Разница в менталитете «западенской» и «схидной» частей Украины всегда была видна невооруженным глазом. Однако, после победы Януковича и снятия с украинского политического пьедестала «завоеваний оранжевой революции» отношения между Западом и Востоком обострились ещё больше. Как поведёт себя «украинский Пьемонт»? Способен ли «галицийский сепаратизм» стать реальным фактором политической жизни Украины или его проявления — лишь эмоциональная реакция на поражение «оранжевых»? Об этом портал Материк.ру поинтересовался у ведущих экспертов России и Украины:

Анатолий Гуцал, первый заместитель директора Национального института проблем международной безопасности:

Этот вопрос гораздо глубже. Здесь проблема в серьезных социально-культурных различиях Западной Украины и Украины как таковой. Этот процесс начнет движение с определенной точки невозврата, когда западная элита почувствует, что окончательно потеряла рычаги влияния на центральную власть. Пока представление о том, что еще существуют возможности возвратить эти рычаги легитимным способом, статус-кво будет сохраняться. Но все равно – это сжатая пружина, которая может начать распрямляться в определенный момент.

Владимир Христенко, сопредседатель международного Союза общественных объединений «Киевская Русь»:

Это не эмоциональная реакция. Это очень мощная сила, которая, увы, заняла свою политическую нишу, которая сейчас, в условиях оппозиционности, объединяет всех недовольных победой Януковича. Основная борьба ещё впереди. Начнётся она осенью, когда пойдут первые платежи по тем кредитам, которые взяла госпожа Тимошенко. А вот весной, когда объёмы этих выплат достигнут наибольшего уровня, эти силы поднимутся. Проблема у них только одна — пока они не получили финансовой поддержки со стороны «заокеанских партнёров».

Александр Рудаков, главный редактор аналитического интернет-журнала «РП-монитор»:

Это покажут региональные выборы. Многие в Галиции уже сейчас понимают, что правительство готово вкладывать деньги в регион (строить дороги, школы, стадион, наконец) в обмен на политическую лояльность. Но эти люди, как правило, молчат. Те, кто выступают публично, по прежнему претендуют на то, чтобы «учить жизни» остальную Украину. Вопрос о «галицийском сепаратизме» (последний раз поднимался в 1990 году, как известно) встанет во весь рост лишь того, когда станет ясно, что дерусификация Украины остановлена, и этот процесс необратим.

Виталий Кулик, директор Центра исследований проблем гражданского общества:

Я думаю, что «галицийкий сепаратизм» пока является просто симулякром, который со временем отойдет в небытие. Это последствие именно «оранжевой» проблемы, политики «оранжевых», направленной на невосприятие Украины как поликультурного, мультинационального государства. Они сами оказались заложниками той идеологии, которая навязывалась в течение пяти лет.

Сергей Баранов, эксперт Центра социально-консервативной политики:

Такого явления как «галицийский сепаратизм» не существует. Это не сепаратизм, это — галицийский шовинизм, своеобразное галицийское понимание Украины, которое навязывается другим регионам, но угроз сепаратизма я в ближайшее время не вижу. Даже если Украина станет «русской» — будет введён русский язык как второй государственный, или Украина вступит в союз с Россией, отделяться галичане не будут. Это им невыгодно ни экономически, ни политически.

Ростислав Ищенко, президент Центра системного анализа и прогнозирования:

Если власть перестанет реагировать на сепаратистские заявления галичан и заявит о готовности провести референдум об их отделении, они моментально умолкнут, поскольку прекрасно знают, что Украина с удовольствием отпустит Галичину в свободное плавание. «Галицийский сепаратизм» — способ шантажа негалицийской власти. Блеф, не более того.

Константин Матвиенко, директор Корпорации стратегического консалтинга «Гардарика»:

Скорее — второе. Это эмоциональная реакция определенного числа граждан на поражение Ющенко и Тимошенко на предыдущих выборах.