Цели интеграции (теория и практика)

Экономическая интеграция предполагает такое объединение финансовых ресурсов, производственного потенциала, природных факторов, человеческого капитала и рыков, при которых возникает синергетический эффект многократного и ускоренного экономического роста интеграционной группировки на основе:

• развития технологий,
• формирования замкнутых технологических цепочек (начиная от НИОКР и заканчивая ритейлерской сетью),
• эффекта масштаба за счет расширения рынков сбыта,
• снижения себестоимости из-за сокращения затрат, снижения торговых барьеров по продвижению товаров и сбыта на внутреннем и внешнем рынках интеграционной группировки,
• специализации и кооперации производственных и сопутствующих сфер деятельности (укрупнения бизнеса – как цель- создание ТНК, МНК),
• мобилизации финансовых ресурсов и расширения инвестиционных возможностей,
• расширения социо-культурного взаимопроникновения и создание объединенной идеологической платформы, общих ценностей, через миграционные потоки, образование, науку и культуру.

Таков должен быть и результат евразийской интеграции, ради которой и прилагаются титанические усилия в рамках ТС и ЕЭП. Однако как показывает опыт второй попытки интеграции в рамках СНГ, результаты далеки от идеала. И прежде чем рассматривать субъективные причины и объективные условия специфики евразийской интеграции, к которым чаще всего апеллирует большинство исследователей, рассмотрим реальные цели интеграции отдельных стран, которые собственно и обуславливают его результат.

Начало евразийского интеграционного движения в его современном формате было положено 10 октября 2000 года, когда в городе Астане (Казахстан) было подписано соглашение о создании ЕврАзЭС.[1] В Заявлении глав государств об учреждении Евразийского экономического сообщества указывается, что «этот шаг — свидетельство единства политической воли руководителей пяти государств еще более решительно идти по пути взаимного многопланового сотрудничества с перспективой выхода на реальную интеграцию».

С точки зрения организации управления любой экономической системой именно целеполагание является ключом эффективности управления. В случае же с евразийской интеграционной группировкой, как видно из данной цитаты заявления глав государств, само объединение было создано ради формирования экономических условий и стимулов развития экономического сотрудничества. То есть, говоря языком управленца, целью создания интеграционной структуры ЕврАзЭС было формирование условий перехода от политического взаимодействия, включающего сотрудничество в области организации военной безопасности, защиты региональных и страновых интересов в «большой игре» в силу ограниченности собственных военно-политических и экономических ресурсов стран-участниц за исключением РФ, к экономическому, которое предполагает взаимодействие не столько на макроэкономическом, сколько на микроэкономическом уровне сотрудничества (что и формирует устойчивую базу интеграции и придает ей стабильность вне зависимости от политической конъюнктуры).

При создании ЕврАзЭС государства-участники исходили из того, что взаимодействие между ними в торгово-экономической области уже достигло такого этапа, на котором возникла потребность в более тесном сближении и унификации национальных законодательств, проведении мероприятий, направленных на увеличение совокупного экономического потенциала этих стран, согласованной структурной перестройки их экономик. Поэтому в понимании бюрократического аппарата и госчиновников исполнение цели ЕврАзЭС превратилось в создание формализованной части условий взаимного экономического сотрудничества: формирования и подписания базовых соглашений взаимной торговли и экономического сотрудничества, таможенно-правовых основ экономического сотрудничества, нормативного утверждения параметров и условий этого сотрудничества, институциональных основ и механизмов согласований и координации деятельности и т.п. До 2008 г. взаимодействие на интеграционном поле характеризовалась вялым нормативно-правовым творчеством (которое справедливости ради нужно отметить сыграло свою положительную роль позже в 2009 г.). Эта деятельность способствовала формированию правовой базы и унификации торговых соглашений и условий: переходу к новому этапу интеграции способствовали проведенная отмена тарифных и количественных ограничений, введение по большинству номенклатуры товаров общих таможенных тарифов, осуществление согласованных мер нетарифного регулирования, шаги по созданию единой таможенной территории, а также совместные действия в гуманитарной сфере. Но при этом локомотивом даже столь замедленного движения оставалась Россия, а точнее укрепление ее экономической мощи в период с 2000-2008 гг., что создало потребности в новых рынках и сферах приложения и укрепило инвестиционный потенциал страны. Фактически ЕврАзЭС в период 2000-2008 гг. больше носила формальный характер «цивилизованного объединения», также как СНГ было формализованной стадией «цивилизованного развода». Подтверждением этого является объявленный выход из ЕврАзЭС Узбекистана в 2008 г. и то, что практически все соглашения и торговые уступки были сформированы в двустороннем, а не многостороннем формате.

Возможно, подобное инерционное развитие было бы продолжено не случись в 2008-2009 гг. мировой финансово-экономический кризис, в ходе которого больше всех пострадали Казахстан и Белоруссия. Потери России тоже были ощутимы. Финансовые ограничения, неустойчивость мировых рынков и проблемы с дефицитом финансовых средств возникшие в результате негативного влияния мирового кризиса вновь обратили взоры правительств стран ЕврАзЭС к внутренним ресурсам интеграционной группировки. Именно проблемы посткризисной реанимации экономических систем вынудили руководителей лидеров интеграционного движения Казахстан и Россию вновь вернуться к ускоренному объединению в рамках сначала Таможенного союза, а затем и в формате Евразийского экономического пространства. Отличительной особенностью всех форматов перечисленных экономических интеграционных группировок является тот факт, что образованы они, прежде всего на основе политической воли, а не на базе объективных экономических предпосылок. Как и рамках ЕврАзЭС основной целью и ТС и ЕЭП остаются создание базы и стимулов экономической интеграции в расширенном поле объединения торговых, финансовых, производственных и трудовых ресурсов. Подтверждением этого является отсутствие до сих пор того самого «синергетического эффекта», пока основным достижением ТС остается наращивание валовых объемов деятельности (подробнее см. анализ текущего положения в ТС).

Очевидно, что общая цель – продвижение к единому экономическому пространству, посредством объединения национальных рынков, стимулирования взаимной торговли, снятия ограничений в движении капитала, трудовых ресурсов и товаров – может быть использована странами участницами интеграционной группировки совершенно по-разному в зависимости от собственных целевых установок и ожиданий от интеграции.

При этом целевые установки всех стран-участниц ТС и ЕЭП различны и базируются на собственных экономических интересах, в соответствии с которыми строятся и поведенческие аспекты Белоруссии, Казахстана и России.

Основной целью Белоруссии и Казахстана в интеграционной группировке ТС и ЕЭП является формирование новых источников доходов для собственных национальных экономик на основе преференциального доступа на российские рынки, явных и скрытых субсидий в виде льготных цен на энергоносители и другие ресурсы, получение свободного доступа к коммуникациям и инфраструктуре России.