Легче всего было комментировать Сочинскую встречу президентов России, Армении и Азербайджана унылым «И вновь никаких результатов!». Таких комментариев вдоволь. Возник и широко применяется трафарет, по которому результат в Карабахском вопросе определяется как минимум согласованием чего-то подобного дорожной карте урегулирования. Между тем с конца 2009 – начала 2010 года ход переговоров по Карабахскому конфликту не просто застопорился. На деле произошёл откат до опасной черты, за которой замаячила угроза нового вооружённого столкновения крупных масштабов. В таких условиях особенно важно поддержание переговорного процесса, и встречи на высшем уровне уже сами по себе становятся сдерживающим фактором, позволяющим смягчать напряжённость. Сочинская встреча внесла в это дело более заметный вклад, чем последние переговоры И.Алиева и С.Саргсяна в Астане. Совместное заявление по нагорно-карабахскому урегулированию существенно не только договорённостью «завершить в кратчайшие сроки обмен военнопленными» во исполнение договорённостей, согласованных в Астрахани 27 октября 2010 года. (Хотя это тоже весьма заметный, причём не только гуманитарный, но и политический шаг к оздоровлению общей атмосферы в отношениях между конфликтующими сторонами). Ещё существеннее отмеченное в заявлении «важное значение» регулярных контактов президентов по вопросам нагорно-карабахского урегулирования и зафиксированная договорённость «продолжить их в таком формате в дополнение к работе сопредеседателей Минской группы ОБСЕ». Но стоит считать наиболее значительным достижением последнего времени в переговорном процессе по карабахской проблеме отмеченное в заявлении согласие сторон «решать все спорные вопросы мирными средствами и проводить расследование возможных инцидентов вдоль линии прекращения огня с участием сторон под эгидой сопредседателей Минской группы ОБСЕ при содействии специального представителя действующего председателя ОБСЕ». Это согласие сторон, разумеется, не снимает всех рисков, связанных с тлеющим конфликтом. Однако оно ограничивает угрозу возобновления крупномасштабных военных действий между Азербайджаном и Арменией.

Тут есть несколько обстоятельств, на которых мне всегда казалось нужным делать упор.

Россия, являясь кавказской державой, более, чем какая-либо внерегиональная страна заинтересована в карабахском урегулировании. Как минимум потому, что нестабильность на Северном Кавказе Российской Федерации в немалой мере была и остаётся явлением, производным от неустойчивой обстановки на Южном Кавказе. Предстоящая Олимпиада в Сочи добавляет нашей заинтересованности в мире на Кавказе и конкретно между Азербайджаном и Арменией.

Роль России как посредницы непосредственно связана с нашей прямой вовлеченностью в любые кавказские перипетии. При всём том никакая посредница, никакие посредники вместе взятые не могут выполнить главную работу в любых переговорах, которая падает на долю непосредственных участников конфликта. Посредничество – это помощь в урегулировании, содействие компромиссам. Но если конфликтующие стороны не ищут их, либо ищут их недостаточно активно, переговоры затягиваются на десятилетия.

Пожалуй, самый значительный фактор, влияющий на ход дел, — это фактор общественного мнения в Азербайджане и Армении. Ни там, ни там общественное мнение не готово к компромиссам. Между тем для руководства обеих стран настроения населения относительно того, как может быть решён вопрос о Карабахе, есть центральный, ключевой вопрос их политики, главная тема внутриполитической стабильности. Никто, ни в Ереване, ни в Баку не осмелится предпринять и полшага в сторону от общепринятого в стране представления о том, на каких условиях можно договариваться по карабахской проблеме.

Можно сетовать на неуступчивость сторон. Но лучше пытаться повлиять на настроения, доминирующие в дружественных нам Азербайджане и Армении. Мне не особенно верится в эффективность т.н. народной дипломатии. Однако если есть поле, где она могла бы себя показать, то это карабахская проблема и воздействие в связи с ней на общественное мнение сторон в конфликте. Могли бы, кажется, помочь делу российские СМИ. К сожалению, они в вопросах закавказских конфликтов весьма слабо подготовлены. Лишний раз убедился в том на примере Сочинской встречи, когда серьёзные вроде бы газеты не в состоянии правильно воспроизвести даже простой экспертный комментарий. Тот, который дал я одной из центральных газет, опубликован в неузнаваемом для меня виде. Не главное, конечно. Но кавказские проблемы, сказать без преувеличения, хватают нас за горло. В них, хотя бы на элементарном уровне, имело бы смысл разобраться и тем, кому в СМИ поручаются задания по актуальным вопросам обстановки на Кавказе.