Сегодня мы уже можем дать оценку политическим событиям на Майдане. Вся активность Ющенко оказалась профанацией: население Украины раздроблено, экономическое развитие очень плохо, сближения с Европой не происходит, а отношения с Россией пытаются испортить неумелые политики.

Константин Затулин, директор Института стран СНГ:

За пять прошедших после Майдана (Оранжевой революции) лет стало окончательно ясно, что оранжевый цвет дискредитировал себя гораздо более высокими быстрыми темпами, чем красные. Уже в первые полгода правления Виктора Ющенко и Юлии Тимошенко, а тогда они были вместе, как президент и премьер, стало ясно, что даже в своем собственном кругу распределить власть и полномочия, договориться об общих целях и интересах, творцы и герои Майдана не в состоянии.

Сейчас они порознь борются на выборах будущего года с разными шансами на успех. Они, безусловно, выше у Юлии Тимошенко и совсем никчемные у Виктора Ющенко. Вот этот вот рейтинг Юлии Тимошенко достигнут за счет отказа от оранжевого цвета и от соседства в одной идеологической идейной нише с Виктором Андреевичем Ющенко. Только он, пожалуй, по-прежнему пытается в неприкосновенности сохранить ум 2004 года. Такое впечатление, что он, как и герои прошлого, Бурбоны, ничего не забыл и ничему не научился.

Сейчас модно говорить, что Майдан раскрепостил украинского гражданина, заставил его поверить в себя. Эти прекрасные слова говорятся в условиях, когда украинская экономика в самом тяжелом положении на всем пространстве СНГ. Когда официальные цели вступления Украины в Европейский Союз и вступление ее в НАТО на самом деле не состоялись. Когда вновь растет безработица и когда забыли уже о тех темпах экономического развития, которые Украина демонстрировала накануне «Оранжевой революции».

Раскол между востоком и западом Украины больше, чем когда бы то ни было. Винить в этом или благодарить за это можно как раз последовательного «оранжиста» Виктора Ющенко. Именно он в последние годы с упорством, упрямством, достойным лучшего применения, будоражил украинское общество раскалывающими его идеями. Например, идеи реабилитации бандеровцев и героев ОУН-УПА. Он продвинулся в этом дальше, чем кто бы то ни было. И вызвал ответную реакцию на востоке и юге Украины.

Господин Ющенко, который теперь рассказывает о том, что никто кроме него столько не сделал для развития российско-украинских отношений, и примерно такова его версия. Он еще год назад добивался от украинских моряков, чтобы они вступили, можно сказать, в прямой конфликт, конфронтацию, если не в морской бой с возвращающимися в Севастополь кораблями Черноморского флота. Попытка лишить русских граждан Украины языка, Родины, а именно так можно оценивать попытки масштабной фальсификации истории, ни при ком в истории Независимой Украины не развивалaсь настолько масштабно, как при Ющенко.

А Ющенко удалось сделать почти невозможное. Из страны-победительницы, участника Великой Отечественной войны и участника Победы во Второй мировой войне, Украина стала чуть ли не лузером, проигравшей страной, которая на самом деле, как теперь гласит официальная версия (президентская версия) истории Украины, является все потерявшей, в результате таких итогов Второй мировой войны, закабаленной. Ющенко, надо заметить, удалось вдолбить в головы многих украинцев, ошарашенных отрывшимися перед ними картинами голодомора, идею о том, что голодомор можно рассматривать, как геноцид украинского народа. Этот обман еще придется разоблачать.

Я думаю, что на самом деле вот этот рейтинг — 2,4%, который сегодня имеет Ющенко, это и есть реально сегодня число твердолобых сторонников «Оранжевой революции», которые никоим образом не сделали никаких выводов из происшедшего. Подавляющее же большинство и даже те, кто, по сути, были соратниками или соучастниками, соорганизаторами Майдана («Оранжевой революции»), постарались дистанцироваться от этого наследия или, по крайней мере, выдать свою версию происшедшего, в которой они продолжают чувствовать себя обманутыми героями.

Значит, все-таки первое чувство, которое возникает в связи с Майданом, и это, по-моему, глубоко верно, – это обман. Обман тех, кто поверил. Безусловно, обман и тех, кто и тогда уже сомневался в том, что цели, которые ставят перед собой вожди Майдана, справедливы. Дело в том, что гражданское общество, безусловно, на Украине существовало и прежде. Мне кажется, что было глубокой ошибкой отождествлять в целом «Оранжевую революцию» с пробуждением гражданского общества. Если это и было в какой-то степени так, то это фальстарт, потому что те, кто, как я уже говорил, поверил в идеалы Майдана и пошел за его предводителями, они оказались жестоко разочарованными и обманутыми.

И этот обман может самым негативным образом сказаться на дальнейшей истории гражданского общества на Украине. Потому что уже сегодня все происходящее на Украине вызывает потребность в сильной руке – эта тема официально обсуждается. Сильная рука и гражданское общество – это очень редко совместимые понятия. Т.е. граждане Украины принялись искать другие пути, принялись вновь думать о других вариантах устройства своей жизни, чем та, которую предлагали на Майдане.

Майдан, в силу того, что он оказался таким образом очень уязвим, даже в своих надеждах, даже в самых прекраснодушных, казалось бы, приветствуемых надеждах, оказался скомпрометированным. Я думаю, что сейчас, безусловно, происходит откат от повестки идейной, которая была предложена Майданом. И это ярче всего сказывается в содержании программ кандидатов на выборах. Заметим, что мы вот среди тех 18-и, по-моему, кандидатов, которые участвуют на выборах, видим, может быть, 1-3, которые не критикуют, а напротив, основываются на Майдане и происшедшем в 2004 году, как на идейном наследии.

Все остальные, в той или иной степени, это критикуют и отрицают. Одни, по законным на то основаниям, поскольку всегда боролись против «оранжевой революции» и не приняли ее, как идеологию для всей страны. А другие пытаются примазаться, пытаются заретушировать собственную роль в прошлом Майдана. Т.е. мы видим, что градус общественных настроений сильно сместился. Это не была демократическая революция, хотя многим казалось, что они участвуют в демократической революции. Это на самом деле была технология. Это был всплеск национализма. И попытка в очередной раз формировать превращение Украины в государство для одних только украинцев.

Если этого кто-то не заметил (все равно в Киеве или в Москве), то мне жаль этих людей. Тогда они страдают уже слепотой, которой страдали деятели периода Перестройки здесь в Москве, прекраснодушные интеллектуалы, которые считали, что подъем народных фронтов где-нибудь в Прибалтике, Грузии – это свидетельство демократизации. Этоб в первую очередьб было свидетельством национализма. То, что они тогда в Москве, в период Перестройки не разобрались в этом, то, что мы все не разобрались в этом, привело к тому, что сегодня в Латвии, Эстонии от четверти до трети населения ходят с паспортом не граждан. Где уж тут говорить о демократической революции.

Это привело к тому, что в демократической Грузии, первое, с чего эта демократическая Грузия начала в 1990-1991 годах – это с расправы с инородцами — осетинами, потом абхазами. Между прочим, ровно таким же образом поступила и ее предшественница демократическая Грузия в 1918 году, с похода в Абхазию, с ареста членов большого Абхазского Совета, членов Абхазского самоуправления. Т.е. мы видим, что здесь есть повторяемые в истории события, и когда-то, наконец-то, надо научиться делать из них правильные выводы.

Мне кажется, что даже в той короткой истории Украины могут быть найдены даты, которые с большим на то основанием могут быть названы Днем свободы. Если уж есть желание сегодня считать необходимым справлять этот праздник. Но дело все в том, что свобода-то тоже здесь трактуется исключительно однобоко. Свобода трактуется, как очередной этап обособления Украины от России, очередной этап прощания с общим прошлым – вот это свобода. А кто сказал, что это и есть эталон свободы? Свобода ведь на самом деле заключается в некоторых более универсальных вещах: в правах человека, в свободе в высказыванияx, в свободе самого разного рода проявлениях.

Если мне в это свободное государство Украина невозможно въехать, потому что мне запрещен въезд именно нынешними властями. Если огромному большинству жителей востока и юга Украины фактически перекрывают возможности образования, общения, деловой, общественной жизни на русском языке – это разве свобода? Большие возможности оказались в руках группы людей, которые благодаря Майдану и прочим обстоятельствам оказались вознесены вверх, сформировали новую власть Украины. Но это свобода для нескольких человек, а не для всего остального населения.

.