вроде бы вполне достаточно. Из прошлого опыта можно напомнить о существовании «стратегического комитета» президентов Украины и РФ (после кризиса 1998 г.). В отношении экономических объединений и альянсов можно ожидать возникновения отраслевых управленческих и/или координационных структур. Не исключено, что со временем стороны придут к выводу о необходимости создания постоянно действующего комитета экономического сотрудничества с целью решения текущих проблем и согласования спорных вопросов.

— Вопрос о русском языке на Украине в ряду вышеперечисленных тем так же является логичным (если брать логику отношений за последнее время). Сейчас, как известно, готовится новый базовый закон о языках на Украине. Насколько он отвечает требованиям времени, защиты прав русскоязычных, а также актуальных потребностей украинского государственного строительства? Проще говоря, насколько он нужен, и нужен ли в таком виде?

На нынешнем этапе важно явочным порядком легализовать право граждан говорить на том языке, который для них предпочтителен (что, впрочем, соответствует норме действующей Конституции о свободном развитии и использовании русского языка). В этом смысле не должно быть никаких компромиссов. Другое дело, что нормативы о доминировании или эксклюзивности украинского языка уже внесены в ряд законов, и это представляет существенную проблему. Для нынешней правительственной коалиции вопрос осложняется наличием ряда важных проблем, все из которых требуют первостепенного решения. Этих проблем слишком много, чтобы они могли быть решены быстро и в комплексе. Поэтому нужно определяться с выбором приоритетов и не перенапрягать общество динамикой изменений. Вороха новостей по поводу экономической кооперации с Россией для этого и так вполне достаточно.

Для реализации прав русскоязычных граждан есть два пути: полная имплементация Европейской Хартии о региональных языках и языках меньшинств, и принятие парламентом нового закона о языках на Украине. Первый пункт выполнить легче. Второй требует формирования внятной и всеобъемлющей концепции языковой и социокультурной политики. Конечно, новую редакцию закона о языках на Украине нужно разрабатывать и принимать, поскольку такой закон (принятый еще в период существования УССР) уже есть, и он является частью действующего законодательства. Но его новая редакция должна действительно обеспечить нормы плюрализма и не ущемлять интересы украиноязычной части общества. В противном случае, неизбежен рост протестных настроений.

Главное – «спешить медленно», действовать продуманно и максимально использовать фактор президентства В.Януковича, который в условиях Украины значит примерно то же, что «фактор Обамы» для европейской безопасности.

— Должна ли, на ваш взгляд, Украина развивать политическую кооперацию с Россией и есть ли для этого подходящие форматы?

Думаю, что политическое сотрудничество нужно и необходимо. Но что касается «политической кооперации», отмечу, что смысл этого термина не вполне ясен. Предпочтительней применять понятие «взаимодействие». В политической сфере страны взаимодействуют на уровне их государственных институтов – президентов, правительств, МИД и других министерств, представительств в международных организаций. Для организации политического сотрудничества нужно определить спектр совместных интересов и расхождений по различным вопросам. Те вопросы, которые определяют общий интерес, служат основой для сотрудничества и совместных действий. Но при этом каждая из стран исходит из особенностей ее собственного баланса интересов и возможностей.

Форматами политического сотрудничества являются политические консультации на уровне президентов и правительств, заседания Межгосударственной комиссии, ее комитетов и подкомитетов, консультации на уровне министров иностранных дел и коллегий МИД. Т. о., имеется вполне достаточное количество инструментов, которые могут быть использованы, и, как показывает нынешняя практика, начали активно использоваться.

— Как вы относитесь к формату 3+1 в отношениях между ТС и Украиной? Насколько он эффективен?

Пока трудно сказать, насколько он может быть эффективен. Более важно то, что в принципе он неизбежен. Иначе Украина как минимум теряет свои возможности по транзиту, и пассивно соглашается мириться с барьерами в торговле и экономической кооперации. Определенные действия в этом направлении уже предпринимаются. 5 мая министры транспорта Украины и России подписали План мероприятий по реализации «Концепции интеграции транспортных систем Украины и России на 2010-2013 гг.».

С.Глазьев говорит о трех возможных вариантах управления торгово-экономическими режимами: зона свободной торговли, участие в ЕЭП (позволяет тому или иному участнику самостоятельно определять участие в пакете из 29 договоров), и вступление в Таможенный союз, что предполагает членство в ЕврАзЭС. Думаю, что определенные формы взаимодействия по формуле 3+1 могут быть найдены. Скорее всего, они будут напоминать выборочное участие в соглашениях в рамках ЕЭП.

Разумеется, все это состоится лишь в том случае, если стороны будут использовать прозрачные правила и процедуры и будут их выполнять. В противном случае – будет «как всегда». Не следует забывать, что прежние интеграционные инициативы в СНГ были разрушены не только вследствие нежелания США допустить восстановление ВПК бывшего СССР, но главным образом в результате одностороннего эгоизма национальных бюрократий и связанных с ними бизнес-групп и финансово-промышленных структур. Если эти тенденции возобладают и сейчас, партикулярный эгоизм и коррупция смогут разрушить любую перспективную инициативу.

Беседовал Олег Горбунов