Отношения Польши и Западной Руси (ныне Белоруссии) насчитывают многовековую историю. И за весь этот длительный период можно выделить не так уж и много времени, когда между западнорусским (белорусским) народом и польским государством (шире с польским обществом) существовали взаимопонимание и сотрудничество, что, в принципе, было бы естественно для славянских народов. И если во времена первой русской государственности – Древней Руси – между западнорусскими землями и Польшей взаимодействия выстраивались как между самостоятельными субъектами тогдашних международных отношений, то в последующем Западная Русь попала вначале в вассальную (от Литвы), а затем, в составе первой Речи Посполитой, и в кабальную зависимость непосредственно от Польши.

Роковым для судеб Западной Руси стало 14 августа 1385 год, когда Великий князь Литвы и Руси Ягайло (к тому времени западнорусские земли уже попали в вассальную зависимость от Литвы) в замке Крево (территория нынешней Белоруссии) подписал с Польшей династическую унию. В соответствии с этим соглашением Ягайло вступал в брак с польской королевой Ядвигой, переходил из православия (православное имя Ягайлы – Яков) в католичество и под именем Владислав становился польским королем. При этом Ягайло обязался привести в католицизм всех своих тогдашних подданных, как язычников литовцев, так и православных русских.

Затем последовали Городельская (2 октября 1413 г.) и Люблинские унии (28 июня-1 июля 1569 г.), которые ограничили литовскую и ликвидировали западнорусскую государственность. В результате Люблинской унии на востоке Европы появилось новое государство – Речь Посполитая, которая формально являлась союзом Польши, Литвы и Руси. В действительности, Речь Посполитая на всей своей территории имела единообразное польское государственное устройство и была католическим польско-литовским королевством, в котором православное западнорусское население подвергалось жесткому, а нередко и жестокому национально-религиозному гнету.

После Люблинской унии официальным языком еще некоторое время оставался русский язык, в его западнорусском варианте. Однако с момента образования Речи Посполитой в польско-литовском королевстве последовательно проводилась политика ополячивания всей государственно-общественной жизни, что выражалось в вытеснении из официального оборота русского языка, который заменялся польским и латынью. Ну, а в 1696 году постановлением сейма Речи Посполитой русский язык был запрещен на всей территории этого государства. Все это впоследствии привело к массовой полонизации западнорусской шляхты и состоятельного мещанства, которые не только переходили, в том числе и в быту, на польский язык, но и изменяли самосознание на польское. Язык же простого народа, оставаясь по своей сути русским, подвергался сильному иноязычному искажению. «Проста мова» считалась диалектом польского языка почти до конца XIX века.

И только на рубеже XIX-XX столетий уроженец Гродненской губернии, выдающийся филолог-славист, палеограф и этнограф, академик Петербургской (1916 г.) и Российской (1917 г.) академии наук, действительный член АН СССР (1925 г.) Ефим Карский доказал, что народно-разговорный язык белорусов отнюдь не польский, а имеет русскую природу и выступает как разновидность (наречие) русского языка.

Запрещенный польскими властями в конце XVII века западнорусский язык не является непосредственным источником современного литературного белорусского языка, который начал формироваться во второй половине XIX века писателями их числа мелкой католической шляхты. Этот процесс был продолжен в советское время, в первую очередь, с целью подведения языковой базы под созданную большевиками Белорусскую ССР.

Языковые эксперименты в Белоруссии продолжаются до сих пор, особенно со стороны прокатолической интеллигенции, которая хотела бы добиться максимальной непохожести «беларускай мовы» на русский язык.

Особенно трагические последствия для Западной Руси имела Брестская церковная уния 1596 года, расколовшая западнорусскую православную церковь и подчинившая униатов римскому папе. Рим и Варшава рассматривали греко-католическую церковь как промежуточное звено в процессе полного окатоличивания и ополячивания западнорусского народа. Уния имела ярко выраженную политическую направленность, предполагала исчезновение православия как самостоятельного религиозного вероисповедания в пределах Речи Посполитой и разрыв исконных национальных и духовно-культурных связей Западной и Восточной Руси.

Национально-религиозная политика первой Речи Посполитой в течение всего периода существования этого государства имела единственную стратегическую цель – устранение с исторической арены такой национально-культурной общности как западнорусский народ. Вершиной такой политики стала конституция Речи Посполитой от 3 мая 1791 года, которая окончательно изъяла из правового оборота этого государства понятие «Русь», все население страны объявлялось польским, а господствующей религией – католицизм. Но так как к тому времени уже состоялся т.н. первый раздел Речи Посполитой, то возвращенные Русскому государству в 1772 году после многовекового отчуждения земли нынешней восточной Белоруссии сохранили благодаря этому наименование Белая Русь. Таким образом, именно благодаря России в конце XVIII века само понятие Белоруссия не ушло в небытие.

Постоянно усиливающееся национальное унижение и ущемление прав западнорусского народа, впоследствии перешедшие в тяжелый национально-религиозный гнет, вызывали со стороны западнорусов (белорусов) жесткий, а порой и жестокий отклик. Заговоры и вооруженные выступления православной западнорусской знати, бунты и восстания крестьян и горожан и, наконец, крестьянско-казацкие освободительные войны сопровождали практически всю историю (от создания до краха) первой Речи Посполитой.

В большинстве своем это были не просто протестные выступления за смягчение или полное устранение национально-религиозного и социального гнета, а борьба за воссоздание независимой от Польши и Литвы союзной или единой с Московской Русью западнорусской государственности, проходившая под знаменем Великого княжества Русского, возникшего в 1432 году.

В тот год, как писал летописец, «князья русские и бояре посадили князя Свидригайла на Великое княжение Русское», в результате чего значительная часть русских земель – Киевщина, Чернигово-Северщина, Волынь, Восточное Подолье, Смоленщина, Витебщина и Полоцкая земля – вышли из-под власти Литвы и Польши.

К сожалению, это новое русское государство не смогло отстоять свою независимость и отразить польско-литовское – немецкое вторжение. Главное столкновение произошло 1 сентября 1435 года на территории современной Литвы под Вилькомиром (ныне город Укмерге). Сражение отличалось крайним ожесточением и завершилось поражением русского войска. В битве погибло более десяти русских князей, в том числе князь Ярослав Александрович из Тверской земли и князь Михаил Вяземский. Это было тяжелое поражение православия, в результате которого Западная Русь оказалась под гнетом католиков. Спустя месяц, как пишет летописец, «князь великий Сигизмунд собрав всю свою силу литовскую, послал сына своего князя Михаила на Русь». В ходе этой кампании польско-литовские войска опустошили земли Великого княжества Русского и осаждали, правда, безуспешно, Витебск и Полоцк. И хотя эти города выстояли, но помощи тогда, ни от Твери, ни от Москвы они не дождались (те были заняты междоусобицей) и на следующий год вынуждены были подчиниться Литве – «и начал великий князь Сигизмунд княжить в Великом княжестве Литовском и в Русском».

Великое княжество Русское пало, но эта идея еще не одно столетие вдохновляло западнорусский народ в его борьбе за Русь и православие. Великий князь Сигизмунд всего пять лет пожинал плоды своей победы, устроив при этом в подвластных русских землях настоящий антиправославный террор, острие которого было направлено против западнорусских князей и бояр. В 1440 году Сигизмунд был убит в своем замке в Тракае в результате заговора волынских князей Ивана и Александра Чарторыйских (тогда этот княжеский род еще не был ополячен), которые таким образом отомстили за поражение русских дружин под Вилькомиром.

Все эти события свидетельствуют о кровавой и беспощадной борьбе, в которой Западная Русь отстаивала и свои вольности и православную веру, разрушая тем самым ту идиллическую картинку, которую пытается рисовать о тех временах нынешняя суверенная белорусская историография.

Великое княжество Русское стало не только символом и целью всего последующего западнорусского освободительного движения, но под именем Белой Руси (т.е. свободной от иноземного католического владычества) закрепилось впоследствии в качестве наименования той части западнорусских земель, которые избавились, пусть и на короткое время, от власти Литвы и Польши.

В 1481 году среди русских князей сложился обширный заговор, целью которого было восстание против великого литовского князя и польского короля Казимира направленное на восстановление Великого княжества Русского с последующим уходом под руку Московского государства. Руководителями заговора были князья Федор Бельский, Михаил Олелькович и Иван Гольшанский. Заговор был случайно раскрыт, после чего последовала жестокая расправа. Олелькович и Гольшанский были казнены, а Бельскому удалось бежать в Москву.

Далее последовали восстание князей Глинских (1508 г.), крестьянско-казацкое восстание Северина Наливайко (1594-1596 г.г.), крестьянско-казацкие освободительные войны XVII века. И все они преследовали одну цель – воссоздание Великого княжества Русского и воссоединение с Московской Русью.

Имея такую историю, любой народ должен гордиться ею, но обстоятельства сложились так, что в настоящее время смысл тех драматических событий не известен большинству как российской, так и белорусской общественности. В советское время говорилось об освободительной борьбе белорусского и украинского народов (о Руси в данном контексте не упоминалось), а после 1991 года в Республике Беларусь доминирующим стал польский взгляд на историю Белоруссии. Великое княжество Литовское (вторая часть наименования этого государства «Русское» намерено опускается) и Речь Посполитая преподносятся как «державы белорусов», а имевшие место западнорусские восстания и освободительные войны (при их минимальном упоминании) представляются как междоусобные распри и сепаратистские выступления феодалов против центральной власти и антифеодальные выступления крестьян. В средствах массовой информации, научно-популярных публикациях утверждается, что под исторической Литвой надо понимать Беларусь.

Ни о какой борьбе Западной Руси за национальное и религиозное освобождение речи не ведется вообще. Поэтому не удивительно, что для многих современных белорусских кинозрителей (и не только молодых) полной неожиданностью оказались слава Тараса Бульбы и его товарищей во славу Русской Земли в одноименном кинофильме, премьера которого состоялась в Белоруссии весной 2009 года.

К концу XVIII века к моменту т. н. «разделов Речи Посполитой» (1772, 1793 и 1795 г.г.) на западнорусских землях в национально-религиозном отношении сложилось плачевное состояние. В пределах тогдашнего польского государства оставалась только одна Белорусская (Могилевская) епархия православной церкви, которую возглавлял архиепископ Георгий Конисский. Католики и униаты, поддерживаемыми властями осуществляли политику террора в отношении православных священников и их паствы. Среди населения преобладало насильственно навязанное униатство.

За годы польского владычества значительно изменился национальный состав населения белорусских городов. Среди мещан основную долю составляли поляки или ополяченные униаты и католики, а также евреи. Западнорусское же население в основном проживало только в сельской местности. Таким образом, носителями остатков русского самосознания и культуры были только, как тогда говорили, «поп и хлоп». Такое положение стало результатом многочисленных войн, восстаний и карательных экспедиций со стороны властей Речи Посполитой, которые привели к массовому исходу западнорусского населения из пределов этого государства. Западнорусская знать и наиболее состоятельные слои, как правило, выезжали в пределы Московского государства, а большие массы простого населения уходили в Запорожье и на Дон.

После краха первой Речи Посполитой польские магнаты, шляхта и костел стали вынашивать планы по ее воссозданию. В расчете на это поляки активно воевали на стороне Наполеона в войне 1812 года. После поражения Бонапарта цели шляхетских кругов и католической церкви остались прежними, изменилась только тактика действий. Упор был сделан на укоренение и расширение польского влияния, т.н. «польщизны» на всех бывших землях Речи Посполитой с последующим вооруженным восстанием.

Костелы, католические и униатские монастыри стали опорными базами в этой деятельности и вели широкую пропольскую пропаганду. Положение еще усугублялось и довольно благодушным отношением тогдашней российской императорской власти к польской аристократии и шляхетству. К тому же российские власти положили конец ранее бесконечным вооруженным распрям между магнатами (некоторые из них во времена Речи Посполитой имели многочисленные частные армии) и у них накопилось много буйной нерастраченной энергии, которая искала выхода.

В своей политике на землях нынешней Белоруссии императорское правительство совершало тогда большую ошибку. С одной стороны оно стремилось встроить польских магнатов и шляхту в российское дворянское сословие, а, с другой, предпринимались явно недостаточные меры по восстановлению местного русского, т.е. западнорусского начала. Подобная позиция Петербурга воспринималась шляхтой и магнатами как слабость, что и вылилось в польское восстание 1931 года, целью которого было восстановление Речи Посполитой в границах 1772 года и таким образом, по замыслу повстанцев, Белоруссия должна была вновь оказаться под властью поляков.

Только после подавления польского мятежа были предприняты серьезные меры по очищению униатства от латинизма и сближению греко-католической церкви с материнским православием. Это дело возглавил умный и дальновидный униатский епископ Иосиф Семашко и довел его до логического завершения. 12 февраля 1839 года в Полоцке состоялся церковный собор, на котором был подписан «Соборный акт о воссоединении униатской церкви с Православною». Всего в 1839 году с Русской православной церковью воссоединилось 1607 приходов и более 1 миллиона 600 тысяч человек.

Это знаменательное событие нанесло сильнейший удар по реваншистским магнатско-шляхетским планам. Вторым таким ударом была отмена в 1861 году крепостного права, которая лишала польских панов в Белоруссии материальной основы безбедного существования за счет зависимого от них западнорусского крестьянства. Поэтому когда в 1863 году разразилось новое польское восстание, опять с целью восстановления Речи Посполитой в границах 1772 года, то в его разгроме самое деятельное участие приняли западнорусские крестьяне и мещане.

Вот что доносил российскому военному министру о настроениях среди населения Белоруссии генерал-адъютант И.И. Анненков: «К сожалению, ненависть народа к полякам переходит иногда меру и при вкоренившихся в массе преданиях о гайдамаках, о кровавых борьбах с поляками увлекает их до своеволия, буйства и неповиновения. Были уже примеры того, доходившие до жестокости и зверства». Известно немало случаев, когда властям приходилось с помощью войск сдерживать антипольскую активность западнорусского крестьянства.

Только после разгрома этого восстания, российские власти, ранее искавшие опору в господствующем сословии польских панов и шляхты, начали менять свой курс в западных губерниях. Польское культурное влияние ограничивается, вводится запрет на преподавание польского языка в белорусских сельских школах, русский язык вводится во все учебные и административные учреждения. И самое главное, белорусский народ, наконец, стал восприниматься как один из носителей русского начала, этнические особенности которого не подавлялись (как это делали поляки), а выявлялись и виделись как одно из проявлений русского своеобразия. Русская нация стала рассматриваться как общность трех народностей – великороссов, малорусов и белорусов, важней скрепой между которыми выступало Православие. Кстати, именно в то время стали издаваться книги на белорусском наречии.

Казалось бы, что разгромы польских восстаний в XIX веке положили конец мечтаниям о новой Речи Посполитой. Но последовавшие во втором десятилетии XX столетия первая мировая война, революция и гражданская война в России извлекли из небытия призрак Речи Посполитой. В результате советско-польской войны и Рижского договора 1921 года государство с таким названием вновь появилось на востоке Европы. Не успев возникнуть и не сделав никаких выводов из судьбы своей предшественницы, вторая Речь Посполитая стала осуществлять, на оказавшихся под ее властью восточнославянских землях – Западная Белоруссия и Западная Украина – все ту же печально известную политику полонизации и окатоличивания. В итоге к 1939 году в Западной Белоруссии было разрушено и превращено в костелы 1440 православных храмов, закрыты все русские и белорусские школы. Бесславный конец этого государства в сентябре 1939 года хорошо известен.

После второй мировой войны в годы существования Польской народной республики (ПНР) возникли необходимые предпосылки для преодоления вековой вражды и подозрительности между славянскими народами Белоруссии и Польши, тем более, что носители шляхетско-католической идеологии, как казалось, навсегда лишились возможности определять политический курс польского государства. Но после краха системы социализма и распада СССР у власти в Польше оказались те силы, для которых «ясновельможная Речь Посполитая» есть не только воспоминание о минувшем, но и ориентир для будущего. В Варшаве вновь заговорили о «вековых обидах» нанесенных Польше с востока и о «несправедливо отторгнутых восточных территориях».