Противостояние России и коллективного Запада – неотъемлемая часть геополитической реальности. Россия в разных формах своей государственности всегда воспринималась в качестве экзистенциальной угрозы для стран Запада. Русские — самые понятные враги, их образ настолько демонизирован, зачастую крайне иррационально, что не нуждается в дополнительных деталях. Западные обыватели настолько привыкли видеть в нас угрозу, захватчиков-дикарей, склонных к рабству сторонников тоталитаризма, что их представление хорошо укладывается в сказочную парадигму, в которой русские – злобные орки, а те, кто им противостоит – светлые эльфы. Большего не надо, для западных политиков такая максимально примитивная картина мира очень удобна.

Конечно, у нас были периоды сотрудничества, даже весьма плодотворного, но они всегда завершались по западной инициативе и всегда не в нашу пользу. В этом противостоянии, разумеется, были тактические альянсы с некоторыми западными лидерами, но всегда они носили временный характер.

Американский вице-президент Вэнс в своей  поразительной речи, сказанной на Мюнхенской конференции по безопасности, заявил: «Угроза, которая беспокоит меня больше всего по отношению к Европе,— это не Россия, не Китай и не какой-либо другой внешний субъект. Меня беспокоит угроза изнутри, отход Европы от некоторых из ее самых основополагающих ценностей».

Конечно же, великий соблазн увидеть в этих словах контуры большого разворота в политике США и внутренний раскол в коллективном Западе. Однако, иное, более осторожное прочтение этих слов, не слишком обольщает и не дает расслабиться. Американский политик, по сути, сказал, что отсутствие внутреннего ценностного и идейного единства внутри Запада гораздо опаснее, чем Россия и Китай вместе взятые. По сути, это призыв к консолидации на основе санации демократии, которая, с точки зрения Вэнса, в Европе сейчас переживает очевидный кризис.

Глобальная цель коллективного запада по отношению к нам это озвученное уже во времена Наполеона «изгнание России из Европы» — лишение ее «плацдармов», полная международная изоляция, подрыв экономики, то есть превращение России во второсортную державу без каких-либо международных амбиций, погрязшую в своих внутренних проблемах, переживающей полный экономический коллапс. Любые стратегические проекты наших западных визави, по сути, представляют из себя разные варианты известного плана «Барбаросса».

Если не считать гибридного противостояния, различных прокси-войн, сейчас мы переживаем четвертый стратегический военный конфликт с коллективным Западом. Предыдущими столкновениями были: вторжение Наполеона, Крымская война, Великая Отечественная война. Если война с Наполеоном и нацистской Германией и ее сателлитами носили глобальный, общеевропейский (и мировой) характер, то Крымская война и нынешние военные действия на территории бывшей УССР являются скорее результатом ревизии систем международных отношений, возникших по итогам предыдущих конфликтов. После наполеоновских войн был сформирован т.н. Священный союз, в котором роли были распределены пропорционально заслугам в разгроме общего врага. Таким образом, Россия занимала в нем первое место. Не согласные с такой международной системой Великобритания и Франция в конечном итоге «докрутили» ситуацию до войны в Крыму. Система международных отношений, основанных на «Декларации объединенных наций», принятой во время Второй Мировой войны также в течение последних десятилетий  подвергалась серьезной ревизии и откровенному саботажу. В результате – крупнейший в Европе военный конфликт за последние 75-80 лет.

В более-менее мирное время, Запад всегда использовал все возможные силы, чтобы сдерживать  («to contain») российское развитие и здесь западные специалисты, надо отметить, достигли высокого мастерства, но не разнообразия. Для XIX  в. это была Польша, точнее Царство Польское, входившее в состав Российской империи. Поляки регулярно поднимали вооруженные восстания, всякий раз с подачи французов и надеясь (впрочем, тщетно) на их помощь; терявшее могущество Османская империя так же получала материальную помощь и политическую поддержку со стороны стран Запада, которые видели в ней фанатичного врага России. Отметим, что по поводу цивилизационной принадлежности Турции у Запада никогда не было никаких сомнений – долгие столетия до этого Османская империя рассматривалась в качестве «естественного врага» Европы, страны угрожающей независимости и культуре европейских стран. Большое значение имел для европейцев Кавказ, внутри которого разжигалось неприятие российской власти. Использовали европейцы аргументы, связанные с покровительством Церкви, снабжали финансовой помощью того, кого сейчас мы назвали бы иноагентами и террористами – от Герцена до Ульянова (Ленина).

Перечисление методов, которые коллективный Запад использовал для сдерживания России, вызывает ощущение «дежавю». Страны, точнее группы стран и различные методы сдерживания можно условно разбить на несколько «контуров». Представим себе, что Украина, как главный агент сдерживания, Белоруссия (нельзя же не учитывать попытку майдана в 2020 году), другие страны (Грузия, Армения, Молдавия, Казахстан) экономические санкции – все это лишь первый «контур», как и первая линия обороны при позиционной войне. Вторым контуром, возможно, являются младшие партнеры США в НАТО, бывшие страны – члены Организации Варшавского договора и более жесткие экономические рычаги. О третьем «контуре» можно только догадываться.

Итак, позволим себе провести историческую аналогию между СВО и Крымской войной середины XIX в. Россия, выступавшая защитником православных народов Балкан, находившихся в то время в той или иной степени под суверенитетом османского султана, накануне войны получила дипломатическую пощечину в виде ущемления прав Православной церкви в Иерусалиме. После, пускай и не самого динамичного наступления, которое все-таки было ознаменовано блестящей победой адмирала П.С. Нахимова над турецким флотом в Синопском сражении, поражение Турции стало очевидным. Российская империя тогда переступила первый контур сдерживания, после чего в войну вступили Франция, Великобритания и, впоследствии, Сардинское королевство. Англичане, как водится, поддерживали сепаратистские настроения среди народов Северного Кавказа и не скупилась на помощь революционерам. Несмотря на героическую оборону Севастополя, успехи русских войск в Закавказье, война закончилась, хоть и не сокрушительным, но все же ощутимым поражением. На долгие десятилетия Россия «закрылась на ремонт», т.е. сосредоточилась на внутренних реформах и долгое время не проявляла себя в международных делах.

Причинами поражения стали: экономическая отсталость крепостнической России, отсюда некачественное устаревшее вооружение. Эти беды прекрасно показаны в известном произведении Н.С. Лескова, «Левша». Техническая отсталость за собой влекла отсутствие инфраструктуры. Все это усугублялось невообразимым уровнем коррупции. Россия оказалась в полной международной изоляции. В наше время, разумеется, ситуация кажется не такой трагической: экономика не разрушена, солдаты ружья толченым кирпичом не чистят, да и иностранного полномасштабного присутствия на стороне противника в виде контингентов тоже нет, инфраструктура вполне эффективна. Ну и мир с XIX в. сильно изменился, в плане того, что теперь не вся мировая политика творится в Северной Атлантике – есть и другие центры силы на т.н. «Глобальном Юге», в общем, занявшем по отношению к конфликту дружественный нам нейтралитет.

Однако тогда, в Крымскую войну нельзя сказать, чтобы англичане и французы одержали блестящую победу. Так что, начав войну 1853 года, британский премьер Пальмерстон ставил целью отобрать у России Крым и Кавказ, чтобы передать их Турции. Царство Польское планировалось наделить суверенитетом и сделать буферным государством, Прибалтику Пальмерстон предлагал передать Пруссии, Финляндию – Швеции, Валахию и Молдавию – Австрии. Это было бы настоящим «изгнанием» России из Европы. Как помним, не сложилось, тем более потом внутри самой Европы произошел раскол на два военных блока и Россия вошла в один из них – Антанту.

Россия – континентальная держава и ее существование напрямую зависит от того, насколько далеко от ее границ будет проходить «контур» сдерживания. Сейчас он находится так близко, как никогда, вплотную прилегает к нам по западным границам (учитывая западную границу Белоруссии). Речь идет не только об Украине и Польше – страны Прибалтики, Норвегия и Финляндия также являются членами военного блока НАТО. Период относительного спокойствия и разрядки таким образом может наступить только при условии полной демилитаризации не только Украины, но и других  недружественных стран.

Любая возможная «заморозка» конфликта, «сделка», не предусматривающая ликвидацию любых агрессивно настроенных режимов вдоль наших западных границ и, в особенности, Украины в современном ее виде, идеология элиты которой уже которое десятилетие основана на самой концентрированной русофобии, не является положительным решением для нашей страны.

Дмитрий Степанов, историк-украинист, кандидат исторических наук, доцент Казанской Православной духовной семинарии

П.С. Эта статья поступила в редакцию 1 марта 2025 года. К глубокому сожалению, 8 марта Дмитрий Юрьевич Степанов, блестящий специалист по этно-конфессиональному самосознанию Малой Руси XVII века, преподаватель, журналист, общественный деятель, и верный патриот России, скоропостижно скончался. Вечная память большому другу нашей редакции и всего Института стран СНГ.