Вопрос самоопределения этнических и иных социальных образований в системе многонациональны
В «Консультативном заключении» Международного суда ООН оно была признано как таковое, что не нарушает международного права. Но, с другой стороны, суд даже не рассматривал вопрос о пределах права на самоопределение и о возможности сецессии (выход из состава государства) как средства правовой защиты. В целом в 2009 году судом был продемонстрирова
Болевая точка, и не только в Украине.
Таких «ситуаций» в современном мире много и именно они формируют «болевые» точки современности, причем не только на погружающихся в хаос территориях постсоветского пространства. В скрытой (латентной) форме они характерны для пока «спокойных» стран (техасцы в США, уйгуры в Китае). В ряде развитых стран они уже являются «возмутителем спокойствия» (шотландцы в Великобритании, каталонцы в Испании). И во многих странах, которые принято называть «нецивилизованны
В то же время национальные политические лидеры чаще всего стыдливо отстраняются от вопросов самоопределения (вплоть до сецессии) в своих странах, апеллируя к нормам «международного права». Которых, как показало рассмотрение косовского вопроса в Гааге, нет. Как, вероятно, нет и самого международного права: это не более, чем право доброй воли, и соблюдается лишь тем политическими акторами, которые не имеют сил его нарушить. Как только такие силы (или достаточная поддержка) появляются – тут же возникает ИГИЛ (запрещена на территории РФ) или хуситы, которые оказываются способными перекроить даже карту мира (во всяком случае – в наиболее болезненных для мира местах).
Пассионарные режимы поступают еще опаснее, именуя подобные движения «сепаратизмом» и пытаясь подавить их специальной техникой социальных акций (Китай в Гонконге, 2014 год) или просто грубой силой (Украина на востоке страны, 2014 – по настоящее время). Практика показывает, что силовое подавление нередко влечет за собой активизацию противодействия. И совершенно антинаучные определения этого противодействия как «терроризм» и «сепаратизм» ситуации не меняют. Более того, реальный терроризм получает дополнительный стимул развития, трансформируясь из разовых акций в начале XXI века (11 сентября 2001 г.) в формирование новых государств в середине его второго десятилетия. Ярким примером чего является становление Исламского Халифата на Ближнем Востоке. Хотя и разовых акций этот новый тренд не отменяет.
Украинская «лаборатория» планетарной проблемы.
С неприятным, но естественным цинизмом историка приходится заметить, что в последние полтора года возникла (во всяком случае – в Старом Свете) целая «лаборатория терроризма и сепаратизма» — это Украина. Причин несколько, и главные среди них:
— Украина – это историческая территория «транзита народов», что имеет следствием проживание на этой территории огромного количества национальностей, традиционно определяемых как «национальные меньшинства»;
— специфика исторического процесса привела к появлению в современной Украине ряда ирредент, т.е. частей этноса, составляющего меньшинство населения в пределах данного государства, но компактно проживающего в непосредственной близости к государству, в котором близкий или идентичный ей народ составляет большинство (условно – «материнской плате»). Это русские, тюрки (татары, турки, гагаузы, караимы – морская граница – это тоже «непосредственна
Отдельная проблема – поляки, которые живут пусть и не выраженной ирредентой, но их сосредоточенност
— украинской спецификой, актуализирующей проблему ирредент в целом является внешнеполитическ
— доминирующая в украинском политикуме и органах власти идея унитарности страны подводит к неизбежности определенных действий со стороны «национальных меньшинств». Хотя бы потому, что существующая модель государственного устройства признана нежизнеспособной всеми участниками политической игры. Следствием чего и является продвигаемый в Украине процесс «децентрализации
Отсюда вытекает специфика момента: анализ проблемы самоопределения национальных меньшинств (особенно ирредент) приобретает характер не академического этно-социального исследования, а живой политической борьбы.
Отсюда же и основной недостаток предлагаемых анализов. Вместо производства цельной методической схемы решения проблемы в каждом конкретном случае предлагается выход из конкретных ситуаций. Украинской власти, которая категорически выступает за унитаризм страны, такая ситуация («каждый сам за себя») выгодна, поскольку она не допускает возникновения синергетического эффекта «движения ирредент и меньшинств».
Казалось бы: национальные меньшинства численно невелики (за исключением русских, которых нельзя считать меньшинством даже статистически, и, может быть, поляков)*. Статистически представителей таких национальностей в Украине менее 5% от ее населения (по данным переписи 2001 года). Но статистика – лукавая вещь. Специальный опрос, проведенный в конце 2012 года компанией Research&Brandin
Каждый второй житель Украины, независимо от своей национальной принадлежности, считал себя украинцем, гражданином Украины (49%). 27% идентифицировали себя, прежде всего, со своим населенным пунктом, 9% считали себя советским человеком, гражданином бывшего СССР, а каждый двадцатый житель страны прежде всего считает себя жителем своего региона, области. И лишь 5% самоидентифициро
А если это так, то уровень самоидентификаци
*Реальная ситуация с численным составом национальных меньшинств может быть предоставлена только после новой всеукраинской переписи населения, поскольку данные предыдущей (2001 год) давно устарели.
Исторический вызов и невнятный ответ.
Тема конституционной реформы и децентрализации сейчас для украинской власти является безусловным приоритетом. Тем самым «Вызовом» по А.Тойнби, отсутствие «Ответа» на который губит государства.
Мероприятия идут одно за другим. Вот, к примеру, за неделю 22 — 26 июня 2015 года в Украине прошли:
— 11-й Муниципальный форум (Одесса), где украинские мэры пытались уразуметь, что же такое объединение территориальных общин, добровольное и неминуемое (22 июня);
— заседание Национального совета реформ под руководством Президента Украины (23 июня);
-заседание Конституционной комиссии по рассмотрению выводов Венецианской комиссии и подготовке окончательного варианта изменений в Конституцию (25 июня).
И это только топ-совещания. Число же региональных, экспертных и медийных заседаний не поддается исчислению и заставляет задуматься о величии известного «Закона Митчелла»: любую проблему можно сделать неразрешимой, если провести достаточное количество совещаний по ее обсуждению.
В подавляющем большинстве и топ-собраний и более мелких посиделок национальные вопросы, так или иначе, поднимались. Но систематизация именно «малонационально
Во-первых, никто не задается вопросом, о какой численности пусть и иноэтничных, но заинтересованных граждан идет речь. Никто, например, не знает общую картину; сколько в Буковине или Буджаке живет румын или молдаван (и представляют ли они единое национальное меньшинство – подходы разные). А ведь это паллиативный и размытый процесс: он зависит от предпочтений политиков и качества пропаганды на искомой территории — это с одной стороны. И от постоянной деформации состава меньшинств (браки, миграции, репрессии — с другой).
Поэтому естественным было бы требование любого меньшинства о проведении новой переписи населения (со времен предыдущей прошло уже 15 лет). И ссылки на «сложное/военное время» здесь приниматься не должны. Украина не ведет объявленной войны, следовательно, процесс местных реформ и децентрализации должен проходить по калькам мирного времени. Если же война все-таки идет, то децентрализацией управления и реформой властной вертикали в такое время может заниматься только самоубийца. Но, в любом случае, именно перепись должна дать ответ на один из основных вопросов реформы: сколько человек будут являться ее участниками или жертвами.
Во-вторых, возникает устойчивое впечатление, что как отцы конституции, так и адепты национальных меньшинств в административно-
В Украине такая эскалация будет иметь много сторонников и мощную внешнюю поддержку.
В таких условиях «перекраивать» местные громады очень опасно. Если этнический аспект не будет учтен или учтен недостаточно (а недовольные будут всегда), то современные ирреденты, опять-таки, «прильнут к плате» и подавить их силовым вариантом будет более, чем затруднительно. Это показал пример восточных инсургентов.
Если этническая специфика учитываться будет, то на местах меньшинства возьмут на выборах власть (выиграв по естественной формуле «свой-чужой»), и тогда вопрос «ухода в материнские объятия» станет еще более актуальным. Особенно на западных границах Украины, поскольку обаяние Евросоюза в обозримом будущем никуда не денется.
В сценарии «федерации» эта опасность нивелируется силой федерального центра (федеральный агент всегда могущественнее местного шерифа), в условиях «децентрализации
И последнее по списку, но, пожалуй, первое по существу. В предлагаемых «малыми национальностями
Много лет Украина была, в определенной мере, «лабораторией этнической толерантности». Но оборотная сторона толерантности – это скрытое напряжение. Напряжение, которое в любом, даже и совсем не слабом государстве может взорваться самым опасным видом противостояния, противостоянием этническим. Поэтому компонент «малых национальностей» в рамках современной украинской Реформации должен быть систематизирован и принят как условие игры sinequanon. И сделано это должно быть ДО принятия окончательных решений.