— После приказа Верховного главнокомандующего, президента РФ Дмитрия Медведева, российские миротворцы и приданные им силы 58-й армии будут отведены на позиции, определенные решением Смешанной контрольной комиссии (СКК) по урегулированию грузино-осетинского конфликта от 1999 года. Сколько же наших военных останется в Южной Осетии после вывода оттуда воинских частей, пришедших на помощь югоосетинским ополченцам в дни грузинской агрессии против непризнанной республики?

— Для начала стоит, видимо, напомнить историю. В 1992 году между Россией и Грузией было подписано так называемое Дагомысское соглашение, предусматривавшее ввод в Южную Осетию смешанных миротворческих сил. Была установлена и квота — по 500 человек от трех сторон (российской, осетинской, грузинской. – Прим. KM.RU). В том же 1992 году была создана Смешанная контрольная комиссия, получившая в 1994 году статус постоянно действующего органа. При этом СКК стала как бы четырехсторонней – в нее входили представители России, Южной Осетии, Северной Осетии (отдельно от России) и Грузии. Наблюдательные функции взяла на себя миссия ОБСЕ. Количество миротворцев осталось прежним: 500 — от осетин, 500 — от Грузии и 500 — от России.

Миротворцы эти располагались в регионе, как слоеный пирог. То есть в грузинонаселенных анклавах Южной Осетии находились грузинские миротворцы, в осетинских селах — осетинские, а наши как бы разделяли противоборствующие стороны. Но сплошной линии обороны не было, а были в основном наблюдательные посты.

И вот сейчас этого уже не будет. Я понял из заявлений руководства России, что грузин в качестве миротворцев в этом регионе не будет, а российские миротворцы фактически будут стоять на административной границе Южной Осетии. То есть все грузинские анклавы будут находиться под юрисдикцией Цхинвала.

Как я понял также, создается 10-километровая зона безопасности. В Абхазии такая зона безопасности есть, а вот в Южной Осетии такой зоны не было. Но теперь, возможно, ее попробуют создать — об этом проскальзывали сообщения в прессе. И я думаю, что наших миротворцев отведут в эту зону безопасности.

— А какой, как вам представляется, должна быть реакция России на просьбу Южной Осетии о создании российской военной базы на ее территории?

— Если мы идем по пути признания Южной Осетии, то базу надо создавать. А признание неизбежно, иначе получится, что мы оккупируем территорию Грузии. Если же мы продолжаем признавать территориальную целостность Грузии и отказываемся признавать Южную Осетию, то очень скоро Грузия начнет говорить, что на ее территории, частью которой, в соответствии с этой логикой, является и Южная Осетия, находятся оккупационные войска, которые должны быть немедленно выведены.

— А как вам видится присутствие России в зоне грузино-абхазского конфликта?

— Что касается Абхазии, то там, по решению глав государств СНГ от 1994 года, находятся миротворцы СНГ. Правда, кроме России, никто не направил туда своего контингента миротворцев. Абхазская армия, надо отметить, посерьезнее, чем южноосетинская. Кроме того, сейчас абхазы и наши миротворцы захватили грузинские склады. И вся эта техника может быть передана абхазской стороне, чтобы укрепить ее обороноспособность. И тогда 3000 наших военнослужащих (максимальная численность миротворческого контингента России в Абхазии по имеющемуся соглашению) плюс абхазская армия будут представлять собой серьезную силу, способную отразить грузинскую угрозу. Особенно после того, как Грузия потерпела поражение, ее армия разгромлена, а ее вооружение отнято или уничтожено. Кроме того, части нашего флота начали патрулирование территориальных вод Абхазии, и, я думаю, это патрулирование теперь сохранится. Да и военный аэродром в Сухуми фактически официально используется российской стороной. Думаю, он и дальше будет так использоваться.