Константин Затулин в студии программы «Между тем»

Список контролируемых лиц, режим высылки — это все новации, которые вошли в наше законодательство и в нашу практику теперь входят благодаря тому, что в прошлом году мы приняли такой закон в Государственной Думе. Я являюсь одним из авторов этого закона. К разговору о том, кто какой вклад внес в борьбу с нелегальной миграцией.

Гость Наталии Метлиной в студии программы «Между тем» — первый заместитель председателя Комитета Государственной Думы РФ по делан СНГ, евразийской интеграции и связям с соотечественниками Константин Затулин:

Н. Метлина: Россия меняет подход к миграции: строгий контроль, цифровые профили и борьба с анклавами. Власти рассчитывают снизить долю незаконных мигрантов и укрепить социальную стабильность. Как изменит нашу жизнь новая миграционная политика России?

Д. Медведев: На прошлой неделе глава государства утвердил концепцию, в которой определяют механизмы, подходы и стратегические ориентиры нашей политики в сфере миграции. Главная задача остаётся прежней – обеспечить национальную безопасность и социально-экономическое развитие нашего государства, ну и защитить наш рынок труда.

Сюжет: Сегодня в России проживают от 10 до 12 миллионов мигрантов. Точная цифра неизвестна, потому что только треть из них оформляет патенты на трудовую деятельность, часть устраивается на работу неофициально, многие находятся нелегально. На днях Владимир Путин утвердил новую концепцию государственной миграционной политики на период с 2026 по 2030 годы из новаций: будет введен цифровой профиль иностранца, он позволит отслеживать перемещение и статус гражданина в режиме реального времени. В центрах подготовки желающих приехать работать в Россию будут учить языку, законам, знакомить с духовно-нравственными ценностями. Отныне, миграционная служба сможет заниматься и оперативно-розыскной деятельностью. На путях трансграничных, пассажирских перевозках и во внутренних транспортных узлах появятся пункты миграционного контроля. Государство пытается решить самые наболевшие вопросы: от преступности и нелегальных потоков до социальной напряженности. Как новая концепция будет реализована на практике? Давайте разберемся.

Н. Метлина: Сегодня в нашей студии первый заместитель председателя Комитета Государственной Думы по делам СНГ, евразийской интеграции и связям с соотечественниками Константин Затулин. Константин Фёдорович, добрый вечер.

К. Затулин: Добрый вечер. Но я хочу добавить к своему титулованию, я ещё и специальный представитель Государственной Думы по вопросам гражданства и миграции. Второй срок подряд.

Н. Метлина: Да, именно поэтому мы сегодня с вами будем говорить о новой президентской концепции. Чем, на ваш взгляд, она отличается от предыдущей? Кто-то усмотрел в ней какие-то революционные моменты? Что видите вы?

К. Затулин: Ну, прежде всего, она отличается тем, что ее заинтересованно обсуждают. Вот предыдущая Концепция, которая была утверждена на 2019 и 2025 годы, в начале своего существования мало кого интересовала, потому что проблемы миграции, проблемы с мигрантами не были в центре внимания. За эти годы, надо это признать, они оказались в центре внимания. Это и хорошо, и плохо, на мой взгляд.

Но прежде всего, приоритеты национальной безопасности вот в этой новой концепции они все-таки подняты на более высокий уровень. И это не странно, с учетом того, что за этот период существования предыдущей Концепции мы вступили в военные действия. Естественно, усилились атаки, наскоки на Россию. В том числе мы знаем о тех прогремевших на нашей территории терактах, в которые были вовлечены лица иных национальностей, приехавшие к нам вроде бы на работу. Но на самом деле использованные спецслужбами, украинскими спецслужбами и другими для того, чтобы вот эти акты состоялись. Конечно, у нас не каждый день они происходят, слава Богу, но резонанс от них понятно на всю страну и на весь мир.

Во-первых, начнем с того, что вы в своей подводке говорите, что у нас 10-12 миллионов мигрантов. Это не совсем точно, если верить официальной статистике. По этим данным у нас трудится до 7 миллионов, не 10-12, до 7 миллионов на легальном основании трудовых мигрантов. У нас, кроме этого, это факт, существует такая проблема, как нелегальная миграция.

С каких пор легальная становится нелегальной? Я хочу это еще раз объяснить. Это не потому, что они тайком проникли в нашу страну. Они приехали на законных основаниях, они начали трудовую деятельность, скорее всего. Но затем просрочили сроки своего пребывания, у них кончился патент, они не выехали и остались. Вот таких у нас по данным на сей момент примерно 700 тысяч. У нас 700 тысяч иностранцев включены в список контролируемых лиц.

Кстати, вот реестр контролируемых лиц и процедура высылки, режим высылки, — это все новации, которые вошли в наше законодательство и в нашу практику теперь входят благодаря тому, что в прошлом году мы внесли и приняли такой закон в Государственной Думе. Я являюсь одним из пяти авторов этого закона. Это, опять же, к разговору о том, какой кто внёс вклад в борьбу с нелегальной миграцией. Государственная Дума и по поручениям Правительства, и по собственной инициативе приняла достаточно много в прошлом году законов. Официальная цифра – 17 законов за один год, которые направлены на те или иные вопросы сокращения, прежде всего, нелегальной миграции.

Н. Метлина: Можно, короткий вопрос? Все-таки связанный с положением мигрантов. В концепции, предложенной президентом, есть пункт о так называемом целевом, извините слово, наборе. То есть мигранты приезжают, мигранты конкретной специальности приезжают под конкретные задачи бизнеса. Сегодня есть определенные сферы, которые мигранты, мягко говоря, монополизировали. Мы не об этом говорим, мы говорим о том, что на виду. Это строительство, это доставка, это общепит. Но нет ли у вас ощущения, что и россияне прекрасно нашли бы свое место вот в этих сферах? Это первый вопрос. И на ваш взгляд, где действительно необходимо наличие иностранной рабочей силы?

К. Затулин: Для начала я хотел бы выразить свое убеждение, что миграция должна быть инструментом развития, социально-экономического развития России. Если она эту функцию не выполняет и создает проблемы, то, конечно, это повод для беспокойства. И в этом смысле беспокойство общества имеет право на жизнь.

Где должны работать мигранты, как они должны вообще сюда попадать? В рамках Евразийского экономического союза есть свобода перемещения товаров, услуг, капиталов и рабочей силы. Этим, безусловно, пользуются участники Экономического союза, и ради этого, вообще-то говоря, они в нем состоят. Я имею в виду, прежде всего, бывшие советские республики Средней Азии, сейчас они называются Центрально-Азиатскими, и Закавказья. Вот большинство мигрантов на территории России, — это представители Узбекистана прежде всего, Таджикистана, Киргизии. Есть определенная доля белорусов, есть определенная доля армян, азербайджанцев и так далее. Они ищут здесь работу, они ищут здесь заработок.

И на самом деле, мы не выступаем против этого. Почему? Да потому что наша экономика нуждается в рабочих руках. Мы, конечно, были бы очень… Я вот, например, только «за» был бы, если бы вместо мигрантов мы сейчас перешли на полную роботизацию. Но я вот в своем телеграм-канале написал, что «роботы, как прежде коровы, [при строительстве коммунизма] за нами не поспевают». Нам, да, требуются рабочие руки. Но надо дальше разбираться. Я двумя руками за то, чтобы все приезжали по оргнабору. Вопрос весь заключается в том, как это совмещено с нашими обязательствами. Надо расширять сферу оргнабора, но надо понимать, что одни идут по оргнабору, а другие спокойно обходят этот набор. Потому что дальше в поле ничего нет. И приезжают сюда на работу и находят здесь эту работу.

Н. Метлина: Подождите, приезжают не просто на работу, приезжают на работу с семьями. Большой резонанс и очень мощное обсуждение в обществе вызвало инициативу о запрете приезжать человеку, который приезжает на работу с семьей и с детьми. Кто должен платить за изучение русского языка детьми мигрантов? Кто должен платить за медицинское обслуживание детей, жен и самих мигрантов?

К. Затулин: Что касается семей, в соответствии с нашими договоренностями, которые действуют в обе стороны, то есть они действуют на нашей территории, на территории других стран-участников Евразийского союза. На территории Узбекистана и Таджикистана, которые не являются членами Евразийского Союза, являются наблюдателями, но между нами в каждом случае заключено аналогичное соглашение уже на двусторонней основе (между Россией, Узбекистаном, Таджикистаном).

Так вот, мигранты, которые легально здесь работают, — я подчеркиваю, те, кто имеют на это право работать здесь по патенту или еще каким-то образом, — имеют право пригласить к себе семью, если они обеспечены возможностью проживания, финансирования, пребывания здесь семьи. Вот это трудно проверяемо, конечно, до последнего времени не было предметом придирчивого анализа. Это факт. Тем не менее, отрицать, запрещать им приезжать вместе с семьями, мы можем только с тех пор как мы денонсируем договор о Евразийском экономическом союзе или вот эти договоренности, которые у нас прежде были.

Я считаю, что шум по этому поводу искусственно подогревается, потому что видят один только негатив в том, что здесь они живут семьями.  «Раз они живут семьями, они как бы замещают наше население». Это популярный тезис.

Ну, я не хочу сводить всё дело к цифрам, но мы уже сами назвали количество мигрантов, в принципе здесь находящихся. Так вот, в принципе, количество мигрантов — это 4% населения нашей страны. Я оставляю вам и нашим телезрителям возможность ответить на вопрос: 4% замещают 96% или нет?

Я думаю, что эта тема подогревается, исходя из конкретных эпизодов, фактов, негативных явлений. Они существуют, но это все многократно накручивается. А для кого-то становится, к сожалению, я об этом слежу, — и в депутатском корпусе, и в интернете, и вообще в обществе, — поводом для того, чтобы заработать очки. Очки, популярность, — мы борцы, мы крутые, мы требуем и так далее.

Так вот, я считаю, что, конечно, это может создавать проблемы, — наличие здесь семей. Но одновременно может и решать эти проблемы. Вот приезжают сюда, например, люди в молодом, репродуктивном возрасте, мужчины. Мы не хотим, чтобы они вовлекались в какие-то истории, чтобы были семьи. Семья, в принципе, если это здоровая семья, она их удерживает от асоциального поведения? Я считаю, что удерживает. Конечно, есть семьи, которые, как говорится, этим высоким критериям не отвечают. Но в данном случае, если говорить о массе, это скорее исключение, чем правило. Это же так.

Иначе мы бы исходили из того, что в принципе эти люди нам не любы, какими бы они ни были, нам они вообще не нужны! Мы с ними дышать одним воздухом не хотим! Но это, Дорогая Наталья, ни что иное, как ксенофобия.

Н. Метлина: Нет, нет, я невероятный интернационалист. Мы с вами все-таки в преддверии дня единства и согласия народного. Мы живем в многонациональной стране. Иногда очень часто бывают люди, представители, так сказать, других федеральных округов, проживающие в России, а у нас создается ощущение, что это мигранты. В общем, здесь все перепутано.

К. Затулин: Я вот хочу сказать, что это замечательно, что мы с вами такие. Но у нас уже существует, даже целый сайт – «Многонационал», который считает это вообще преступлением, — то, что мы многонациональны.

Н. Метлина: Хорошо. Значит, вообще вопросов очень много. Во второй части я все-таки хочу сказать, о том, что удерживает, а что не удерживает от совершения преступления. Это очень важный вопрос, потому что, к сожалению, статистика неудержима, заставляет нас об этом говорить. Мы поговорим о русских в Прибалтике, об их выдворении и о том, что всё-таки тянет в Россию немцев и американцев далее в нашем эфире.

Сюжет: Во все тяжкие, почему растет число преступлений, совершенных иностранцами? Демография и мигранты: теперь ничего общего. Уроки миграционных проблем от Запада.

Мигранты стали значительно чаще совершать особо тяжкие преступления. С начала этого года был зафиксирован резкий скачок в 15%. Больше всего уголовных дел связано с незаконным оборотом запрещенных веществ. По словам председателя Следственного комитета России Александра Бастрыкина, существенно выросло количество изнасилований и преступных действий в отношении детей. Не ослабевает активность приверженцев радикальных течений ислама. Они приезжают в нашу страну для распространения экстремизма среди своих соотечественников. Но есть и хорошие новости: количество мигрантов, получивших официальное разрешение на работу в России, выросло в этом году на 41%.

Н. Метлина: Константин Фёдорович, вернёмся к теме всё-таки преступности. Недавно в Прокшино, это новая Москва, я для наших зрителей сообщаю, произошло массовое побоище. Сейчас мы видим, как раз, кадры на экране. Бились с лопатами и арматурой. Это внутри такая диаспороидальная история, но жители, которые, так сказать, москвичи, новомосквичи, да, они уже боятся выходить на улицу. Что вы скажете на этот счет? Но прежде чем вы ответите, давайте послушаем Ирину Волк, председателя МВД.

И. Волк: Иностранных граждан, к которым не будет применено уголовное наказание в виде лишения свободы, выдворят за пределы нашей страны с последующим запрещением въезда в установленном законном порядке.

Н. Метлина: Возможно ли предупредить подобные вообще побоища?

К. Затулин: Во-первых, я начну с того своего убеждения, повторюсь за известным киногероем: «Преступник должен сидеть в тюрьме». Все равно, гражданин России или иностранный гражданин если на территории России совершает преступление, он должен быть наказан по полной программе. После отбытия наказания он, безусловно, должен быть изгнан, депортирован, в этом нет никаких сомнений. То, что явления – вот то, что вы показываете в Прокшино, – случаются, – они случались раньше. И боюсь быть, как в таких случаях писали Ильф и Петров «плюшевым пророком», могут случаться и в будущем. И, конечно, надо профилактировать все это. Для этого надо не допускать создания анклавов.

Кстати, в этой концепции этот вопрос специально оговорен. В новой концепции говорится о том, что надо не допускать создания этнических анклавов, которые создают эти проблемы. Но прежде всего корректировать планы социально-экономического развития, потребность в мигрантах и перспективу на этой основе возникновения таких анклавов.

Вот мы же некоторое время назад все были взбудоражены историями в Котельниках, где был создан большой рынок. И этот рынок, оптовый рынок, привлек на работу большое количество мигрантов. И вот в этом относительно небольшом подмосковном городе возник, совершенно очевидно, этнический анклав.

Значит, при планировании создания новых структур, экономических, всяких, эту сторону дела надо учитывать. Вот почему я и говорю о том, что при всем уважении к МВД, которое должно заниматься своим делом, при этом вопросы миграции — это не только вопросы безопасности, это еще и вопросы социально-экономического развития, культурной и социально-культурной адаптации и так далее. В чем, надо сказать, МВД не является профильным министерством. Я убежден, что проблема миграции, – я всегда это говорил, – требует создания на новом уровне ведомства, которое бы все стороны процесса имело в виду.

Пока у нас произошло изменение. Повышен статус миграционной службы, создана Служба по вопросам гражданства и регистрации иностранных граждан, раньше это было Главное управление МВД по вопросам миграции. Его возглавил бывший зам. Генпрокурора, а теперь первый зам. Министра внутренних дел Андрей Кикоть. Вот он приступил к своим обязанностям, переформировал эту службу, и мы рассчитываем, что она будет более компетентна.

Но я еще раз хочу подчеркнуть, это все равно экстраординарное решение вопроса, потому что миграция процесс гораздо более сложный. Не только правоохранительный, но и экономический, внешнеполитический, культурный, всякий иной. Вот давайте ответим на вопрос: готовы ли мы согласиться с тем, что это должно быть исключительно ответственностью МВД?

Я считаю, что МВД явно недостаточно. Это не профильное экономическое министерство. И когда возникает проблема анклавов, она возникает, потому что возникает повод для того, чтобы люди там селились. А почему он возникает? Потому что там создаются предприятия, привлекаются рабочие. Значит, прежде чем их создавать, нужно спланировать, нужно понять: надо ли здесь создавать, есть здесь какая-то угроза, проблема и так далее. Вот какие вопросы за собой тянет всё это.

Что касается преступности среди мигрантов. Конечно, преступность вообще нас возмущает, но я бы не хотел, чтобы создавалось ложное впечатление, что преступниками у нас в стране являются одни мигранты. Они примерно в таком же соотношении, как и количество мигрантов. Вот доля преступности мигрантов, при всех корреляциях больше-меньше и так далее, все равно не выходит за рамки 4% от всей преступности, о которых мы говорим, когда говорим об удельном весе мигрантов в общем составе населения. Одно соответствует другому.

Н. Метлина: Да, Россия привлекательна не только для жителей Средней и Центральной Азии, как вы сказали, граждан СНГ, но также любопытна статистика миграции в Россию американцев, граждан ФРГ. Что привлекает в России? Это понятно, но любопытно: есть новая программа, она называется «Виза общих ценностей». Если можно, два слова, что это? Вот, граждане, как раз у нас кадры, гражданин Германии получает российский паспорт.

К. Затулин: Это явление, которое мы заметили. Ну, во-первых, хочу начать не с этого, а сказать, что с 2006 года действует учрежденная Президентом Государственная программа содействия добровольному переселению соотечественников в России. Эта программа поддерживается, она получает свое развитие. Наконец-то, два года назад, указом Президента узаконено понятие репатриант, репатриация. И хотя оно включено в Госпрограмму, а не наоборот, – что я считаю может быть не совсем правильно, – все равно это важный шаг на пути возвращения соотечественников. И эта линия остается важной и нужной.

Но есть и вторая проблема, которую вы назвали: вот ее мы обнаружили в связи с тем, что все больше расходятся базовые ценности наши с европейскими, с американскими, ЛГБТ, вот этот родители один, родители два. Возникают недовольства в странах Европы, где традиционные общества подвергаются эрозии. И люди видя, что в России эти ценности продолжают оставаться, сюда перезжают. Это, конечно, не тысячи, не миллионы, не сотни тысяч. Это первые ласточки. Они есть, и это очень важно. Среди них не обязательно соотечественники.

Н. Метлина: Латвия. Я знаю, что Государственная Дума приняла, собственно, заявление, сделала заявление о недопустимой дискриминации россиян в Латвии. Как мы можем протянуть им руку помощи?

К. Затулин: Во-первых, две недели назад приняли такое заявление. Это заявление было нами подготовлено. Между прочим, по моей инициативе этот вопрос вообще обсуждался в Государственной Думе. И он обсуждался не просто потому, что вот взбрело вдруг на это обратить внимание. Просто наступил день, 13 октября, когда было заранее анонсировано, что 841 гражданин России, проживающий в Латвии, будет депортирован по той причине, что они не прошли экзамен по языку или не ответили, как нужно, или вообще не ответили на эту «анкету лояльности». Что такое «анкета лояльности»? В Латвии изобрели анкету, которая, кстати, не только для проживающих, даже и для тех, кто проезжает через Латвию, например, транзитом. Прежде чем им дать визу, их опрашивают по анкете. Там есть вопросы: Поддерживаете ли возвращение Крыма в Россию? Агрессию? Поддерживаете ли вы снос советских мемориалов в Латвии?

Если вы этого не поддерживаете, то этого уже достаточно, чтобы вас депортировали. И язык. В данном случае, кто эти люди, 841? Это, как правило, пенсионеры в глубоком возрасте, которые прожили всю жизнь в Латвии, которые после обретения Латвией независимости были объявлены «не гражданами». И тогда мы пошли на этот шаг, мы им предоставили российское гражданство. И они жили с видом на жительство в Латвии. У них этот вид жительства отобрали, пенсии прекратили платить и говорят: «Вымётывайтесь!» Их пешком заставляют уходить через границу.

Действительно, они не все одновременно депортированы. Но то, что это было заявлено публично, – это унижение русских людей, унижение людей, пенсионеров, которые, кстати, работали в этой Латвии и внесли свой клад в то, что она стала этой Латвией. Это, конечно, должно быть предметом нашего возмущения.

Латвия является страной, где официально существует этноцид, где существует апартеид по отношению к русским людям, как и Эстония с первых дней своего существования. И они, тем не менее, сидят в разных Европейских Союзах, НАТО и так далее. И там, в этих Европейских Союзах, зарабатывают очки на своей русофобии. А сами по себе являются националистами, причем националистами-ксенофобами, которые вдобавок ко всему ведут себя по отношению к людям старше 70, отвратительным, скотским образом. И вот это должно лежать во главе угла, когда мы говорим о сегодняшних отношениях с Латвией. Пока это не искоренено, никаких отношений положительных с Латвией у нас быть не может.

Н. Метлина: Константин Фёдорович, спасибо вам огромное. Тема бесконечная. Я ещё хочу добавить ещё один титул в вашу копилку. Вы ещё и директор Института стран СНГ. И этот институт, ваш институт, занимается всё-таки, так сказать, укреплением дружбы и сотрудничества. И, конечно, вы много лет занимаетесь вопросами гражданства и миграции. Хочу заметить есть такая прекрасная русская поговорка: «Человек ищет рыбу где глубже, человек где лучше». То, что Россия по-прежнему притягательна для граждан из других стран, это, в общем, скорее позитивный звонок для всех нас, что не так уж у нас все плохо, как рассказывают на Западе.

К. Затулин: Самое ужасное, как если бы мы пошли на поводу у тех, кто хочет осложнить наши отношения и стали бы закрытым государством. Вот тогда бы всякая наша роль, как Российской Федерации, прежде Российской Империи, Советского Союза, на этом закончилась.

Н. Метлина: Да, а она продолжается. Спасибо вам огромное. Это была программа «Между тем». Мы выходим с понедельника по четверг в 22.45 на канале «Звезда».