«Материк» продолжает серию публикаций по актуализировавшиейся крымско-татарской тематике. Накануне Дня памяти жертв депортации из Крыма на вопросы редакции ответил известный общественный деятель из Казани, исламовед, эксперт Института национальной стратегии Раис Сулейманов.

После возвращения Крыма в Россию, Президент Владимир Путин впервые с 1944 году на высшем государственном уровне своим Указом полностью реабилитировал крымских татар и признал их пострадавшим депортированным народом.  Но политические спекуляции по столь болезненному для Крыма историческому вопросу продолжаются. Их успешно использует, проводящая блокады и теракты против населения Крыма, незаконная организация Меджлис-курултай, пытаясь на международной арене выставить Российскую федерацию виновной во всех бедах крымских татар, причем даже за события 70-летней давности. Чувствуют ли себя удовлетворенными крымские татары после признания российскими властями их депортированным народом? Есть ли у них еще какие-то требования к Москве? Какие проблемы остаются насущными для крымско-татарского народа?

Раис Сулейманов: Проблема для крымских татар остается такой же, как для всех жителей Крыма, – социально-экономические трудности из-за блокады полуостров со стороны Украины. Все-таки отсутствие электричества (блэкаут) и прекращение подачи воды по Северо-Крымскому каналу с территории Украины ударили по экономике полуострова. И весь комплекс трудностей от экономической блокады Крыма крымские татары тоже, как и все остальные жители полуострова, испытывают. Усугубляется это лишь тем, что руководство Меджлиса крымскотатарского народа в Киеве поддерживает блокаду полуострова, тем самым, ставя под удар самих крымских татар. Сугубо национальной проблемой крымских татар в Крыму остается вопрос о возвращении соплеменников в Крым: около 100 тысяч крымских татар продолжают проживать в Средней Азии (в самом Крыму – 230 тысяч крымских татар). Соответственно, принять и обустроить тех крымских татар, что хотят из Средней Азии вернуться в Крым, крайне сложно по экономическим проблемам. Это было затруднительно и в период нахождения Крыма в составе Украины, но тогда этот процесс происходил стихийно и бесконтрольно, существовала практика самозахватов земель с последующим либо строительством жилых домов и обустройством крымских татар, либо, что тоже имело место быть, перепродажей полученной таким образом земли, что порой имело криминальную схему. Это естественно раздражало русское большинство Крыма, что порождало конфликтогенную обстановку на этнической почве. На мой взгляд, Москва выполнила много того, чего ранее у крымских татар в Крыму не было. Например, придала крымскотатарскому языку статус государственного, чего так и не сделала Украина в бытность нахождения полуострова в ее составе. Крымскотатарский народ наряду с другими народами Крыма попал под Указ о реабилитации и государственной поддержке возрождения и развития. Однако возникает вопрос как этот указ на практике реализовывается. Даже пророссийская организация крымских татар «Милли фирка» («Национальная партия») признает, что в этом отношении существуют проблемы. Реабилитация подразумевала получение человеком справки от госорганов с последующей материальной компенсацией. Было подано 52 тысяч таких прошений от крымских татар, но только 8 тысяч удовлетворено.

Может ли трагедия крымско-татарского народа быть принята всеми крымчанами и россиянами, в целом? Как сегодня власти Крыма относятся к дате 18 мая – Дню памяти жертв депортации из Крыма? Участвует ли крымско-татарский народ в инициированных властями республиканских мероприятиях?

Раис Сулейманов: На мой взгляд, русское большинство к 18 мая пока относится скорее, как к мероприятию сугубо крымскотатарскому, понимая, что это «их национальное мероприятие». Более того, мероприятия 18 мая порой иногда власти воспринимают как «антирусскую акцию». Например, губернатор Севастополя Сергей Меняйло категорически запретил проведение траурного митинга крымским татарам в центре города, мотивируя это тем, что данная акция вносит межнациональный раздор. Боюсь, что такая тенденция будет пока возобладать, и 18 мая будет по-прежнему русским большинством и властями Крыма будет считаться как узкоэтническая акция, имеющая скрытую антироссийскую и антирусскую подоплеку.

Что же касается участия крымских татар в республиканских мероприятиях, то оно будет носить разный характер: воссоединение с Россией частью крымских татар будет восприниматься позитивно, другими – пассивно. Участие крымских татар в «Бессмертном полку» будет отягчено памятью о депортации: ведь многие из тех крымских татар, чьи прадеды были в рядах Красной Армии и мужественно воевали на фронтах Великой Отечественной войны, затем были депортированы вслед за остальным народом. Совместить в национальной памяти героизм предков в войне, защищавших СССР от нацистской Германии, и последующую депортацию крайне сложно.

Напомним, 18—20 мая 1944 года в Крыму по указу Иосифа Сталина была проведена массовая депортация крымско-татарского народа. Более 180 тыс. крымских татар понесли коллективную ответственность по этническому принципу за факты массового сотрудничества представителей своего народа с фашистами и участие в расправах над советскими партизанами. Людей насильно выселили в Среднюю Азию, Сибирь и на Урал, откуда, будучи реабилитированными, они начали возвращаться в Крым лишь в конце 1980 гг. Во время пребывания Крыма в составе Украины спекуляции на трагедии 1944 года часто использовались киевскими властями для противостояния стремлению русского большинства вернуться в Россию. Однако Киев так и не предоставил крымским татарам права на государственный язык и полную реабилитацию. После возвращения Крыма и Севастополя в состав России, 21 апреля 2014 года Президент России Владимир Путин подписал Указ о реабилитации крымско-татарского и других народов Крыма, пострадавших от репрессий, а крымскотатарский язык был признан государственным в Конституции Республики Крым.