Встреча духовных лидеров России и Украины в Киеве: как решится вопрос Церкви в Абхазии? Южнокавказские сценарии конфликтов и их решение. Как меняется роль России в регионе?

Гость программы — Феликс Иосифович Станевский, заведующий отделом Кавказа Института стран СНГ, Чрезвычайный и Полномочный посол РФ. Ведущий — Максим Шалыгин.

Шалыгин: Здравствуйте! 27 июля президент Азербайджана Ильхам Алиев на официальном приеме в честь находившегося с визитом в Баку президента Польши Бронислава Коморовского сказал, что Нагорный Карабах — это исторически исконная азербайджанская земля. Веками азербайджанский народ жил и созидал на этих землях. В своем ответном слове президент Польши сравнил Карабах с Литвой, Белоруссией и Украиной.

То еще сравнение. Заметим, что в начале этого года многие эксперты, в том числе военные, причем не только из России, утверждали, что карабахский вопрос может разрешиться трагическим образом в течение 2011- первой половины 2012 года. И, читая такие заявления обычно осторожного президента Азербайджана… А тут еще внезапная инспекция военных сил Нагорного Карабаха произошла не далее как 26 июля. Все это не может оставлять радужного впечатления от событий в этом регионе.

Я приветствую в этой студии Феликса Станевского, заведующего отделом Кавказа Российского института стран СНГ, Чрезвычайного и Полномочного посла РФ. В начале, если позволите, я хотел бы вас спросить о переговорах патриарха Кирилла и католикоса-патриарха Грузии Илии Второго. Два духовных лидера встречаются в Киеве на праздновании Крещения Руси. И здесь главный вопрос — Абхазия. Потому как после 2008 года Российская Федерация признала независимость Абхазской Республики, и, соответственно, встал вопрос об Абхазской церкви.

И Абхазская церковь объявила свое намерение войти в лоно Московского патриархата. Грузия против. При этом, в сердцах, после неудачной попытки разговора Илии Второго с Кириллом по телефону, когда приезжали визитеры из Абхазии в Москву, Илия Второй сказал своим приближенным, что Москва должна понять, что границы государств не совпадают с духовными границами. Абхазская Церковь, по вашему мнению, должна отойти в лоно Московского патриархата или остаться в окормлении Грузинского патриарха? Насколько это просто, насколько сложно?

Станевский: Я бы ни в коем случае не выступил хоть в какой-то мере критиком позиции Русской православной церкви. Для меня эта позиция не просто приемлема, но я как человек, который убежден в необходимости всемерной поддержки со стороны гражданского общества РПЦ, никогда не скажу слова против позиции Святейшего патриарха Кирилла. Я убежден в том, что Русская православная церковь играет на Южном Кавказе сугубо полезную для России роль. Я уверен в том, что она играла эту роль, играет сейчас и будет играть конструктивную и полезную для России роль.

Что касается отношений между Русской церковью и Грузинской церковью, то добавлю, что нет сомнения в том, что проблематика Абхазии эти отношения осложняет. Нет сомнения в том, что вообще все проблемы, связанные со становлением абхазского государства, исключительно напряженно воспринимаются в Грузии, но точно так же нет сомнения в том, что мы поддерживали Абхазию и будем ее поддерживать.

Вопрос же о Церкви в Абхазии — исключительно сложное дело. Сложность проблематики не просто региональная. Это международная сложность, поскольку здесь завязаны вопросы всего православного мира. Будет ли еще одна православная церковь в Абхазии или не будет.

Шалыгин: Это позиция Вселенского патриарха Константинопольского.

Станевский: Да, это в любом случае вопрос уже международного порядка, поскольку он касается всего православия в мире. И я убежден в том, что эта тема глубоко небезразлична Русской православной церкви. Она небезразлична, видимо, и Грузинской церкви. Каким образом этот вопрос решится, у меня сейчас нет возможности предугадать. Но то, что сегодня в Абхазии осложнены отношения между православными, одни из которых поддерживают одних, а другие — других…

Проблематика тем более сложная, что все это происходит накануне президентских выборов, которые состоятся 26 августа. До них осталось уже меньше месяца. Говорить что-то по существу проблемы я бы не хотел по той простой причине, что любое слово, сказанное сейчас, может восприниматься, даже если это слово комментатора.

Шалыгин: Не навреди.

Станевский: Может восприниматься как некая попытка каких-то сил в России как-то повлиять, в том числе и на ход президентской кампании. Проблематика отношений между теми, кто поддерживает молодых иерархов в Абхазии и прежних руководителей Абхазской церкви, руководящих до сегодняшнего дня, — это проблематика, которая имеет выход на политику. Вообще, вся проблематика, связанная с положением Абхазской православной церкви, имеет прямые выходы на политику, в том числе и на международную.

Шалыгин: Несколько вопросов. Правильно ли я понимаю, что патриарх Константинопольский вольно или невольно является дополнительным раздражителем этой ситуации? То есть, вместо того, чтобы оставить вопрос Русской православной церкви и Грузинской православной церкви, он предлагает создать новую и вывести ее в общий ранг?

Станевский: Вообще, я, признаться, каждый раз, когда речь идет о той или иной форме разделения, раскола, размежевания, испытываю большие сомнения в том, нужны ли такие меры. В этой же связи у меня вызывает сомнения и политика Константинопольского патриарха относительно Абхазии. Она у меня вызывает беспокойство, прямо скажу.

Я не хочу опять-таки вдаваться в существо этой проблематики — столкновение внутри православных верующих в Абхазии. Но это факт, что со стороны патриарха Константинопольского принимаются очень, прямо сказать, активные шаги в непростой момент для Абхазии…

Вообще, помимо президентских выборов в Абхазии ситуация принципиально не может быть простой, потому что это время становления абхазской государственности. Здесь нужно десять раз подумать, чтобы принять то или иное решение.

Шалыгин: И последний вопрос в этой теме: накануне визита Илии Второго в Киев произошла информационная утечка. В прессе появились ссылки на неназванный источник, который сказал, что Илия не может согласиться на переход Абхазской церкви под Московский патриархат, он не может с этим вернуться в Грузию. В связи с этим вопрос: насколько католикос-патриарх Грузии Илия Второй самостоятелен внутри Грузии в своих решениях, зависим от режима президента Сааfкашвили? Что с этим?

Станевский: Я бы сказал, что мера самостоятельности патриарха Илии Второго существенна. Я не думаю, что есть непосредственная зависимость Илии Второго от нынешней власти в Грузии. Прямой его зависимости от президента Саакашвили я не вижу. Но есть зависимость любого политика, общественного деятеля, религиозного деятеля, какого угодно от того, что можно назвать общественным мнением Грузии. В данном случае можно говорить о пастве, но не только о пастве.

Я должен сказать, что Грузия не ахти какая религиозная страна. Это не страна поголовно верующих. И зависимость патриарха связана не только с верующими, а с тем общественным мнением, которое сложилось и на которое влияние пропагандистского аппарата Саакашвили и его режима очень велико. И вот здесь зависимость не прямая, но опосредственная и весьма существенная, нет сомнения.

Мне не кажется, что он может вернуться в Грузию с позицией, которая очень противоречит мнению подавляющего большинства грузинских граждан. Я не думаю, что это возможно…