Американский институт общественного мнения имени Джорджа Гэллапа представил результаты социологических опросов, проведенных на Украине в сентябре.

Серия опросов Gallup «Украина в войне» исследует решимость украинцев продолжать борьбу, их недоверие к России, их веру в собственное руководство и руководство Запада, а также будущее, которое они видят в качестве возможных членов НАТО и Европейского Союза. Суть опросов достаточно откровенно отражает пропагандистский антироссийский замысел исследования.

Исследователи считают, что на фоне успеха контрнаступления Украины, начавшегося в конце августа, общественность страны с огромным оптимизмом смотрит на продолжение войны до тех пор, пока не будет достигнута победа, и на то, как эта победа будет выглядеть. Пока украинцы вкусили победу на поле боя, война далека от завершения.

По мнению Gallup, последняя волна российских ракетных ударов по украинским городам и поселкам, расположенным далеко за линией фронта, была сосредоточена на гражданской инфраструктуре. И хотя удары баллистическими ракетами в прошлом не сломили волю гражданского населения к боевым действиям, отношение украинцев может измениться, если они столкнутся с холодной и темной зимой из-за российских атак на инфраструктуру и увеличения затрат на энергию — или, с другой стороны, такие непрекращающиеся нападения могут еще больше укрепить решимость населения вести борьбу.

Несмотря на то, что Украина — бывшая советская республика, имеет долгую и важную историю с Россией и глубокие культурные, экономические и политические связи, которые с ней связаны, данные Гэллапа показывают, что эскалация войны между ними может стать точкой невозврата для многих в Украине, в том числе для многих регионов, которые Россия теперь считает своими. Исследователи считают, что война только подтолкнула Украину к сближению с США и западными блоками, такими как Европейский союз и НАТО, — именно то, что Россия пыталась предотвратить.

Также исследование показало, что несмотря на ряд внутренних разногласий, украинцы в подавляющем большинстве едины в поддержке своих лидеров и молодых институтов демократии, за защиту которых борются ее граждане. Вина за ежедневные физические и экономические трудности в значительной степени приписывается внешним силам, в отличие от предыдущих лет.

И тем не менее, возобновление российских ударов по энергетической инфраструктуре, как считают американские исследователи, может стать испытанием для этой решимости в ближайшие месяцы, однако отмечают, что в настоящее время нарушения нормальной жизни во время войны и растущее беспокойство по поводу приближающейся зимы не привели к расколу в единстве и ясности мнений людей. После месяцев ожесточенных боев и тысяч жертв с обеих сторон большинство украинцев, исходя из опроса, теперь ожидают, что их страна вступит в НАТО в течение десяти лет. И хотя они и считают, что их страна вступит в альянс в обозримом будущем, в настоящее время меньше украинцев одобряют работу руководства НАТО, чем одобряют действия своего руководства.

Результаты исследования Gallup прокомментировал социолог, руководитель сектора методологии компании «Russian Field» Илья Дорханов:

 

В целом данные украинского опроса Gallup отражают примерно те же тенденции, которые сейчас можно наблюдать в России. В чрезвычайной обстановке, в которой сейчас находятся обе страны, люди действительно склонны сплачиваться вокруг властей – соответственно, их рейтинг растет. Для Украины это даже более актуально, чем для России, поскольку она сейчас находится в положении обороняющегося, поэтому там меньше пацифистских настроений, а официальная точка зрения на события вызывает меньше вопросов у граждан.

В этом смысле логичны и рост рейтинга Владимира Зеленского, и рост одобрения армии и других государственных институтов. Объясним и высокий уровень одобрения ЕС и НАТО. Во-первых, стремление вступить в эти альянсы провозглашалось властями Украины с 2014 года и имело высокую поддержку. Вспомним, что события Евромайдана начались именно с отказа Виктора Януковича подписать соглашение об ассоциации с ЕС. Во-вторых, именно ЕС и НАТО сейчас оказывают Украине поддержку, об этом регулярно сообщают СМИ, и неудивительно, что большинство украинцев относятся к ним одобрительно. При этом часть тех, кто не одобряет деятельность НАТО, могут быть не противниками альянса как такового, а недовольными тем, что он оказывает Украине «недостаточную помощь».

Тем не менее, с опросом связаны сразу несколько проблем, которые в первую очередь касаются результатов по юго-восточным регионам. Во-первых, мы не знаем данных по конкретным областям – только по макрорегионам из нескольких. Скажем, на Востоке сторонников «войны до победного конца» меньше всего – 56%. Однако ясно, что в Днепропетровске и Харькове ответы будут совсем не те, что в Донецке и Луганске. В итоге же мы видим «среднюю температуру по больнице».

Во-вторых, есть проблема доступности респондентов. При прозвоне, скорее всего, использовались только украинские телефонные коды – а ДНР и ЛНР еще весной перешли на российские, аналогичные процессы произошли в Запорожской и Херсонской областях. То есть данные по этим регионам, скорее всего, репрезентуют людей, которые пользуются сим-картами украинских операторов либо живут в городах, подконтрольных официальному Киеву. Очевидно, что такая выборка будет искажена в пользу проукраинских ответов.

В-третьих, любые опросы общественного мнения на территории, где идут, недавно завершились или, наоборот, вот-вот начнутся боевые действия – это заведомо сомнительная идея. Люди напуганы, дезориентированы, не знают, что ждет их через месяц и едва ли могут доверять незнакомцам, которые звонят им с политическими вопросами. Можно с уверенностью предполагать, что если пророссийски настроенному жителю восточных регионов звонит социологическая служба из Киева, то он либо не станет с ней говорить вовсе, либо даст «желаемые» ответы – отсюда и менее 1% одобрения российского руководства на Востоке. Вообще, как минимум по пяти регионам (ДНР, ЛНР, Запорожская, Херсонская и Харьковская области) доверять данным, мягко говоря, сложно. Это, кстати, касается и аналогичных исследований с российской стороны, если таковые появятся.

В-четвертых, есть проблема языка. Посмотреть методологию данных опросов на сайте Gallup не удалось – все ссылки ведут на документ, в котором нет никакой информации за 2022 год. Однако если методология не изменилась с 2021 года, то в ходе опросов использовались и русский, и украинский языки. Но вот как именно определялось, в какой ситуации какой язык используется, из документации неясно. Между тем то, на каком языке ведется общение, также может влиять на результаты. Если с вами говорят по-украински, вряд ли от вас хотят услышать одобрение действий российских властей. Респонденты это понимают и ведут себя соответствующе: отказываются говорить вовсе или говорят «что надо».

Есть еще один проблемный момент – это вопрос о том, что респонденты сочли бы победой Украины. Даже если учесть, что он задавался только сторонникам «войны до победного конца», цифра в 91% сторонников возвращения под контроль Киева всех утраченных территорий, включая Крым, выглядит не слишком реалистично. Я бы предположил, что дело все-таки в том, что данная позиция кажется опрошенным «социально одобряемой». Она является официальной для украинских властей и абсолютно доминирует в медиа. Мнение о возможности военным путем выйти на границы 2013 года практически не подвергается сомнению никем из значимых спикеров на Украине. К тому же, учитывая наличие в украинском УК наказаний за «поддержку сепаратизма», часть респондентов может попросту опасаться высказывать незнакомым интервьюерам точку зрения, отличную от официальной. Скорее всего, реальная поддержка такого сценария ниже даже среди милитаристски настроенных украинцев.