Провал грузинской военной авантюры в Южной Осетии в августе 2008 года поставил вопрос о будущем президента Михаила Саакашвили. «Пятидневная война» в один миг похоронила главный пункт его политической программы – добиться восстановления «территориальной целостности» Грузии. Ведь признание Россией независимости Абхазии и Южной Осетии означало, что они уже никогда не станут частью грузинского государства. А следовательно, стало очевидно, что стратегия Саакашвили потерпела полный провал.

Создавшаяся ситуация открыла определенные возможности для грузинской оппозиции, которые, как еще недавно казалось, были надолго закрыты победой Саакашвили на президентских выборах в январе 2008 года. Тогда режиму Саакашвили удалось переиграть оппозицию, пытавшуюся отстранить его от власти по итогам громких разоблачений со стороны опального экс-министра обороны Ираклия Окруашвили. Эти разоблачения вызвали массовые акции протеста в ноябре 2007 года и привели к кровопролитным столкновениям оппозиции с полицией. Тогда же в Грузии сформировалась «Общенародное движение» (т.н. «объединенная оппозиция») в составе 10 партий и организаций: «Движение за единую Грузию» (Ираклий Окруашвили, Константин Гунцадзе), Лейбористкая партия (Шалва Нателашвили), Республиканская партия (Давид Усупашвили), Консервативная партия (Каха Кукава), партии «Свобода» (Константин Гамсахурдия), «Путь Грузии» (Саломэ Зурабишвили), «Народная партия» (Коба Давиташвили) и объединения «Национальный форум», «Мы сами» и «Картули даси», а также НПО «Институт равноправия» (Гиоргий Хаиндрава). А Саакашвили был вынужден пойти на досрочные президентские выборы.

Но на выборах оппозиция не смогла выступить единым фронтом. Оппозиционная парламентская партия «Новые правые» (Давид Гамкрелидзе) отказалась участвовать в движении. Отдельно пошел на выборы лидер лейбористов Нателашвили, и грузинский олигарх Бадри Патаркацишвили. В итоге лидер объединенной оппозиции Гачечиладзе проиграл Саакашвили. Понятно, что власти не побоялись в очередной раз использовать административный ресурс и фальсификацию итогов голосования. Но если бы оппозиция выступила единым фронтом и набрала больше голосов, то сфальсифицировать результаты было бы гораздо сложнее. К тому же оппозиция проявила робость (в том числе поддавшись уговорам Запада) и не стала оспаривать результаты выборов путем массовых акций протеста. А к майским парламентским выборам Саакашвили путем посулов, подкупа и запугивания оппозиционеров, а также устранения наиболее опасного соперника – Патаркацишвили — удалось снова взять ситуацию под контроль. Усилились и разногласия в рядах «объединенной оппозиции». Из ее состава вышли партия Константина Гамсахурдиа — «Свобода», «Национальный форум» Кахи Шартава и «Союз традиционалистов» Акакия Асатиани.

Тем не менее, симптомы «нездоровья» проявились и внутри правящего режима. Это выразилось в переходе в оппозицию спикера парламента Нино Бурджанадзе. Она воздержалась от участия в парламентских выборах и вышла из партии Саакашвили «Единое национальное движение». Очевидно, Бурджанадзе действовала в этом вопросе по согласованию с Вашингтоном. Там уже тогда были осведомлены о готовящейся военной акции Саакашвили в Южной Осетии и пожелали иметь на всякий случай в запасе лояльного и не замаранного политика, который мог бы перехватить бразды правления, если бы дело дошло до свержения Саакашвили в ходе операции российских войск.

Сразу же после поражения грузинских войск в Южной Осетии Бурджанадзе продемонстрировала свою оппозиционность. Она заявила, что «как только Россия выведет войска, должен быть проведен тщательный анализ того, что произошло». Она также указала на неуместность проведения сторонниками Саакашвили патриотических митингов. «Нам нечего праздновать», — отметила экс-спикер. Замечания Бурджанадзе тут же поддержали Гамкрелидзе и Усупашвили. А 23 августа Бурджанадзе отправилась с визитом в США, где провела консультации в госдепартаменте и с руководством демократов и республиканцев. Таким образом, именно Бурджанадзе выступила в роли лидера в оппозиционном лагере, в то время как другие видные оппозиционеры во время августовских событий и сразу же после них занимали крайне осторожную позицию. Их голоса зазвучали лишь после высказываний Бурджанадзе. Так, лидер «Народной партии» Давиташвили заявил 25 августа 2008 года о необходимости формирования правительства национального согласия с участием оппозиции.

Заметив активизацию оппозиционных сил, режим Саакашвили попытался перехватить инициативу, используя для этого лозунг национального единства перед лицом «российской агрессии». С этой целью «Единое национальное движение» предложило оппозиции подписать «Хартию политиков Грузии». В документе оговаривалось создание антикризисного совета с участием оппозиции, а также отмечалось, что политические процессы не должны выходить за конституционные рамки. Однако, к Хартии присоединились лишь три организации — Христианско-демократическое движение (Гиоргий Таргамадзе), «Картули даси» (Джонди Багатурия), «Мы сами» (Паата Давитая). Основные оппозиционные партии отвергли предложение властей. Вместо этого «объединенная оппозиция» потребовала проведения расследования августовских событий и выявления виновных, отставки правительства и президента и проведения свободных и справедливых выборов. Отказалась подписать Хартию и Бурджанадзе.

15 сентября состоялась встреча лидеров оппозиции с Бурджанадзе. Экс-спикер отметила важность анализа причин августовских событий, однако вопреки ожиданиям, воздержалась от призывов к отставке Саакашвили. Она ограничилась лишь обещанием поддержки «всем политическим силам, которые будут сторонниками демократического развития». Столь расплывчатая позиция вызвала разочарование оппозиционеров. Как заявил Гачечиладзе, анализ причин необходим, но у подобных встреч должна быть еще и конкретная цель — «борьба за смену власти». Он призвал все оппозиционные силы объединиться вокруг этой цели и выразил надежду, что Бурджанадзе присоединится к платформе оппозиции.

Сдержанная позиция Бурджанадзе объяснялась видимо тем, что в Вашингтоне еще не было принято решение о необходимости отставки Саакашвили. Республиканская администрация, занятая президентскими выборами, была заинтересована в сохранении режима Саакашвили у власти, чтобы не давать демократам дополнительные аргументы о полном провале американской политики в Грузии. Косвенным подтверждением такой позиции Вашингтона явилось заявление заместителя государственного секретаря США Дениэла Фрида 20 октября 2008 года. По окончании встречи с дипломатическим корпусом, аккредитованным в Грузии он заявил, что «Революция роз» не является основанием для новых революций, а «демократичность означает смену руководства конституционным путем». Американский дипломат выразил надежду, что Грузия будет развиваться в правильном направлении. Из этой фразы с очевидностью следовало, что администрация Буша выступает против смещения Саакашвили и призывает оппозицию воздержаться от таких действий.

Таким образом, не получив поддержки из Вашингтона, грузинские оппозиционеры, ориентированные на США, вынуждены были взять тайм-аут в ожидании, что приход новой администрации после президентских выборов приведет к изменению настроений в Вашингтоне. «Объединенная оппозиция» просто наметила протестную акцию, первую после августовских событий, на 7 ноября 2008 года, то есть в первую годовщину после разгона многотысячного митинга в Тбилиси. Эта дата удачно совпала со сроками проведения выборов в США 4 ноября 2008 года.

Ну а Бурджанадзе попыталась использовать возникшую передышку для подготовки захвата лидерства в оппозиционном лагере. 27 октября 2008 года она объявила о «возвращении» в большую политику и о создании оппозиционной партии «Демократическое движение — Единая Грузия». Учредительный съезд партии был намечен на 23 ноября. Одновременно муж Бурджанадзе Бадри Бицадзе ушел в отставку с поста руководителя департамента пограничной полиции МВД Грузии. «Было бы непонятным, если бы мой муж оставался на государственной должности, учитывая мое намерение создать радикально оппозиционную партию», — отметила в этой связи Бурджанадзе. Важным шагом со сторону Бурджанадзе явилось публичное извинение за ее роль в событиях 7 ноября 2007 года. 31 октября в прямом эфире телекомпании «Кавкасия» она, обращаясь к пострадавшим в тот день, заявила: «Я извиняюсь, что не смогла защитить, но я все для этого сделала. Это искренние извинения». Бурджанадзе также отметила, что тогда ей все же удалось снизить накал страстей, не допустив гражданской войны. Однако весьма сомнительно, что данного извинения будет достаточно, чтобы смыть с Бурджанадзе «грехи прошлого».

Победа Барака Обамы на выборах в США вдохновила грузинских оппозиционеров. Рассматривая режим Саакашвили как проект предшествующей республиканской администрации, они полагали, что теперь Саакашвили лишиться безоговорочной поддержки Вашингтона и это поможет оппозиции осуществить его смещение с поста президента. Этот весьма спорный взгляд на вещи был артикулирован лидером «объединенной оппозиции» Леваном Гачечиладзе. Прежняя администрация США реально поддерживала не Грузию, а Саакашвили, используя его в качестве серьезного раздражителя России», — сказал Гачечиладзе. По его мнению, «при администрации президента Барака Обамы Михаил Саакашвили останется в прошлом времени».

Надежды оппозиции отчетливо проявились в ходе митинга протеста 7 ноября 2008 года. В акции 7 ноября приняли участие — Консервативная партия, Партия народа, движение «За единую Грузию», Республиканская партия, Национальный форум, «Путь Грузии» и лейбористы. Причем собралось внушительное количество народа – более 10 тысяч человек. Не задолго до митинга лидер консерваторов Каха Кукава заявил, что Саакашвили – военный преступник. «Мы начнем перманентные акции, которые завершатся весной новыми президентскими и парламентскими выборами», — подчеркнул он. А представитель руководства движения «За единую Грузию» Константин Гунцадзе сообщил, что наиболее масштабная акция с требованием отставки Саакашвили состоится 9 апреля 2009 года, в 20-ю годовщину разгона Советской Армии демонстрации на проспекте Руставели в Тбилиси.

Сам митинг наглядно продемонстрировал, что произошла явная радикализация оппозиционных лозунгов, которая была приглушена на фоне «патриотической истерии», сопровождавшей войну в Южной Осетии. Собравшиеся потребовали отставки Михаила Саакашвили и проведения досрочных президентских и парламентских выборов, освобождения политзаключенных; обеспечения свободы СМИ и усовершенствования избирательного законодательства. В руках демонстрантов были лозунги «Стоп Россия — Стоп Миша». «Добро пожаловать Обама!» и другие. Представительница руководства движения «За единую Грузию» Эка Беселия предложила поставить вопрос импичмента Саакашвили. «Мы не признаем его ни президентом, ни главнокомандующим», — отметила она. «Мы осуждаем российскую агрессию, но осуждаем и руководство Грузии, которое не смогло защитить территории и достойно оплакать своих солдат», — подчеркнула она. Лидер Лейбористской партии Шалва Нателашвили, выступая перед митингующими, заявил, что Грузия не будет колонией ни российской, ни американской. Он отметил, что мир после избрания Обамы изменился. «Мы хотим, чтобы все были нашими друзьями, но Грузию не должны превращать в военный полигон», — подчеркнул он. Нателашвили также призвал к импичменту президента и подчеркнул, что он «расчленил Грузию и должен уйти в отставку».

Участникиакции также предложили провести10-20 декабря 2008 года всеобщий съезд сочувствующих сил, во время которого должна была быть создана единая оппозиционная политическая организация. Но это событие не состоялось. Также провалилась намеченная на 25 января 2009 года акция протеста в Тбилиси против фальсификации выборов. Таким образом, многообещающий митинг 7 ноября не получил развития и не привел ни к объединению оппозиционных сил, ни к началу перманентных акций гражданского неповиновения, способных дестабилизировать режим Саакашвили. В то же время, нельзя не видеть, что в настроениях оппозиции произошел перелом от пессимизма и разочарования к надеждам на возможную победу. Психологический кризис, возникший в результате политических поражений начала 2008 года и августовских событий, был преодолен. Эта тенденция проявилась и в том, что радикализация затронула не только «объединенную оппозицию», но и другие оппозиционные организации, занимавшие ранее умеренную позицию в отношении властей.

Так, Нино Бурджанадзе наконец то публично объявила, что намерена баллотироваться на пост президента Грузии. Она также высказалась за проведение досрочных президентских и парламентских выборов. Учредительный съезд новой партии «Демократическое движение — Единая Грузия», созданной Бурджанадзе прошел 23 ноября в Тбилиси. По некоторым оценкам на съезде присутствовало около трех тысяч делегатов. А это является дл маленькой Грузии достаточно внушительной цифрой, особенно если верить сообщениям о том, что делегаты представляли разные регионы страны.

В пользу досрочных парламентских выборов высказался и лидер Республиканской партии Давид Усупашвили. «Я уверен, что досрочные выборы в парламент обязательно состоятся весной. Иного выхода у властей Грузии не будет, к такому их подтолкнет инстинкт самосохранения», — отметил он. Со схожей позицией выступил и один из руководителей «Новых Правых» Мамука Кацитадзе. По его мнению, «исходя из различных аспектов» президент Саакашвили будет вынужден назначить досрочные выборы. В числе этих аспектов, по его словам, внешнеполитические и внутриполитические проблемы, социально-экономический кризис. «Для всего мира Грузия стала ненадежным партнером. Михаил Саакашвили своими авантюристическими действиями едва не вызвал мировую войну», — сказал Кацитадзе.

А в декабре две умеренные оппозиционные партии «Новые правые» и республиканцы объединились в политическую организацию «Альянс — для Грузии». Соответствующее соглашение было подписано 8 декабря в Тбилиси лидером республиканцев Давидом Усупашвили и главой «Новых правых» Давидом Гамкрелидзе. Лидеры партий подчеркнули, что в основе альянса, консультации по созданию которого продолжались около двух месяцев, лежат схожие политические взгляды их партий и единый подход в отношении будущего Грузии. Как заявил журналистам Давид Гамкрелидзе, главнейшей задачей альянса является «подготовка досрочных парламентских и президентских выборов, которые должны состояться в ближайшее время», «поскольку именно таким путем Грузия сможет выйти из нынешнего политического и экономического кризиса». Давид Усупашвили отметил, что новый альянс «не является закрытым объединением». «Мы готовы вести консультации по всем важным для государства вопросам со всеми политическими силами. Мы готовы к разговору о создании широкой политической коалиции со всеми оппозиционными политическими силами, с которыми достигнем соглашения относительно долгосрочного плана развития страны», — заявил он.

Более того, новый оппозиционный альянс заявил, что в середине января назовет единого кандидата в президенты. В интервью телекомпании «Кавкасия» лидер «Новых правых» Давид Гамкрелидзе пояснил, что к тому времени будут сформирована структура альянса, который будет добиваться проведения в 2009 году досрочных выборов. При этом Гамкрелидзе подтвердил факт консультаций о создании коалиции с бывшим постпредом в ООН Ираклием Аласания. Отвечая на вопрос о сотрудничестве с экс-спикером парламента Нино Бурджанадзе, Гамкрелидзе сказал, что это возможно, но в случае ее отказа от президентских амбиций. Это был явный намек на то, что лидеры альянса видят на посту президента не Бурджанадзе, а другую оппозиционную фигуру, скорее всего Аласания, с кем они вели переговоры.

Слухи о возможном уходе Аласания с поста постпреда Грузии в ООН появились еще в октябре 2008 года, но официально он подал в отставку лишь 4 декабря. Тогда даже предполагалось, что Аласания займет пост премьер-министра, но это назначение не состоялось. Позднее Аласания рассказал, что на самом деле Саакашвили предлагал ему на выбор должности министра обороны и иностранных дел, но он эти предложения отклонил, поскольку был, якобы, принципиально не согласен с политикой президента по ряду вопросов. «В первую очередь, это касалось конфликтных регионов Грузии и путей урегулирования конфликтов, а также того, что президенту Грузии не удалось, и у него не было политической воли создать в стране такую систему принятия решений, которая бы позволила избежать провокаций и, наконец, произошедшей в августе трагической агрессии со стороны России», — сообщил он. Аласания также разъяснил, что делал свои замечания относительно неправильной политики грузинских властей в личных беседах с президентом. Открытых заявлений, по его словам, он не делал потому, что был непосредственно включен в процесс переговоров по урегулированию конфликтов и в проведение политики Грузии в ООН.

На брифинге в Тбилиси 24 декабря Аласания заявил, что Саакашвили не смог должным образом оценить существующие опасности и поэтому на него возлагается ответственность за августовские события в Южной Осетии. «Президент виновен в том, что втянул Грузию в подготовленную Россией агрессию», — подчеркнул он. Поэтому необходимо проведение досрочных выборов. Однако для них надо подготовить почву. «Выборы будут справедливыми и объективными только в случае принятия нового избирательного кодекса и свободы СМИ», — резюмировал Аласания.

При этом Аласания дал понять, что не намерен создавать новую партию. «В Грузии достаточно политических партий и необходимости в создании новой не вижу», — подчеркнул он и сообщил, что уже ведет переговоры с некоторыми оппозиционными партиями. Ну а в конце января 2009 года Аласания подвел промежуточный итог этим консультациям. Он рассказал, что провел переговоры с «Новыми правыми», с республиканцами, а также с «Национальным форумом» и лидером объединенной оппозиции Леваном Гачечиладзе. «Сегодня главной задачей является объединение не против кого-то, а с тем, чтобы вывести страну из кризиса», — подчеркнул Аласания. Бывший посол Грузии в ООН не исключил того, что он может присоединиться к запланированным непарламентской оппозицией акциям протеста. «Если это будет необходимо для политической борьбы, я обязательно выйду на улицу и присоединюсь к народу», — заявил он. Аласания подчеркнул, что для смены властей в Грузии в первую очередь необходима соответствующая воля народа, который должен потребовать этого конституционными методами. По его словам, в числе таких методов — референдум, митинги и т.д.

Еще одним из «саакашвилевских отставников», перешедшим в оппозицию, стал бывший премьер-министр Грузии Зураб Ногаидели. О намерении создать свою партию «Движение за справедливую Грузию» он объявил 25 ноября 2008 года. «Вместе с единомышленниками думаем о создании новой партии, идеология которой будет такой, которую американцы называют консерватизмом, а европейцы — правым либерализмом», — отметил он. Членами оргкомитета партии, помимо самого Ногаидели, стали депутат парламента Петре Мамрадзе, который совсем недавно покинул ряды парламентского большинства; бывшие депутаты Шота Гвенетадзе и Эдуард Сурманидзе, а также Леван Роинишвили и Коба Абуладзе.

На пресс-конференции в Тбилиси 3 декабря 2008 года Ногаидели рассказал, что его партия намеревается способствовать предотвращению неминуемого политического и экономического кризиса, вызванного «неправильным управлением». «Результатом этого неправильного управления является то, что в августе власти поддались на простую и грубую провокацию, и сегодня наша нация пожинает трагические результаты этой ошибки, прямо говоря, этой авантюры». Примечательно, что для того, чтобы привлечь внимание к своей персоне Ногаидели пошел на довольно экстравагантный для Грузии шаг – высказался за нормализацию отношений с Россией. Партия заявляет, что ее целью является примирение с абхазами и осетинами, и начало диалога с Россией, «насколько бы сложно не было это сегодня, так как это обязательно для сохранения нашей государственности».

Тем не менее, попытки Ногаидели создать коалицию с другими оппозиционными силами, в частности, с бывшим кандидатом в президенты Леваном Гачечиладзе и экс-спикером парламента Нино Бурджанадзе к успеху не привели. По крайней мере, никто из оппозиционеров открыто не заявлял о готовности с ним сотрудничать. И не без причин. Как резонно подметил в этой связи, лидер лейбористов Шалва Нателашвили: «Ногаидели и подобные ему лица должны сидеть вместе с Саакашвили на скамье подсудимых, а не пытаться повторно вернутся в политику». По его словам, Ногаидели должен был покинуть руководство тогда, когда «Саакашвили вместе со своей командой накапливал миллионы, а не тогда, когда вместо одной Грузии на политической карте появились три новых государства». «Я не против того, что бы все находящиеся в правительстве взбунтовались против Саакашвили, ибо таким образом нынешний режим прекратит свое существование намного раньше. Но я против того, чтобы покинувшие правительство бывшие приспешники Саакашвили повторно пытались прийти к власти», -заявил Нателашвили.

Таким образом к началу 2009 года в Грузии сформировалось несколько центров оппозиционного влияния, которые поставили своей публичной целью смещение режима Саакашвили. Причем, каждый из центров различными способами пытался позиционировать себя в качестве лидера и представителя интересов всей грузинской оппозиции.

Наибольшую активность в стремлении завоевать лидерство в лагере оппозиции проявила Нино Бурджанадзе. 17 января 2008 года она заявила, что проведения внеочередных выборов можно добиться «политическим давлением в конституционных рамках, очень серьезной и активной политической жизнью, серьезной координацией действий политических организаций и партий». Бурджанадзе также высказалась за достижение соглашения между всеми оппозиционными силами, в соответствии с которым главным для спасения страны является отставка президента, назначение новых президентских, а затем, возможно, парламентских выборов. По ее словам, оппозиционные партии должны объявить мораторий на критику в адрес друг друга и начать дебаты только после того, как они вынудят руководство страны назначить досрочные выборы.

Бурджанадзе не исключила также возможности проведения акций протеста и участия в них возглавляемой ею политической партии «Демократическое движение — единая Грузия». «Впрочем, такая мера является крайней, и желательно было бы ее избежать», — подчеркнула она. Она убеждена, что оппозиция добьется своего. Что касается заявлений Саакашвили о том, что никакие выборы назначены не будут, то по словам Бурджанадзе, это «простые слова, ибо подобные заявления Саакашвили делал и в ноябре 2007 года, но после назначил досрочные президентские и парламентские выборы».

Примечательно в этой связи заявление мужа Бурджанадзе, бывшего главы пограничной полиции Грузии генерал Бадри Бицадзе, имеющего хорошие связи в силовых структурах Грузии. В беседе с журналистами 20 февраля он выразил уверенность, что в случае возникновения нового противостояния народа и властей грузинские армия и полиция будут на стороне народа. «Я работал в различных силовых ведомствах на протяжении многих лет и располагаю информацией по ситуации практически во всех из них. Я знаю, что в критический момент они встанут рядом с народом. Так что пусть власти не пугают зря население полицией и армией», — отметил Бицадзе. По его словам, «сегодня представителей силовых структур сдерживают лишь страх и экономическая нужда». Бицадзе подчеркнул, что в Грузии «в условиях честных демократических выборов победа того, кого действительно изберет народ, — реально возможна», отметив, вместе с тем, что проведение подобных выборов до тех пор, пока у власти находится Саакашвили, нереально.

В этот период в ряде выступлений Бурджанадзе сформулировала свою оппозиционную платформу. Она сосредоточила внимание на следующих разногласиях с Саакашвили.

1. Саакашвили допустил фатальные ошибки во время августовских событий.

Бурджанадзе обвинила руководство Грузии в том, что ему не удалось предотвратить августовскую войну, и заявила, что военная конфронтация с Россией была результатом огромной ошибки «горячих голов» во власти. Она также отметила, что пока она была у власти, она максимально пыталась, чтобы дело не дошло до вооруженного противостояния. «На самом деле моя заслуга в том, что несколько раз дело не дошло до кровопролития и боевых действий. Это было во время революции в Батуми (в 2004 году), то же самое и в связи с Кодорскими событиями (летом 2006 года), то же самое в апреле, когда мы были очень близки к началу боевых действий в Абхазии», — уточнила она. «Я ни в коем случае не допустила бы открытое военное противостояние с Россией. Это было огромной ошибкой наших властей, но эта ошибка исходила из того, что в кругу властей были люди с горячими головами, которые считали, что практически могли завершить эту войну успешно», — добавила она.

2. Постоянная конфронтация с Россией выгодна Саакашвили

В своем выступлении 24 февраля Бурджанадзе заявила, что власти Грузии целенаправленно пугают грузинское общество российской угрозой, пытаясь таким образом перенести внимание граждан с катастрофического положения внутри страны на иные проблемы, а всех оппозиционеров объявить предателями. По словам Бурджанадзе, Саакашвили не устраивает вывод российских войск из Грузии. «Заявляю с полной ответственностью, что этих властей не устраивает вывод российских войск с территории Грузии. Их не устраивает спокойствие в стране и стабильность. Потому, что они считают единственным средством сохранения своей власти наличие драматичной обстановки в стране», — отметила она. Бурджанадзе напомнила, что уже ставила вопрос по поводу заявлений президента, которые вызывают раздражение России. «Подчеркиваю, что эти власти явно льют воду на мельницу России. Эти власти своей глупостью допустили то, что территория страны оккупирована российскими войсками… Если проследить за заявлениями представителей властей, увидим, что они… всегда приводят в качестве аргумента то, что война, мол, продолжается, война не закончилась и российские войска все еще стоят в Грузии», — подчеркнула Бурджанадзе.

3. Стиль отношений с Россией должен быть изменен

В интервью газете «Московскому комсомольцу» 3 марта Бурджанадзе заявила: «Я считаю, что тот стиль, который мы все, и я в определенной степени, выбрали по отношению к России, в корне неправильный. Стоило бы держаться в рамках, как минимум, вежливости. Дипломатия заключается в том, чтобы без резких слов и без накачивания мускулов добиваться того, чего хочешь. К сожалению, у нас с Россией были во многом противоречивые интересы». По ее словам, Грузия стремится быть совершенно независимой от России, а Россия стремится сохранять свое влияние в Грузии, что неприемлемо. «Мы хотели освободить нашу территорию от российских баз, а Россия была против этого. Потом, слава богу, это произошло. Но, увы, базы опять вернулись. Мы хотели быть членом НАТО и быть ближе к Западу, а Россия почему-то этому противилась, хотя сама тоже стремилась иметь нормальные отношения с Западом. Очень часто Россия действовала по принципу: что позволено Юпитеру — не позволено быку. России можно участвовать в совете Россия-НАТО, а Грузии нельзя даже говорить об этом. Вот эта политика очень часто вызывала отрицательную реакцию. И что самое болезненное для нас всех в Грузии — это двойные стандарты, которые были использованы в отношении сепаратистских режимов», — сказала она. «Признание Южной Осетии и Абхазии — это абсолютное неуважение к грузинскому народу». Таким образом, Бурджанадзе выступила за коррекцию формы взаимоотношений с Россией, но ни их сути.

4. Режим Саакашвили – недостаточно прозападный.

По мнению Бурджанадзе, критика официальным Тбилиси пассивной позиции Запада в период августовских событий необоснованна. 27 декабря она заявила: «Наше руководство говорит о Западе в неприемлемой тональности, словно Запад не оказал нам помощи и ничего не сделал, когда Россия бомбила нас. Запад сделал больше того, что мог. То, что идущие на Тбилиси танки остановились — это заслуга Запада. Руководство Грузии потеряло доверие в глазах Запада, и такими заявлениями пытается оправдать себя, что недопустимо». На взгляд Бурджанадзе, в результате августовских событий процесс интеграции Грузии в НАТО был приостановлен, то есть произошло то, чего очень желала Россия и руководство Грузии помогло ей в выполнении данного желания. Об этом Бурджанадзе заявила 17 февраля на встрече с представителем генсека НАТО на Южном Кавказе Р.Симмонсом. По ее словам, уровень демократии в Грузии также не укладывается в стандарты, необходимые для членства в НАТО. «Чем дольше Саакашвили будет во главе государства, тем более отдаленной будет перспектива вступления в альянс», — подчеркнула она. Таким образом, в позиции Бурджанадзе проявился интересный симбиоз. С одной стороны, она пытается представить себя более приемлемым кандидатом для России, а с другой более привлекательным лидером Грузии для Запада.

5. Отсутствие в Грузии демократии и перспективы развития

Ну и конечно, в центре политической платформы Бурджанадзе оказалась критика «антидемократичного», «авторитарного» режима Саакашвили, который она с таким усердием сама помогала создавать. «Фактически сегодня у Грузии автократическая власть, в стране нет демократии», — заявила Бурджанадзе в телеэфире 25 декабря 2008 года. Говоря о будущем Грузии Бурджанадзе сказала: «У этой страны должна остаться реальная перспектива развития. Если все пойдет как сегодня, то Грузия потеряет всяческую перспективу… Я уже, к сожалению, давно сомневаюсь в разумности нынешней власти. Августовские и последующие события показали, что власти действительно неадекватны, и они не могут адекватно оценивать события. И что еще хуже — эта страна стала полигоном для эксперимента по сохранения властью своей власти».

На фоне политической активности Бурджанадзе действия других лидеров оппозиции смотрелись несколько бледновато. Ираклий Аласания, который после августовских событий почему то рассматривался многими комментаторами как «новая восходящая звезда» на грузинском политическом небосклоне, так и не смог предъявить общественности привлекательной политической программы. 23 февраля он согласился стать лидером весьма посредственной политической организации «Альянс — для Грузии», объединившей партию республиканцев и «Новых правых», известных своей умеренностью и лояльностью властям. Как сообщил Аласания на презентации альянса, о ставит своей главной целью отставку конституционными методами президента Саакашвили и проведение досрочных президентских выборов. Лидер республиканцев Давид Усупашвили на презентации заявил, что «альянс готов для любого политического вызова». «Мы требуем отставки Саакашвили, проведения досрочных президентских выборов и, естественно, предлагаем обществу в качестве кандидата в президенты лидера альянса Ираклия Аласания».

При этом, сам Аласания дал Саакашвили 10-дневный срок для объявления референдума по назначению досрочных выборов. «Поскольку у Михаила Саакашвили не хватает политической воли принять адекватное решение в создавшихся условиях и уйти в отставку, мы даем ему десятидневный срок для назначения референдума и предоставления грузинскому народу права принять решение в связи с досрочными президентскими выборами, — заявил он. В противном случае… Мы начнем реальные действия для проведения всеобщего народного плебисцита», — пригрозил Аласания.. Лидер входящей в Альянс партии «Новые правые» Давид Гамкрелидзе заявил, что их план — «это самый мирный и конституционный путь смены властей».

Таким образом, программа Альянса была заметно умереннее программы других оппозиционных партий и движений. Если те требовали немедленной отставки Саакашвили и проведения досрочных выборов, то Аласания предлагал всего лишь референдум и то после принятия нового избирательного кодекса. Понятно, что принятие нового избирательного кодекса – дело не быстрое, да и подготовка к референдуму тоже. Все это, конечно, затянуло бы пребывание Саакашвили у власти на год-два. К тому же, само проведение референдума в условиях, когда Саакашвили оставался бы у власти, предполагало бы серьезные сомнения относительно достоверности полученных результатов даже в условиях, если бы был принят новый избирательный кодекс. Одним словом, программа, предложенная Аласания явно подыгрывала Саакашвили. Ну и конечно, через 10 дней после того как истек ультиматум, предъявленный Альянсом Саакашвили, ничего драматичного не произошло, какой то значимой активности Альянс не проявил.

Все это дало повод другим лидерам оппозиции выразить скептицизм относительно перспектив Альянса и лично Аласания. Лидер консерваторов Каха Кукава, комментируя создание нового объединения, заявил, что «сейчас не время образовывать альянсы, а время создавать широкую оппозиционную коалицию». Как всегда, без обиняков высказался лидер лейбористов Шалва Нателашвили. «Я не знаю политика по имени Ираклий Аласания. Я знаю, что такую фамилию носит мама президента Саакашвили, а также ее родственник — посол Саакашвили в одной из международных организаций. Других действующих политиков с такой фамилией я не знаю», — заявил он на встрече с журналистами. По мнению Нателашвили, Аласания является фигурой, «упакованной» в Вашингтоне в качестве следующего президента Грузии, и это недопустимо, поскольку грузинский народ должен сам избирать свои власти.

Между тем, сам Нателашвили продолжал развлекать публику экстравагантными политическими демаршами. Так, на пресс-конференции 21 января он потребовал от Конгресса США установить «политико-дипломатические санкции» в отношении нынешних властей Грузии, и провести расследование деятельности против тех должностных лиц из администрации США, которые занимались покровительством «режима Саакашвили». По его словам, партия уже направила соответствующее обращение обеим палатам законодательного органа США. «Мы просим создания следственной комиссии против тех американских должностных лиц, которые занимались покровительством, усиливали преступный режим Саакашвили», — заявил он.

Чуть ранее лейбористы призвали США, оградить Грузию от американских экспериментов по «цветным революциям». «Для нас неприемлема как российская агрессия, так и вмешательство США во внутренние дела Грузии», — заявила политический секретарь партии по внешним связям Нестан Киртадзе на пресс-конференции 17 декабря. «США должны отказаться от политики проведения революции в Грузии, в результате чего к власти приходят проамериканские президенты», — заявила она. Киртадзе подчеркнула, что и сейчас США осуществляют новый проект, герой которого, т.е. новый президент Грузии, станет известен в скором времени. «Скоро они назовут того, кого хотят видеть во главе нашего государства», — отметила Киртадзе.

Несмотря на этот эпатаж, Нателашвили озвучил ряд интересных и вполне здравых идей, которые выгодно отличали его от других оппозиционных партий. Он, например, высказался за нейтральный статус Грузии. На пресс-конференции 4 декабря 2008 года он заявил: «Нашей стратегией должно стать строительство независимого, суверенного национального государства, безо всяких военных блоков». В противном случае, по его словам, Грузия станет ареалом борьбы держав. «Во власть должно прийти такое руководство, которое не будет управляться ни Вашингтоном, ни Москвой, ни Брюсселем и не Пекином», -отметил он. Лейбористы также высказались против подписания грузино-американской Хартии о стратегическом сотрудничестве на том основании, что это ухудшит отношения с Россией. Вместо этого они предложили заключить «рамочный договор» с Россией. «Этот договор в политическом, правовом, экономическом, культурном планах урегулировал бы отношения двух стран», — заявила секретарь партии Нестан Киртадзе.

Всячески пытался привлечь внимание к своей персоне бывший премьер-министр Грузии Зураб Ногаидели. Он, в частности, обещал до 3 февраля 2009 года изложить свою версию смерти бывшего премьер-министра Зураба Жвания, но так ничего и не огласил. Ногаидели также высказался за начало диалога с Россией без предварительных условий. По его мнению, грузинский «президент должен создать механизм рассмотрения вопросов с Россией, пусть даже неформальный». Однако и эта инициатива Ногаидели не получила дальнейшего концептуального развития. Вместо этого, он перекинулся на проблему реформы грузинской армии, предложив придать ей чисто оборонительные функции. На «строительство» армии должно ежегодно затрачиваться всего 2% ВВП, а не 7%, как это было в прошлом году или 4%, как это происходит в этом году», — заявил он. По его словам, для успешного урегулирования конфликтов на территории Грузии необходимо полностью отказаться от силовых методов, демилитаризовать Ахалгорский, Гальский районы и Кодорское ущелье, а также обеспечить безопасное и достойное возвращение беженцев. «Мы должны заменить существующие лозунги «Вернем Абхазию» и «Вернем Цхинвальский регион» на лозунги «Вернем абхазов и Абхазию» и «Вернем осетин и Южную Осетию», — заявил Ногаидели.

Помимо различных политических заявлений, Ногаидели неоднократно грозил Саакашвили уличными акциями протеста. Он, например, обещал, что 13 февраля вместе с семьями незаконно арестованных соратников намерен начать со своего родного города Кабулетти акцию протеста против властей. Но ничего заметного в этот день не произошло. После этого Ногаидели обещал, что 10 марта в Батуми пройдет акция протеста, на которой его организация выступит с требованием отставки президента. Но о каких-либо выступлениях оппозиции в Батуми в этот день не сообщалось. Одним словом, все угрозы Ногаидели ушли в песок и наглядно показали, что социальная база его поддержки фактически нулевая. Видимо, именно поэтому никто из известных оппозиционеров не проявил желания принимать Ногаидели в свою команду или объединяться с ним в коалицию. Издержки такого союза явно перевешивали бы выгоды от него.

В новых политических условиях довольно скромными оказались и результаты деятельности «объединенной оппозиции». Теперь по интенсивности критики властей она даже уступала другим оппозиционным организациям. С точки зрения организации уличных акций протеста «объединенная оппозиция» также не смогла подтвердит, свое реноме ведущей оппозиционной политической силы. Предполагалось, что в намеченной на 25 января массовой акции примут участие те организации, которые остались в «объединенной оппозиции», в частности, «Консерваторы», «Партия народа», «Путь Грузии», «Движение за единую Грузию» и Леван Гачечиладзе. Ожидалось, что эта акция положит начало перманентным народным выступлениям вплоть, до ухода Саакашвили в отставку. Однако в намеченный день ничего не произошло.

Как заявил несколько дней спустя лидер «объединенной оппозиции» Леван Гачечиладзе: «В ближайшие недели народ обязательно выйдет на улицы под требованием немедленной отставки совершенно неадекватного самозваного президента Саакашвили, и надо надеяться, что на этот раз международное сообщество не поступит так, как поступила год назад администрация президента Буша, признав победителем в откровенно фальсифицированных выборах Саакашвили». Исходя из этих слов, можно предположить, что заминка с началом массовых акций протеста была связана с тем, что смещение Саакашвили с поста президента не было еще санкционировано Вашингтоном.

Таким образом, расчет грузинских оппозиционеров на то, что новая американская администрация сразу же после инаугурации Барака Обамы даст свое согласие на свержение Саакашвили, явно не оправдались. И это вполне понятно. Вашингтон еще не определился с тем, кто должен прийти на смену Саакашвили и как должна быть обставлена его отставка. Высшее руководство США сразу же сосредоточилось на решении вопросов мирового экономического кризиса. Им, грубо говоря, было не до Грузии. Ну а чиновники госдепа США, лично участвовавшие в возведении Саакашвили на трон и связавшие с этой операцией свой карьерный успех, вовсе не спешили от него избавиться. Поэтому «объединенной оппозиции» не оставалось ничего другого, как только перенести свои планы на более поздний срок.

Единственным тактическим успехом «объединенной оппозиции» на этом этапе можно считать достижение принципиального согласия с другими оппозиционными партиеми о совместных действиях в деле смещения Саакашвили с поста президента. С таким предложением выступила 15 января генеральный секретарь партии «Движение за единую Грузию» Эка Беселия. «Вся оппозиция и общественность должны объединиться вокруг одного-единственного требования — безусловной отставки Михаила Саакашвили. После этого должны быть назначены внеочередные парламентские и президентские выборы, которые должны состояться на основе демократического избирательного законодательства», — заявила она. Как уже отмечалось, через два дня это предложение поддержала Нино Бурджанадзе. А уже 29 января была подписана так называемая «декларация тринадцати». В ней содержалось три требования — отставка Саакашвили, назначение досрочных выборов и улучшение избирательной системы. Под декларацией подписались 12 партий, а также одно частное лицо: альянс «Новых правых» и республиканцев; консерваторы; Партия народа; Движение за единую Грузию; Демократическое движение – единая Грузия; Партия Свобода; Путь Грузии; Партия женщин; традиционалисты; Партия зеленых; и партия «Промышленность спасет Грузию». В качестве частного лица декларацию подписал бывший кандидат в президенты Грузии Леван Гачечиладзе. Партия лейбористов выразила устное согласие с декларацией. В то же время, Ираклий Аласания на подписание декларации не пришел, хотя и был пиглашен.

«Объединенная оппозиция» также явилась застрельщиком важной инициативы – проведения 9 апреля 2009 года массовой акции протеста, которая, согласно плану, должна привести к отставке президента Саакашвили. Первой об этом сообщила на пресс-конференции 23 февраля лидер партии «Путь Грузии» Саломэ Зурабишвили. «9 апреля — последний срок для преступного режима Саакашвили. В этот день начнутся акции протеста, которые не завершатся до тех пор, пока режим Саакашвили и вся его система не будут убраны», — заявила она. Зурабишвили также отметила, что к акциям протеста примкнут все те оппозиционные силы, которые подписали меморандум об отставке Саакашвили и проведении в стране досрочных президентских выборов.

Дата протеста была выбрана оппозицией не случайно. Двадцать лет назад в этот день в Тбилиси произошло столкновение между грузинскими манифестантами и советскими войсками. С тех пор эта дата отмечается в Грузии как памятный день. Теперь было, видимо, решено использовать эту дату для придания протестному движению против Саакашвили дополнительного импульса.

24 февраля о своем участии в акции протеста 9 апреля объявили Консервативная партия и «Партия народа», также входящие в «объединенную оппозицию». А представитель руководства консерваторов Звиад Дзидзигури заявил, что 9 апреля в Тбилиси — перед зданием парламента, а также в других городах Грузии начнутся «сидячие» акции, которые закончатся только после ухода Саакашвили в отставку и демонтажа его властей. Как пояснил лидер консерваторов Каха Кукава «объединенная оппозиция» не намерены требовать проведения референдума о досрочных выборах и самих этих выборов до тех пор пока у власти находится Саакашвили, поскольку, как показала, практика в условиях существующего режима никакие честные и демократические выборы невозможны.

В тот же день инициативу «объединенной оппозиции» поддержал и лидер партии «Свобода» Константин Гамсахурдия, который ранее формально вышел из этого политического блока. «Досрочные президентские выборы или референдум по этому вопросу в условиях правления Саакашвили ничего не дадут. Саакашвили должен немедленно уйти в отставку..», — подчеркнул он. Одновременно с Гамсахурдия акцию протеста 9 апреля полностью поддержала Нино Бурджанадзе. Он также присоединилась к требованию объединенной оппозиции о безоговорочной отставке президента Саакашвили. «Президент Саакашвили до 9 апреля должен уйти в отставку, после чего в стране должны быть назначены досрочные президентские выборы. «Демократическое движение — Единая Грузия» и его сторонники не примут участия ни в одном из инициированных властями процессов, в том числе в парламентских выборах или референдуме. Я не думаю, что остался кто-то еще, кто верит в свободные выборы или свободный референдум, организованные Саакашвили и Мерабишвили», — заявила Бурджанадзе. — «Проведение референдума — это очень долгий процесс. По нашему законодательству, этот процесс может растянуться на период до одного года», — заметила она.

Таким образом, единственной политической силой, еще склонной к компромиссам с режимом Саакашвили остался «Альянс — для Грузии» во главе с Ираклием Аласания, который не подписал совместного заявления оппозиционных партий и движений по поводу отставки Саакашвили и занял уклончивую позицию по поводу акций протеста, намеченных на 9 апреля. Все это наводит на размышления о том, что появление Аласания на политической арене Грузии было инициировано самим президентом Саакашвили. Будучи двоюродным братом президента, он соответствовал двум важным критериям: был человеком, кому Саакашвили мог полностью доверять и мог дать Саакашвили и его команде безусловные гарантии личной безопасности в случае своего прихода к власти в Грузии. К тому же, после долгой работы в США Аласания установил тесные контакты с американской администрацией и пользовался доверием в Вашингтоне, то есть был человеком, которого Белый дом вполне мог бы поддержать.

Поэтому можно предположить, что Аласания был введен в игру, во-первых, в качестве «подсадной утки», чтобы перетянуть на себя часть оппозиции и оппозиционного электората. Эту задачу Аласания решил лишь частично, объединив под своим началом лишь две партии и то умеренного толка. А во-вторых, в случае развития политической ситуации по наихудшему для Саакашвили сценарию, перехватить власть, не допустив к ней других оппозиционных лидеров. Эту задачу Аласания еще предстоит выполнить. Впрочем, существуют весьма серьезные сомнения, что это ему удастся. Политический «пузырь» Аласания на удивление быстро сдулся. И если в конце прошлого года некоторые эксперты пророчили ему головокружительный взлет популярности, то сейчас об этом предпочитают не вспоминать. Дело в том, что Аласания показал себя весьма заурядным политиком и если он блистал на дебатах в ООН, то этого никак не скажешь про внутриполитическую сцену Грузии.

Таким образом, можно констатировать, что к настоящему моменту, несмотря на организационную разобщенность, грузинская оппозиция продемонстрировала способность к единству действий, по крайней мере, на уровне деклараций. Если эта тенденция сохранится и приведет к совместным скоординированным действиям 9 апреля, то режим Саакашвили окажется в достаточно сложном положении. Впрочем успех оппозиционных выступлений 9 апреля вовсе не гарантирован.

На руку Саакашвили играет отсутствие у оппозиции альтернативной политической программы, которая могла бы составить конкуренцию политическому курсу властей. Пока оппозиционеров объединяет лишь неприятие самого Саакашвили как политической фигуры, но никак ни его политического курса. Этот курс, направленный на интеграцию в западные военно-политические и экономические структуры, оппозицией под сомнение не ставится. Различные оттенки в позициях, как например у Ногаидели, призывающего одновременно наладить отношения с Россией, не отходя от основной прозападной линии, являются не только нереализуемыми, но и малозаметными для избирателя. А потому провести различия между Саакашвили и его оппонентами для граждан Грузии достаточно сложно. Поэтому и возникает вопрос: зачем менять шило на мыло? Тем более, что даже с точки зрения личных деловых качеств бывшие соратники Саакашвили уже достаточно полно проявили себя на руководящих постах и ничем выдающимся себя не проявили.

Положение оппозиции осложняется и отсутствием у нее ярко выраженного лидера или группы лидеров, которые могли бы консолидировать вокруг себя все оппозиционные организации. «Объединенная оппозиция» за полтора года своего существования, так и не смогла выдвинуть яркой и харизматичной личности общенационального масштаба. Леван Гачечиладзе оказался довольно пассивным политиком. Единственным пассионарием среди оппозиционеров является лидер лейбористов Шалва Нателашвили. К его достоинствам можно отнести то, что он единственный среди оппозиционеров выдвинул альтернативную программу, основанную на нейтралитете Грузии. Однако его политический стиль оказался слишком экстравагантным даже для экзальтированной грузинской публики. Этот стиль, напоминающий российского политика Владимира Жириновского, сделал Нателашвили «непроходным» на высшие ступени государственной власти. К тому же, он, вслед за своими прозападными коллегами, стал апеллировать к США, по вопросам грузинской внутренней политики, тем самым продемонстрировав свою психологическую зависимость от Вашингтона. Лидер партии «Свобода» Константин Гамсахурдия несет на себе печать своего отца, что отталкивает от него многих потенциальных сторонников. К тому же, основная база его поддержки находится в Мингрелии, что явно не достаточно для осуществления переворота в Тбилиси.

Сейчас на роль общенационального лидера оппозиции явно претендует Нино Бурджанадзе. За последние полгода она с лихвой подтвердила свою репутацию искусного политика. Начав игру в явно неблагоприятных условиях (как бывший соратник Саакашвили), она смогла за короткий срок в значительной степени восстановить свое политическое реноме. Тем не менее, Бурджанадзе еще не набрала достаточный политический вес в оппозиционном лагере. Дальнейший рост ее авторитета будет зависеть от ее поведения во время предстоящих акций протеста 9 апреля. Если она сможет продемонстрировать организационные способности и решительность при критическом развитии ситуации, то сможет завоевать статус общенационального лидера, независимо от того одержит оппозиция победу в этот раз или нет.

Впрочем, победа оппозиции 9 апреля будет зависеть не только от внутриполитической ситуации в Грузии, но и от внешних факторов, прежде всего от позиции США. Пока Вашингтон через своих эмиссаров дает понять оппозиционным лидерам в Тбилиси, что не заинтересован в “неконституционном” смещении Саакашвили, то есть выступает против его свержения путем массовых акций протеста. Такая позиция Вашингтона безусловно будет оказывать сдерживающее влияние и на Бурджанадзе и на Гачечиладзе и тут многое будет зависеть от решимости других оппозиционных лидеров, не подконтрольных США. Именно эти лидеры могут довести ситуацию до той критической точки, когда в Вашингтоне могут посчитать, что уход Саакашвили будет гораздо меньшим злом, чем его сохранение у власти путем массовых репрессий. В этом случае, американцы могут дать карт-бланш Бурджанадзе на взятие власти или провести операцию «рокировка» по замене Саакашвили на Аласания. Саакашвили, естественно, больше устраивает второй вариант и он будет торговаться с американцами о том, чтобы события развивались по этому сценарию.

Таким образом, существует высокая вероятность того, что даже в случае успеха оппозиционных выступлений 9 апреля у власти в Грузии окажутся люди из все той же затасканной колоды соратников нынешнего президента, неспособные предложить стране ни нового курса, ни кадрового обновления. Остальным же оппозиционерам будет отведена роль массовки, призванной обеспечить победу нужной команды, то есть фактически своими собственными руками продлить пребывание у власти все того же политического режима, лишь немного обновившего свой фасад. Для того, чтобы поломать данный сценарий грузинской оппозиции следовало бы перестать смотреть на США и, несмотря на личные амбиции, объединиться для достижения одной цели – свержения Саакашвили, оставив при этом за бортом явных ставленников Вашингтона – Бурджанадзе и Аласания. Однако прозападный крен нынешней грузинской оппозиции делает такой сценарий развития событий весьма маловероятным.