Прошло почти 17 лет с тех пор, как на майском референдуме 1995 года граждане Республики Беларусь ясно и однозначно высказались за придание русскому языку статуса государственного наравне с белорусским, т.е. за государственное двуязычие. Казалось бы, в этом вопросе давно поставлена точка, причем самым демократическим образом – через всенародное голосование. Но противники государственности русского языка постоянно пытаются поставить под сомнение существующее государственное двуязычие и все еще надеются, в конечном итоге, лишить русский язык государственного статуса.

То, что прозападная оппозиция выступает против белорусско-русского двуязычия – это вполне объяснимо. На последних президентских выборах в Белоруссии 2010 года кандидаты в президенты от оппозиции, в том числе и те, кто пытался выставить себя некими политиками с ориентацией на Россию, выступали против государственности русского языка, начиная от Владимира Некляева и заканчивая Андреем Санниковым. Особенно показательна в этом смысле позиция Санникова, который не является этническим белорусом и для которого белорусский не является родным языком. Но, тем не менее, он заявлял о необходимости ликвидации государственного двуязычия в Республике Беларусь. В чем же причина?

Дело в том, что русский язык для Белоруссии не просто язык культуры и общения подавляющего большинства населения республики, это тот особый узел, который прочно скрепляет народы Белоруссии и России между собой. Русский язык способствует поддержанию духовной взаимосвязи русских и русскоязычных граждан Республики Беларусь с россиянами, сохранению единого культурного Русского материка. Без русского языка наступят быстрая утрата населением республики исторической памяти, культурных традиций и полная дезориентация в духовном и социально-психологическом плане. Поэтому те, кто ратует за отрыв Белоруссии от России, за «отслоение» от Русского мира, за дистанцирование Белорусского экзархата от главы православной церкви «другого государства» как раз и добиваются ущемления позиций русского языка. Отношение к русскому языку выступает, по сути, в качестве главного показателя истинных намерений тех или иных общественно-политических сил.

В последнее время в Белоруссии участились нападки на русский язык и со стороны некоторых высокопоставленных чиновников министерств культуры, образования и информации, которые отдают приоритет репрезентации этнического белорусского большинства. Особенную активность на этом сомнительном поприще проявляет министр культуры Республики Беларусь Павел Латушко и его заместители, которые неоднократно высказывались за ограничение сферы употребления русского языка в Белоруссии принудительным образом.

21 марта 2012 года, выступая в правительственной газете «Звязда», министр образования республики Сергей Маскевич заявил, что с 1 сентября текущего года преподавание истории, географии и некоторых других гуманитарных дисциплин может быть переведено исключительно на белорусскую «мову» вне зависимости от языкового статуса школ, а в вузах преподавание «Истории Беларуси» будет также переведено на белорусский язык.

При этом г-на Маскевича, который ссылается на указание главы государства, никак не смущает то обстоятельство, что эти высказывания и намеченные им принудительные меры в языковой сфере в корне противоречат конституционным нормам, Закону «О языках», предоставляющим гражданам свободу выбора языка получения образования из двух государственных языков — белорусского и русского.

Чем же можно объяснить такую позицию министра образования Республики Беларусь? По-видимому, он считает, что, противопоставляя друг другу два государственных языка, проявляет заботу о развитии белорусской «мовы». При этом Сергей Маскевич всячески пытается дать понять, что русский язык для Белоруссии является лишь языком одного из пяти национальных меньшинств, проживающих в республике, занесенным некогда мигрантами из соседней России. Однако такой взгляд на русский язык является глубочайшей ошибкой.

Русский язык не является для Белой Руси языком, привнесенным чужеземцами. Он существует на территории современной Белоруссии только в литературной форме не менее тысячи лет. И если кто-то этого не знает, то ему достаточно открыть фундаментальный труд классика белорусского языкознания Евфимия Карского «Белорусы», чтобы убедиться в этом. В этом научном труде белорусский языковой вопрос исследован самым тщательным образом и ясно сказано, что русский язык для Белоруссии является исконным языком. Белорусская «мова» является наречием, т.е. разновидностью русского языка, сам русский язык является для белорусов таким же родным, как и для великороссов.

Поэтому противопоставлять русский и белорусский языки могут люди или невежественные, или же преследующие антирусские, а, следовательно, и антибелорусские политические цели. Однако вопрос не только в профнепригодности отдельных белорусских управленцев. Это было бы еще полбеды. Дело в том, что в общественном сознании до сих пор продолжают довлеть ложные представления в области национальной политики, насаждавшиеся не столько отдельными представителями белорусской интеллигенции, сколько большевиками. Последние фактически отказывали белорусам в историческом праве относиться к русскому народу и до конца 20-х гг. прошлого века проводили в БССР политику насильственной «белорусификации».

И надо сказать, что догматы «ленинской национальной политики» об отрицании русскости белорусов довольно глубоко и прочно проникли в сознание части белорусской интеллигенции. Есть опасение, что еще немного и при попустительстве белорусского правительства в политические программы оппозиционных партий и общественно-политических организаций будет включено требование принять закон о том, что только белорусы могут быть полноправными гражданами республики (по примеру Эстонии и некоторых других прибалтийских государств).

В начале 1990-х гг., например, была проведена тщательная цензура белорусских учебников по истории и другим гуманитарным дисциплинам на предмет удаления из учебных программ самого упоминания Руси и русского народа относительно территории современной Белоруссии. Дошло до того, что из названия государства — Великое княжество Литовское, Русское и Жемойтское — был искусственно удален термин «Русское», и это средневековое государство стали называть исключительно как Великое княжество Литовское. Слово же Русь в отношении земель современной Белоруссии оказалось под фактическим запретом.

Поколения молодых белорусских граждан, получивших образование в независимой Белоруссии, буквально зомбировались в плане «отдельности» белорусов от русского народа и России. И эта фактически ежедневная антиисторическая пропаганда в рамках учебного процесса дала-таки свои сомнительные «плоды». Молодые люди, закончившие белорусские учебные заведения, даже при самом позитивном личном отношении к России, не имеют представления о том, что русский язык является исконным для Белоруссии, что именно русский язык (в его западнорусском варианте) был официальным языком Литовско-Русского государства (впрочем, о существовании которого они тоже не догадываются) до его запрета сеймом Речи Посполитой в 1696 году. И когда сведения о подлинной роли русского языка в истории Белоруссии им предоставляются, то это нередко становится для них не только открытием, но и потрясением, т.к. это раскрывает полную несостоятельность существующей в Республике Беларусь системы исторического образования.

Проблемы, связанные с искажениями в историческом и гуманитарном образовании в Республике Беларусь, зашли слишком далеко и уже отрицательно повлияли на сознание новой генерации белорусских граждан. Укоренение представления о необходимости перехода в госучреждениях на белорусский язык, закрепление в государственной идеологии, образовании и культуре республики «национальных химер» и исторических мифов неизбежно приведут (если уже не привели) к быстрой смене менталитета, по крайней мере, трех поколений белорусов. Безразличное отношение большинства белорусов к национальному вопросу, языку общения, что наблюдалось относительно недавно, заметно меняется. Однако тенденции такой трансформации пока довольно тревожные – год назад на официальном уровне впервые в истории независимой Беларуси русских охарактеризовали как иммигрантов (БелТА, 31.03.2011). Логично предположить, что могут поставить под сомнение и необходимость сохранения государственного статуса для языка этих вымирающих на белорусской земле «иммигрантов», численность которых по официальной статистике стремительно сокращается из-за «старения представителей этого этноса и его естественной убыли».

Отдел Белоруссии Института стран СНГ