19-20 июля 2018 года в Татарстане прошел IX Всероссийский Форум татарских религиозных деятелей, в котором мне посчастливилось поучаствовать.

В предлагаемой к обсуждению на Форуме Резолюции отмечалось:

«Участники, подтверждают свою приверженность сохранению мусульманской, гражданской и национальной идентичности татар, соблюдению законов Российской Федерации.

Опираясь на ценности, традиционные для мусульманской уммы России, подтверждая свою верность национальным традициям татарского народа, участники Всероссийского Форума татарских религиозных деятелей «Национальная самобытность и религия» решили:

одобрить практику внедрения татарского языка в мечетях Татарстана Духовным управлением мусульман РТ, рекомендовать татарским религиозным организациям Российской Федерации перенимать этот полезный опыт;

разработать комплекс конкретных мер по реализации концепции «Ислам и татарский мир»;

активизировать деятельность организуемых в мечетях и общинах курсов по изучению родного языка, художественной и религиозно-просветительской литературы, культурных традиций народа. Повысить роль религиозных общин и национальных обществ в приобщении татарской молодежи к национальным духовным ценностям, развитию ее религиозного и этнического самосознания;

активизировать работу по единению татаро-мусульманского сообщества на традициях мазхаба Абу Ханифы и татарского богословского наследия;

совершенствовать работу мусульманских общин…»[1].

Все эти важные положения итогового документа Форума в русле озвученного мною ранее доклада на первых «Болгарских чтениях», прошедших в феврале 2018 года в Болгарской исламской академии[2]. В связи с этим для общего блага полагаю необходимым актуализировать высказанные в нем практические предложения.

Действительно, в настоящее время возрастающее значение для большинства российских и немалого числа зарубежных крупных городов приобретает проблема сохранения мусульманской национальной идентичности татар в условиях глобализации и преобладания мигрантских этносов. В связи с этим весьма востребованы практические подходы для ее нивелирования на основе возможностей, которые дает традиционный для многих мусульманских народов России, в том числе и татар, ханафитский мазхаб и возрождающаяся практика тасаввуфа.

На первый неискушенный взгляд можно задаться вопросом, почему обозначена проблема сохранения мусульманской идентичности татар, а не просто «идентичности татар». В первую очередь, потому, что наряду с привычной для нас исламской, ввиду тех же вышеназванных вызовов глобализации, проявившихся прежде всего в крупных мегаполисах, все громче начинает заявлять о себе, по крайней мере в Москве, «православная идентичность татар».

Несколько лет назад здесь была создана национально-культурная автономия православных татар, которая входит в состав центральной московской и проявляет заметную активность. В частности, она также озабочена проблемой сохранения татарского языка и культуры, и даже практикует для этого те же самые, что и установленные в обязательном порядке в настоящее время в умме Татарстана методы. Например, произнесение воскресных церковных проповедей в одном из столичных православных храмов исключительно на татарском языке[3].

Сохранению татар как нации в настоящее время в связи с последними известными событиями уделяется заметное внимание[4], особенно в Татарстане, что вполне естественно. И в этом контексте на первый план выходит язык, необходимость его изучения и использования в коммуникации. При этом, сохранение языка и национальной самобытности коррелирует с религиозностью, мусульманской верой и исполнением ее предписаний. Потеря национальной идентичности татарами неизбежно приводит и к постепенному отходу от ислама как религии[5]. Об этом, на мой взгляд, как раз и свидетельствует упомянутый мной выше прецедент со столичными православными татарами, среди которых немало новообращенных. И поэтому вполне логична инициатива местного казанского муфтията об обязательности пятничных проповедей исключительно на татарском языке[6].

Однако наиболее зримо и остро проблема сохранения идентичности татарами-мусульманами проявляется в крупных российских городах, где они фактически «растворились» не только среди преобладающих численно славян-христиан, но и среди мусульман – выходцев из Средней Азии. Это весьма наглядно в мечетях во время мусульманских праздников и пятничных джума-намазов. И хотя руководящие позиции в них как правило занимают татары, постепенное вытеснение татарского языка из проповедей-ваазов имам-хатыбов – печальное тому свидетельство[7].

Однако ситуация с коллективной ритуальной практикой мусульман в российских мегаполисах, а именно острая нехватка мечетей и отсутствие перспектив решения этой проблемы в ближайшем будущем[8], имеет помимо преобладающей в целом для уммы негативной составляющей, в какой-то мере и позитивный посыл для сохранения идентичностей населяющих наши города мусульманских этносов, в том числе и татар.

Поясню это на примере. Наши муфтии, радея, как об «общем мусульманском благом деле», так и о собственном, если можно так выразиться «политическом» весе, стремятся и пока безуспешно «выбить» у властей регионов, где представители ислама составляют меньшинство, разрешения и участки под строительство мечетей[9]. Хотя по большому счету это должно быть заботой самих властей, которым необходимо использовать любую возможность для содействия интеграции мигрантов в российский исламский социум. И лучшего способа для этого придумывать не нужно – это исторически оправдавшая себя как в царское время, так и начальную советскую эпоху практика задействования потенциала татарских мулл в Средней Азии[10]. Проблема псевдорелигиозного экстремизма также «завязана» на необходимость расширения возможностей для продвижения традиционного понимания Ислама через возможности регулярных пятничных проповедей, собирающих огромные аудитории[11]. Однако условий для них в настоящее время создано явно недостаточно.

Вместе с тем, вышеназванные негативные моменты имеют и позитивную составляющую в соответствии с русской пословицей «Нет худа без добра». Если в ближайшей перспективе не предвидится положительного решения вопроса со строительством мечетей, в котором заинтересовано в первую очередь государство, то выход из этой ситуации мусульманам, в том числе и, наверное, в первую очередь татарам, имеет смысл искать в возможностях, которые предоставляет великий и могучий ханфитский мазхаб (как впрочем наверное и не менее значимый для кавказских народов мазхаб шафиитский).

А дает он, если изучить этот вопрос скрупулезно, немало вариантов, которые могут позволить татарам, и возможно не только им, побороться за сохранения своей нации и веры.

Так, по ханафитскому фикху обязательным условием проведения пятничного намаза является наличие помимо имама-хатыба минимум 3-х мужчин-мусульман, а также разрешение от местного муфтия[12]. Для сравнения по шафиитскому мазхабу, которого в России в основном придерживаются кавказские этносы, необходимо лишь как минимум 40 присутствующих на нем.

С учетом критической ситуации с мечетями во многих российских городах в регионах с преобладающим немусульманским населением, выполнение предписанной Исламом нормы, каковой является коллективный пятничный намаз вполне возможно и реально осуществить как в домашних, так и в офисных условиях. Таковые примеры, по крайней мере в столичном регионе уже имеются[13].

Преимуществом в этом случае является возможность для мусульман – жителей мегаполисов без особых проблем исполнить предписанную Всевышним обязанность, а также объединяться как по семейно-родственному, так и по территориальному признаку для совершения регулярного еженедельного джума-намаза, в ходе которого можно без проблем практиковать родной язык как в ходе прослушивания проповеди, так и в процессе общения до и после нее. Аналогичный подход возможен и в отношении мусульманских праздников.

Еще одно немаловажное обстоятельство – отсутствие мечетей шаговой доступности не позволяет престарелым и немощным мусульманам коллективно молиться по пятницам. И это еще один довод в пользу группирования в небольшие по численности городские махалли, которые позволили бы поддерживать так необходимую связь между поколениями.

Отсутствие проблем с правоохранителями, которым для проведения своих мероприятий порой приходится вторгаться в процесс пятничных намазов, доставляя моральные травмы мусульманам[14], – еще одно весомое свидетельство оправданности данной практики. Ведь внешне такие собрания не привлекают к себе внимания немусульманского окружения и мало отличны от предписанных обычных ежедневных дневных коллективных намазов. К тому же они могут проводится не в одном и том же, а от недели к неделе в разных местах.

Относительно недавно начала подготовку наивысших кадров мусульманского духовенства Болгарская Исламская Академия. Однако существует такая проблема с кадрами священнослужителей высшего и среднего звена, выпускниками медресе и исламских вузов, которые становятся невостребованными, так как не могут по материальным прежде всего причинам выполнить свое предназначение и вместо работы в мечетях идут в народное хозяйство и бизнес с целью прокормить свои семьи[15]. Таких по России в том числе и среди татар – жителей крупных городов, немало. Они, как мне кажется, и могли бы стать имам-хатыбами квартирных и офисных джума-мечетей. Ведь согласно исламскому вероучению за распространение полученных религиозных знаний они получат от Всевышнего немалую награду-саваб.

Для сохранения мусульманской идентичности российских этносов, в том числе и татар, в мегаполисах и не только в них может быть использована также исторически присущая им традиция тасаввуфа, или суфизма. Исследователи констатируют, что, например татары в дореволюционном прошлом в подавляющем большинстве своем были адептами накшбандийского тариката, который несмотря на репрессии советского периода в отдельных регионах «выжил» и даже в «подпольных» условиях с трудом, но все-таки продолжал свое развитие[16]. В настоящее время данная традиция возрождается.

Так вот, ритуальная практика тасаввуфа предполагает помимо индивидуального зикра, еженедельные радения суфиев, так называемые хатмы. В ходе этих собраний мюриды Накшбандийского тариката перед непосредственно зикром как правило прослушивают наставление-вааз шейха, в какой-то степени аналогичный пятничной хутбе, который может произноситься на родном языке[17].

При этом несмотря на интернациональность суфийских сообществ, в них в зависимости от шейха все же преобладают представители того или иного этноса. В качестве примера могу привести наших братьев из Дагестана, последователей покойного Саида Афанди Чиркейского, аварца по национальности. То же самое относится и к татарам, из числа которых уже в настоящее время в России есть накшбандийские шейхи либо их халифы-заместители, имеющие иджазу – право на наставничество. Процесс этот постепенно набирает силу и имеет с учетом интереса к великой духовной традиции тасаввуфа немалую перспективу[18].

По сравнению с пятничным джума-намазом, который жестко регламентирован временем, еженедельный хатм суфиев может проводиться в любое время и не обязательно в мечетях. В связи с тем, что не все работающие мусульмане могут себе позволить отлучиться на джума-намаз в пятницу, участие в суфийском хатме, где преобладают, например татары и их язык служит средством доведения вааза до слушателей, в какой-то степени мог бы дополнить практику проведения джума-намазов на квартирах либо в офисах.

С учетом изложенного, отечественным и зарубежным представителям научного и мусульманского сообщества, на мой взгляд, имеет смысл максимально приблизить свои изыскания к практике, к насущным злободневным проблемам и потребностям уммы с помощью исследования возможностей, которые дает традиционное мазхабическое понимание ислама и великая наука тасаввуфа.

Российскому мусульманскому социуму во избежание смуты явно не следует пытаться реформировать ислам в угоду повседневности, либо покушаться на его незыблемые столпы, как это недальновидно либо намеренно делают некоторые его представители[19]. Напротив, на мой взгляд, крайне необходимо глубоко изучать его установления в соответствии с легитимными общепризнанными большинством мусульман богословско-правовыми школами, а также наследием великих отечественных мусульманских учёных, и искать в них возможности для гармонизации взаимоотношений со светским обществом, при этом не поступаясь с незыблемыми религиозными принципами.

В связи с изложенным, возвращаясь к упомянутому в начале проекту Резолюции IX Всероссийского Форума татарских религиозных деятелей, на мой взгляд, в развитие положения о необходимости разработки комплекса конкретных мер по реализации концепции «Ислам и татарский мир», представляется целесообразным дополнить его еще одним пунктом:

одобрить практику формирования в крупных российских городах наряду с действующими религиозными организациями мусульман небольших татарских махаллей (религиозных групп) в составе централизованных религиозных организаций мусульман, рекомендовать татарским религиозным организациям Российской Федерации перенимать этот полезный опыт.