Истекает последняя неделя перед выборами Президента Республики Южная Осетия, которые должны произойти 13 ноября. На этот пост, который покидает Эдуард Кокойты, по Конституции лишенный возможности выдвигать свою кандидатуру на третий срок, претендуют 17 кандидатов. Притом, что в Республике всего 37 тысяч избирателей, обилие кандидатов уже породило шутки, что если так дело пойдет, то народ Южной Осетии будет сплошь состоять из кандидатов в президенты. Накануне голосования мы попросили прокомментировать ход избирательной компании в Южной Осетии депутата Государственной Думы, директора Института стран СНГ Константина Затулина.

– Константин Федорович, с чем Вы связываете такое большое число кандидатов на пост Президента в Южной Осетии?

– Президент в Южной Осетии, как и в России, – высшее должностное лицо, ключевая фигура в архитектуре власти. Уход Эдуарда Кокойты, с именем которого все эти последние годы связывалась борьба Южной Осетии за независимость и признание, безусловно, подтолкнул к поиску наиболее достойного преемника, возбудил честолюбивые надежды у разных представителей юго-осетинского общества. В этом нет ничего необычного. Такое большое число кандидатов свидетельствует о недостаточной политической структурированности Южной Осетии. Может быть, к выдвижению некоторых кандидатов подтолкнуло известная доля самоуверенности или, напротив, неуверенности в том, что другие соперники смогут получить эффективную поддержку в Республике или за ее пределами. К настоящему времени все становится яснее, и некоторые из соискателей уже начали делать заявления о возможности снятия своих кандидатур.

– Поясните и нам, пожалуйста.

– Я до сих пор воздерживался от каких-либо заявлений, характеризующих шансы кандидатов и их самих как политических и общественных деятелей. Продолжаю придерживаться мнения, что нам в России должны быть, прежде всего, дуроги свобода и независимость выбора юго-осетинского населения. Помимо самостоятельной ценности свободы для любого народа, как бы мал он ни был, надо понимать, что драматизм борьбы Южной Осетии за независимость, острое отношение к молодой Республике в соседней Грузии продолжают побуждать международное сообщество рассматривать все происходящее в Южной Осетии через увеличительное стекло. То, на что Запад,например, легко закрывает глаза, когда дело касается политического процесса в соседней стране «первых европейцев» (т.е. Грузии), тот же Запад ни в малейшей степени не готов принимать во внимание и извинять непризнанной им Южной Осетии, отстоявшей свое право на самоопределение с оружием в руках. Я исходил и исхожу из того, что каждый, кто претендует на самостоятельное значение и влияние в Республике, находясь в здравом уме и твердой памяти, не может не выступать за развитие самых тесных отношений с Российской Федерацией, в которой живет бульшая часть осетинского народа.

При равном отношении ко всем кандидатам нельзя, тем не менее, не отметить разную способность и возможность соперников привлечь на свою сторону влиятельные силы как в Южной, так и в Северной Осетии, в Российской Федерации. Совершенно очевидно, что к настоящему момент Анатолий Бибилов, – глава МЧС Южной Осетии, выдвинутый юго-осетинским «Единством», местным аналогом «Единой России», – судя по любым опросам и прогнозам, обеспечил себе поддержку значительной части избирателей и, что немаловажно, взаимопонимание с российскими властями. На поддержку из Москвы рассчитывали многие, если не все кандидаты в Южной Осетии. Взвесив многие обстоятельства, в России решили продемонстрировать свою поддержку именно А. Бибилову. В этом, несомненно, сыграло свою роль и уважение к выбору, сделанному в пользу претендента уходящим Президентом Э. Кокойты.

Важно отметить, что А. Бибилов – десантник по военно-учетной специальности, по службе в Вооруженных силах, а не по обстоятельствам «хождения во власть». Он защищал Родину и был ранен и этим отличается от тех, кто хотел или собирался, но не успел принять участие в отражении агрессии Грузии в 2008 году. Главе МЧС Республики сложно предъявить претензии или сомнения в правильности расходования средств, направленных Россией на восстановление Южной Осетии – он к этому живому процессу никакого прямого отношения не имел.

– Значит ли это, что в России не видят других кандидатов в Южной Осетии или даже отрицательно относятся к ним?

– Безусловно, нет. Наряду с естественными и, я бы сказал, эмоционально преувеличенными претензиями, которые в ходе избирательной компании как дождь из ведра изливались на действующие власти Республики, в ходе дискуссий и обсуждений было высказано много интересных идей и полезных предложений. Чем как ни полезным предложением является само совмещение выборов с референдумом о государственном статусе русского языка в Южной Осетии – естественным признании его роли и значения в условиях ориентации Республики на Россию?

Убежден, что кандидаты на пост Президента Южной Осетии, какие бы результаты они не показали на выборах, могут и должны быть востребованы в дальнейшей политической и общественной жизни Республики. Важно только не нанести друг другу в последние дни и часы избирательной компании взаимных упреков и уколов, несовместимых с такой перспективой.

– Ваши предыдущие интервью в СМИ, содержавшие критику в адрес российских структур, прежде всего, Минрегиона, уполномоченного с российской стороны осуществлять программу восстановления Южной Осетии, вызвали ответную реакцию. В какой мере, по Вашему мнению, предстоящие выборы отразятся на судьбе правительства Южной Осетии, возглавляемого Вадимом Бровцевым?

– Будущее правительства Южной Осетии во главе с Вадимом Бровцевым, абсолютно очевидно, зависит от исхода выборов. Народ Южной Осетии выбирает своего Президента, Президент предлагает кандидатуру премьера, с которым он собирается работать, как со своим доверенным лицом и сотрудником. Будет это Вадим Бровцев или кто-либо другой – решать Президенту и народу Южной Осетии после того, как пройдут выборы, и нынешние Президент и правительство уйдут в отставку.

Мне не кажутся уместными какие-либо попытки самопиара представителей правительства Южной Осетии в ходе избирательной компании по выборам Президента Южной Осетии. С одной стороны, рекламируются безупречность и высокий рейтинг правительства Вадима Бровцева среди населения Южной Осетии, считающего его своим родным. С другой, с упрямством, достойным лучшего применения, отстаивается версия о комиссарской роли Вадима Бровцева и его команды, которым все равно где строить – в Казани или Южной Осетии, такие они профессионалы, берегущие русский рубль.

В том-то и дело, по-моему, что люди, считающие, что им все равно где работать – в Казани, на Кавказе или на Урале, в кавказских реалиях не вполне соответствуют своей должности. Иначе в оные времена, задолго до нынешних выборов, на заборах в Южной Осетии не писали бы «Долой челябинцев!». Но это к слову. А, по существу, самое главное – продемонстрировать на примере Южной Осетии способность Российской Федерации поддерживать и, если надо, защищать верный России народ, уважать его право на собственный выбор, с нашей, российской стороны заботиться об авторитете избранных народом и сотрудничающих с Россией властей Южной Осетии. Значение этого примера так велико, что перед ним меркнут любые личные амбиции или обиды.