Убийство Олеся Бузины потрясло многих людей, живущих на территории бывшего Союза и за её пределами. Конечно, на счету киевской хунты уже много кровавых преступлений, в том числе убийства женщин и детей на Донбассе, сожжение одесских антифашистов, расстрел в Мариуполе… Но в данном случае, помимо демонстративного лишения жизни человека, произошло нечто метафизическое. Украина окончательно избавляется от остатков своей исконно русской сущности и от людей, её выражающих. И данное перерождение напоминает метаморфозу бабочки, только из куколки вместо прекрасного создания на свет божий вылупилась пропахшая запахом схрона мерзость.

Олеся трудно было назвать великим политическим деятелем, хотя он и пытался в своё время попасть в парламент, надеялся что-то изменить в своем Отечестве. Но ему удавалось многое и без депутатского мандата, ведь его слушали, ему доверяли, причем не только люди на Юго-востоке и в Крыму. Он был русским украинцем и уже просто своим существованием был неудобен «свидомым» пропагандистам. Но особенно им досаждали книги, статьи и выступления Олеся. Особый литературный талант, хороший слог, приправленный определенной долей иронии и сарказма, увлеченность историей своей земли – всё это привлекало его читателей. Каждая его публикация давала пищу для ума, вызывала бурные споры и обсуждения. Он заставлял людей думать, и не воспринимать всё сказанное в государственных СМИ на веру, поэтому был опасен для украинской власти, занимавшейся тотальным зомбированием населения.

Наверняка он осознавал, что его жизнь в опасности, но, по-видимому, просто не захотел уезжать из Киева, не хотел оставлять свою родину на растерзание националистам. И пока в матери городов русских были такие интеллектуалы, как Бузина, можно было говорить, что есть ещё в Киеве нормальные адекватные люди.

Бузина был не просто выразителем мыслей и идей многих из нас, он был органичным, он был своим, он действовал так, как поступили бы многие из нас на его месте. Он мог вспыхнуть как спичка, когда говорилась откровенная ложь, потому что был небезразличным человеком. Так было во время многочисленных эфиров российских телеканалов, когда он спорил с московскими либералами, так было в программе Киселёва на «Интере», когда Бузина двинул в морду Пояркову. И это не эпатаж — ему действительно было не всё равно. Поэтому смерть Олеся для многих из нас — это нечто личное. Теперь его нет, осталась пустота. А по Киеву ползает серая затхлая моль, с трезубцами на рукавах.

Мне всё равно, что в очередной раз заявят (или промолчат) на Смоленской площади – просто надоели эти нескончаемые озабоченности, вместе с очень глубокими озабоченностями в отношении «украинских партнеров» — для меня Украина умерла, и чем быстрее её труп захоронят, тем меньше мы будем видеть мерзость его доедающую.

Николай Орлов