По следам «Клуба экспертов»: «Этноцид в законе. Наступление на права русского и русскоязычного населения Украины».. Аналитико-правовое исследование.

Языковая политика Украины прошла несколько этапов: от дискриминации русских и русскоязычных граждан до лингвоцида и культурного этноцида. Этап дискриминации начался даже не с появления Украины в 1991 г., а с 1989 г., когда Постановлением Верховной Рады Украины был введен в действие Закон «О языках в Украинской ССР». В  преамбуле этого закона статус украинского языка был определен как государственный, а русскому – отводилась роль языка межнационального общения. После объявления независимости Украины языковая политика Киева была направлена на насильственную украинизацию и дерусификацию всех сфер общественной жизни.

Все годы существования постсоветской Украины языковой вопрос использовался в качестве политического. В 1996 г. за украинским языком был закреплен статус единственного государственного еще раз, но уже в Конституции Украины, в которой русский язык утратил статус языка межнационального общения, а упоминался в ряду языков нацменьшинств. После ратификации Украиной Европейской хартии региональных языков и языков меньшинств украинские националисты выступали с позиции нераспространения норм этой хартии на русский язык, невежественно трактуя их как защиту исключительно исчезающих языков. При этом в Европе на тот момент насчитывалось 17 не исчезающих языков с числом носителей более миллиона человек, но имеющих в разных странах статусы региональных и защищаемых хартией.

Например, словенский язык – число носителей более двух миллионов, защищен по хартии в Австрии и Черногории. Албанский и хорватский – у каждого число носителей более шести миллионов человек, но при этом албанский язык защищен хартией в Сербии и Черногории, а хорватский – в Австрии и Черногории. Венгерский язык, на котором говорит не менее 14 миллионов человек, но при этом он является региональным в трех государствах: Австрии, Сербии и Словении. Итальянский язык с числом носителей более 70 миллионов человек получил статус регионального в Словении и Хорватии; немецкий язык – более 110 миллионов носителей и региональный статус в Дании, Италии и Польше он региональный. Но никакие аргументы оппонентов и примеры языковой практики европейских государств не могли поколебать правовую безграмотность украинских националистов. После первого майдана в 2004 г. на Украине начался следующий этап языковой политики, который можно назвать переходным: от дискриминации – к лингвоциду. В то время Виктор Ющенко пополнял копилку невежества украинских националистов утверждениями, что государственность и независимость обязательно предполагает наличие своего, отличного от других языка, и что в унитарных государствах не может быть официального двуязычия. Хотя в действительности из 48 двуязычных государств подавляющее большинство (94 процента) относятся к унитарным. А утверждение, что каждое государство должно иметь отличный от других государственный язык автоматически, по логике украинских националистов, лишает независимости: 55 стран с государственным статусом английского языка; 30 государств – с аналогичным статусом французского; 20 – с государственным статусом испанского языка; семь – португальского.  Следуя логике Ющенко и других украинских националистов, свою государственность и независимость следовало бы доказывать не одному десятку арабских государств, придумывая алжирский, мавританский, оманский, катарский, ливанский и другие языки. В Канаде также, по их логике, для обретения государственности надо было срочно создавать канадский язык; в Австрии – австрийский, в Мексике – мексиканский, в Бразилии – бразильский. Но для языковой дискриминации не нужна никакая аргументация.

На короткий срок на Украине политику лингвоцида приостановило принятие в 2012 году Закона «Об основах государственной языковой политики», который позволял русскому языку получить региональный статус в тех регионах, где он являлся родным для не менее чем десяти процентов населения.

Следующий этап – лингвоцида и культурного этноцида – начался в 2014 году после второго майдана. После государственного переворота на Украине в 2014-м депутаты Верховной Рады сразу вернулись к политике лингвоцида, проголосовав в феврале за отмену Закона «Об основах государственной языковой политики». Затем лингвоцид осуществлялся поэтапно: в июне 2016 года приняли поправку к Закону «О телевидении и радиовещании», согласно которому определили обязательные квоты и временные промежутки для всех развлекательных, информационно-аналитических передач на украинском языке, а также долю украинских песен во время их звучания в теле– и радиоэфирах. Не забыли, конечно, и кинофильмы, трансляция которых допускалась исключительно на украинском языке, а трансляцию фильмов на русском языке оставили только для тех, что были сняты до 1 августа 91-го года.

В сентябре 2017 года украинские депутаты проголосовали за Закон «Об образовании» в новой редакции, которым предусматривалась поэтапная ликвидация образования на русском языке. С 1 сентября 2020 года русскоязычное образование на Украине было уничтожено.

В апреле 19-го года украинский парламент проголосовал за Закон «Об обеспечении функционирования украинского языка как государственного», который окончательно закрепил на государственном уровне политику лингвоцида. 16 января 20-го года, согласно новому закону, на украинский язык была переведена вся рекламная сфера; 16 июля того же 20-го года – вся наука и медицина; а 16 января уже текущего 21-го года – вся сфера обслуживания. Впоследствии предусмотрены штрафы за нарушение норм этого законодательства. Но для доносчиков уже создан аппарат уполномоченного по защите государственного языка, куда украинские националисты могут жаловаться, если вдруг в магазине, в кафе, в ресторане и в бане работники обратятся к ним на русском языке. Только за первый месяц действия этой статьи поступило более 600 доносов такого характера. 

Языковая политика Украины носит ярко выраженный антирусский, антироссийский характер. Об этом свидетельствуют не только прямые высказывания адептов дерусификации, но и, казалось бы, косвенные примеры. Например, переводу на украинский язык подвергаются только имена на русском языке, при этом используется не транскрибирование, то есть максимально приближенная передача звучания имен, а именно перевод русских имен на украинский язык, который искажает звучание оригинала до неузнаваемости, когда русские Анна, Александр, Татьяна, Николай превращаются в Ханну, Олэксандра, Тэтяну и Мыколу. Такой перевод имен используется как для обычных граждан, которым на Украине отказано в праве на родное имя, так и для известных персон исторического прошлого и политического настоящего. Например. Николя Саркози имени не меняет, в то время как Николай II превращается в Мыколу; Александр Дюма остается Александром, а Пушкина Александра Сергеевича уже именуют Олэксандр Сергийовыч; Петер Нансен остается Петером, а Петр Вяземский уже Пэтро. Такой подход используется не только в культурно-исторической, но и в политической сфере. Если мы возьмем список действующих глав государств и правительств, то увидим, что на Украине переводят имена президента и премьер-министра России, а имена других президентов и премьер-министров не переводят.

Реакция международных структур по гуманитарным вопросам на такую дискриминационную языковую политику на Украине можно назвать нулевой. Объясняется это просто. Украина входит в западный антироссийский проект, поэтому международные организации закрывают и будут закрывать глаза на нарушение на Украине норм ряда деклараций, конвенций и других актов, которые гарантируют соблюдение прав человека: Всеобщей декларации прав человека; Конвенции о защите прав человека и основных свобод, Международного пакта о гражданских и политических правах; Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах, Европейской Рамочной конвенции о защите прав национальных меньшинств, Конвенция о борьбе с дискриминацией в области образования, Конвенция о правах ребенка, Европейской хартии региональных языков и языков меньшинств. Русским, русскоязычным гражданам Украины уже давно объявлена война. На первых этапах этой войны была использована тактика языковой дискриминации, которую после 2014 года сменила тактика лингвоцида и культурного этноцида.

Украина была изначально придумана в качестве антироссийского проекта, поэтому вся политика строится в рамках «Украина – это анти-Россия». Поэтому Украина вписывается в современную западную антироссийскую политику. Но это не означает, что в борьбе за права русских и русскоязычных граждан Украины следует исключить соответствующие обращения в международные гуманитарные организации.