В начале 2018 года в новостных лентах российских информационных агентств появилась информация о прекращении поставок в Россию программного обеспечения (ПО) для компаний нефтегазовой отрасли отдельными американскими корпорациями. Насколько критично это для отрасли и какой будет реакция российских нефтяников? Смогут ли российский бизнес найти новых поставщиков или же придется искать новые схемы сотрудничества с американскими компаниями?

Отличительной особенностью нефтегазового сектора России является значительная зависимость от импорта оборудования, технологий, а в ряде случаев — материалов и комплектующих. В результате чего возможности нефтегазового сектора по влиянию на развитие отраслей-поставщиков оборудования и технологий сводятся к минимуму. Иностранные поставщики, а в частности американские компании, разрабатывающие ПО для нефтегазовой отрасли, могут диктовать «правила игры» российским потребителям их продукции.

В связи с введением новых санкционных требований США, направленных на заказчиков нефтегазового сектора, американским компаниям запрещается предоставлять, экспортировать или реэкспортировать товары, услуги и технологии в поддержку глубоководной и арктической шельфовой разведки, добычи или сланцевых проектов, имеющих потенциал нефтедобычи, если в них вовлечено лицо, подпадающее под действие американской директивы №4[1].

Стоит отметить, что в 2014 году ограничения вводились только в отношении проектов по разработке глубоководных, морских арктических и сланцевых месторождений в РФ или в ее территориальных водах, принадлежащих российским компаниям, внесенным в санкционный список, а в 2017 году ограничения распространили на проекты независимо от их местонахождения, если компании, внесенной в санкционный список на основании директивы №4, принадлежит не менее 33% доли участия или большинство прав голоса.

Так американская компания Oracle в письме от 12 января 2018 года предупредила российских партнеров о соблюдении ей санкций, а с 29 января ужесточила условия предоставления продуктов и услуг российским клиентам из нефтегазовой отрасли, которые включены в санкционный список США. Oracle запретила не только новые сделки, а также продление, изменение и обновление уже действующих контрактов с российскими компаниями. Запрет распространяется на проекты, начавшиеся 29 января и позже, но не распространяется на предоставление финансовых услуг, например по бухучету или страхованию. Сделки, не соответствующие требованиям, не состоятся, предупредила Oracle. К письму приложен список 283 компаний, подпадающих под санкции. Запрет коснулся в том числе таких крупнейших компаний отрасли, как «Газпром», «Сургутнефтегаз», ЛУКойл» и «Роснефть», их дочерних предприятий и зарубежных проектов.

Крупные российские нефтяники применяют для управления проектами, в том числе в добыче, Oracle Primavera. Полный запрет ПО от Oracle нанесет отрасли большой ущерб, зависимость российской нефтегазовой отрасли от иностранного ПО все еще очень высока. В отрасли используется много решений Oracle. Это могут быть отдельные решения или в связке с продуктами других разработчиков, например использование СУБД Oracle для решений SAP, которые внедрены почти во всех нефтяных компаниях России. В то же время, у крупных заказчиков ПО Oracle, таких как «Роснефть» или «Газпром», немало структур и сторонних бизнесов, не связанных напрямую с нефтедобычей, которые могут и не столкнуться с ограничениями.

Oracle — не первая американская компания, ужесточившая работу с российскими заказчиками из-за санкций. По информации Reuters, в конце 2017 года Merlion и RRC, российские дистрибуторы Microsoft, ввели новые ограничения на продажу ее софта для более чем 200 фирм в России.

Введение санкций подтолкнуло российское правительство объявить курс на импортозамещение, но отечественные разработчики пока не воспользовались им в полной мере. Федеральные государственные информационные системы продолжают работать в основном на системах управления базами данных Microsoft (38,6%) и Oracle (25,4%), тогда как российские аналоги используют только 2,9%.

Проектов, подпадающих под запрет, в России примерно 1% от общего числа. Иностранное ПО очень распространено в российских нефтяных компаниях. По части геологии до 90% работ может осуществляться только на американском ПО, а попытки создать российские аналоги пока не очень успешны. Oracle используется примерно в 30—40% продуктов, в то время как отечественное ПО пока не соответствует требованиям, предъявляемым российскими нефтегазовыми компаниями.

Таким образом, в условиях ужесточения санкций в отношении российских нефтегазовых компаний и их сильной технологической зависимости от американских разработчиков ПО, есть несколько вариантов развития событий. Во-первых, импортерозамещение: поиск новых поставщиков ПО в странах, которые не поддержали санкции (решение предложить попавшим под санкции российским организациям свою альтернативу СУБД Oracle на льготных условиях уже приняли в работающей на российском рынке южнокорейской компании TmaxSoft). Во-вторых, импортозамещение: поиск аналогов на отечественном рынке разработчиков ПО (такие компании, как «Диасофт», Postgres Professional, «Релэкс» и «Ред софт» уже готовы предложить отечественному нефтегазовому рынку свою продукцию). И в-третьих, поиск новых путей и инструментов сотрудничества с американскими компаниями в обход санкционных запретов. Хотя третий сценарий видится нам совсем нереалистичным.

Шавина Евгения Викторовна, старший научный сотрудник, доцент кафедры политической экономии и истории экономической науки РЭУ им. Г.В. Плеханова, кандидат экономических наук.