Проводимая Минском пресловутая «многовекторная» внешняя политика, которой, к слову, весьма гордится Александр Лукашенко, все больше напоминает зигзаги транспортного средства, которым управляет не совсем трезвый водитель. Однако обо всем по порядку.

7 мая в Праге с участием белорусских высокопоставленных должностных лиц состоялось учредительное мероприятие «Восточного партнерства» – геополитического проекта Евросоюза, имеющего выраженный антироссийский характер. И, несмотря на то, что официальный Минск и его новые друзья упорно отрицают данную направленность в деятельности «шестерки», сомневаться в этом не приходится: достаточно назвать таких новых партнеров Белоруссии как Саакашвили и Ющенко.

Конечно, Лукашенко попытается извлечь из этой затеи хоть какую-то экономическую выгоду и уже набивает цену своим транзитным возможностям. Так, 22 мая, находясь в Могилевской области, он заявил следующее: «Мы хотим получить в этом проекте то, на что рассчитываем. То есть сотрудничество по таким вопросам, как дороги, трубопроводы, инфраструктурные проекты и так далее. Беларусь как транзитная страна представляет большой интерес для Европы».

Ну а что же Евросоюз? Неужели он собирается следовать довольно спорному примеру Российской Федерации и за пустые разговоры (в данном случае не об интеграции и едином народе, а о демократии и правах человека) годами поддерживать на плаву экономику самопровозглашенного «моста между Востоком и Западом»?

Нет, конечно. Западные чиновники — люди чрезвычайно искушенные и расчетливые. Они сами горазды раздавать экономические посулы в обмен на выгодные Западу политические решения, а затем не выполнять собственные обещания. Достаточно вспомнить трагические и весьма поучительные (для тех, кто хочет чему-то научиться) примеры Югославии и Сербии.

С подачи президента Александра Лукашенко в правящей элите Белоруссии утвердилось убеждение в том, что главный в Евросоюзе — Хавьер Солана. Тот самый, что руководил НАТО во время войны Запада против Югославии и несущий личную ответственность за гибель этой славянской страны, страдания и унижения сербского народа. Но у белорусского президента, по-видимому, короткая память, так как после встречи с Соланой он с восторгом отзывался об этом «милом» и «очень хорошо относящемся к Беларуси» человеке.

В любом случае, утверждения белорусского президента о том, что он включил Белоруссию в «Восточное партнерство», исходя исключительно из экономических интересов, вряд ли можно воспринимать всерьез, тем более, что чиновники Евросоюза неоднократно указывали на гуманитарный, т. е. политический, а не экономический характер данного проекта. Напомним также, что председатель постоянной комиссии Совета Республики НС по международным делам и национальной безопасности Нина Мазай, комментируя участие белорусской стороны в «Восточном партнерстве», прямо дала понять, что Белоруссия готова играть свою роль и нести ответственность за безопасность, развитие и благополучие Европы, а отделять экономическое сотрудничество от политического нельзя (БЕЛТА, 24.03.09).

«Восточное партнерство» еще только умастилось на старте, а Минск уже выполняет пожелания своих новоявленных западных «друзей». Ну а как еще расценивать упорное следование белорусского официоза линии Брюсселя и Вашингтона на непризнание государственности Южной Осетии и Абхазии? Тем более, что в Евросоюзе не скрывают своего удовлетворения недружественной (если называть вещи своими именами) позицией, занятой Минском в кавказском вопросе относительно не только Цхинвала и Сухума, но и Москвы. «Нас обнадеживает тот факт, что Белоруссия до сих пор не признала Абхазию и Южную Осетию», – поддержал в середине мая белорусские власти руководитель представительства Еврокомиссии в Минске Жозе Мануэль Пинту Тейшейр.

Когда же спикер российской Государственной Думы ФС Борис Грызлов упрекнул белорусских коллег в излишней медлительности в вопросе признания новых кавказских государств, то председатель комиссии по национальной безопасности Палаты представителей Национального собрания РБ Виктор Гуминский, оказавшись на редкость откровенным, цинично дал понять, что Минск за каждый сделанный союзнический шаг намерен требовать отдельного вознаграждения. «Это нерядовой вопрос, за которым следуют далеко идущие последствия. Поэтому сегодня мы можем ставить вопрос, насколько одна сторона – Беларусь, готова к тем возможным последствиям, которые наступят. А другая сторона, я имею в виду Россию, готова компенсировать то, что может наступить для нашей страны». Тирада депутата Гуминского есть очередное свидетельство местечковой узости мышления белорусской правящей верхушки. Действительно, названный парламентарий сокрушается по поводу потенциальных шагов Запада в ответ на признание Цхинвала и Сухума Белоруссией. Но при этом господину Гуминскому, очевидно, и в голову не приходит задуматься о тех последствиях, которые влечет за собой игнорирование Минском своего союзнического долга.

В середине июня в Москве должно состояться заседание Совета коллективной безопасности ОДКБ на уровне глав государств. Причем, председательство в этом межгосударственном объединении перейдет к Белоруссии. После саммита в Праге на встрече с генеральным секретарем Организации Договора о коллективной безопасности Николаем Бордюжей Александр Лукашенко заверил собеседника, что Минск приложит максимум усилий по активизации деятельности ОДКБ «настолько, насколько к этому готовы партнеры». Впоследствии по итогам переговоров Лукашенко и Бордюжи было распространено официальное сообщение, в котором говорилось, что «14 июня главы государств рассмотрят большое количество вопросов, касающихся формирования военной составляющей организации, координации внешнеполитической деятельности, взаимодействия ОДКБ с некоторыми международными структурами». Как вытекает из приведенного текста, ОДКБ претендует на роль военно-политического союза с согласованной внешней политикой и общей военной организацией, что вполне естественно для подобных организаций. Если это не так, то тогда зачем вообще «огород городить»?

Однако имеется целый ряд сильно смущающих обстоятельств. Как военно-политический союз может возглавлять (пусть и на время) государство, которое намерено активно участвовать в таком сомнительном геополитическом проекте как «Восточное партнерство», направленном против ключевого звена ОДКБ – России? Какой смысл вести речь о формировании военной составляющей ОДКБ, т.е. Коллективных сил оперативного реагирования (КСОР), если не так давно официальный Минск устами министра иностранных дел Белоруссии Сергея Мартынова категорически отверг саму мысль об участии подразделений белорусских вооруженных сил в КСОР? Напомним также, что ранее Мартынов в Праге заявлял о том, что при определенных обстоятельствах Белоруссия может рассмотреть вопрос о присоединении к НАТО. Глава внешнеполитического ведомства также всячески принижал роль ОДКБ, сводя ее к борьбе с возникающими время от времени проблемами транзита наркотиков, террористических актов и насильственных проявлений экстремизма, а регион практических действий данной международной организации, фактически, ограничил Средней Азией (LN, 16.03.09).