9 июля 2015 года Верховный Суд Республики Крым подтвердил право собственности Духовного управления мусульман Крыма и Севастополя на историческую мечеть «Джума -Джами» в Евпатории и обязал освободить мечеть от представителей Центрального Духовного управления мусульман – Таврического муфтията. Коллегия судей постановила оставить решение суда первой инстанции без изменений, апелляционные жалобы представителей Таврического муфтията имама мечети «Джума-Джами» Эльмара Абдулганиева и председателя мусульманской общины «Джума-Джами» Энвера Усеинова и других лиц оставить без удовлетворения. Суд обязал «Таврический муфтият» освободить все занятые ими помещения мечети «Джума-Джами» в Евпатории.
Возникновение конфликта связано с тем, что в августе 2014 года имам мечети, ранее работавший в структуре Духовного управления мусульман Крыма (ДУМК) объявил о своем выходе из подчинения ДУМК и переходе в состав Центрального Духовного управления мусульман – Таврического муфтията. Было проведено переизбрание членов общины «Джума-Джами» и таким образом имущество общины и само строение мечети выводилось из ведении ДУМКС (Духовного управления мусульман Крыма и Севастополя).
С учётом того, что инициатива перехода из одного крымского управления мусульман в другое и её успешный переход были произведены самим имамом мечети «Джума-Джами» и большинством прихожан, они оставили в своём распоряжении все правоустанавливающие документы и печать мусульманской общины «Джума-Джами», а также хранившиеся в сейфе мечети денежные средства, которые являлись пожертвованием верующих – 191 тысячу рублей, около 8 тысяч долларов США, 500 турецких лир и 45 евро[1]. При этом, незначительное количество прихожан, оставшееся верным ДУМКС, в суде потребовали вернуть и эти финансовые сбережения. Такая постановка вопроса и его поддержка Верховным Судом Крыма вызвало глубокое разочарование и недовольство большинства прихожан общины «Джума-Джуми», перешедших летом 2014 г. из состава ДУМК в ЦДУМ-Таврический муфтият, т.к. финансовые средства общины были собраны именно ими. Возможно, что и этот случай мотивировал противодействие верующих-мусульман Евпатории передать мечеть «Джума-Джами» в ведение ДУМК.
Необходимо указать, что мусульманская община в Суннизме обладает достаточно широкими полномочиями по определению своего внутреннего устройства, выборе и приглашении имама для осуществления богослужения, выборе мазхаба и степени подчинённости вышестоящим организационным структурам. Потому, в случае с мечетью «Джума-Джами» будет сложно выполнить решение крымских судебных инстанций, наполненных, как известно, весьма впечатлительными от указаний власти судьями. Другими словами, проблема вовсе не в том, как быстро будет выполнено решение Верховного Суда Крыма, а насколько сможет ДУМКС получить поддержку большинства прихожан мечети «Джума-Джами».
3 сентября 2015 г. была проведена попытка исполнения судебного решения судебными приставами и представителями ДУМКС. Однако, имам Абдулганиев и члены общины «Джума-Джами» отказался покинуть своё религиозно-культовое сооружение и не дали представителям ДУМКС провести намаз в мечети. Правоохранительные органы Крыма отказались от силового способа исполнения решения суда, вследствие чего представители ДУМКС вынуждены были покинуть территорию мечети «Джума-Джами». Следует отметить, что данная конфликтная ситуация не вовлекла сколь-либо крупные группы верующих-мусульман Крыма, фактически в ней участвовали представители религиозных институтов – ДУМКС, с одной стороны, и ЦДУМ-Таврического муфтията, с другой. К настоящему времени (конец октября 2015 г.) уровень и форма конфликта вокруг мечети «Джума-Джами» остаются неизменными – идёт спор представителей религиозных институтов.
Хотя это спор внутриконфессиональный – внутрисуннитский, – он, всё же, имеет и определённые организационно-институциональные основания, связанные с различными мировоззренческими и идеологическими подходами в рамках одной мусульманской религии. Дело в том, что сторонников Центрального Духовного управления мусульман – Таврического муфтията относят к хабашитам, суфийской школе, возникшей на базе шафиитского мазхаба (толкования) в Исламе, одного из четырёх ведущих в современном Мусульманском Мире, наряду с ханафитским, маликитским и ханбалитским. А Духовное управление мусульман Крыма придерживается ханафитского мазхаба. Причём, шафиитский мазхаб, как правовая школа в суннитском исламе, сложился под сильным влиянием ханафитского и маликитского мазхабов и воспринял их особенности. Следует сказать, что крымские татары исторически придерживаются традиций, заложенных ханбалитским мазхабом. И это связано с тем, что этот мазхаб был характерен для Османской / Турецкой Империи, которая длительное время владела Крымским полуостровом и, фактически, определяла в этот исторический период культурно-религиозную жизнь крымских татар. Таким образом, идеологические расхождения между шафиитами / хабашитами и ханафитами незначительны и непринципиальны.
Однако, они могут серьёзно расходиться мировоззренчески ибо шафиитский мазхаб широко распространён на арабском Ближнем Востоке (в Сирии, Ливане, Палестине и Иордании он доминирует среди верующих), а также в Дагестане, Чечне и Ингушетии, в то время как ханафитский мазхаб является господствующим правовым толком в современном Исламе и традиционно доминирует в Турции. Следует отметить, что суфийская школа хабашитов сформировалась в середине ХХ века на территории Сирии (не совсем успешно) и Ливана. А приверженцами шафиитского мазхаба являются более 80% курдов, отношения которых с турками, точнее, с турецким государством, являются, мягко говоря, напряжёнными. Таким образом обозначаются в мусульманской среде крымских татар два мировоззренческих вектора – арабо-мусульманский (хабашиты-шафииты ЦДУМ-ТМ) и турецко-мусульманский (ханафиты ДУМКС). Отсюда, в том числе, попытки представителей и сторонников ДУМКС объявить хабашитов, т.е. Таврический муфтият, в религиозном тоталитаризме не совсем справедливы, т.к. хабашиты, как и ханафиты, решительно выступают против радикальных мусульманских течений (сект) – Ваххабизма и Хизбутизма («Хизб-ут-Тахрир аль Ислами»).
Ещё одна важная особенность конфликта (сейчас достаточно умеренного) между Таврическим муфтиятом и ДУМКС не рассматривается экспертами и религиоведами, которые в большей степени еконцентрируются на конъюнктурных условиях, поддерживая турецкий вариант Ислама, который позиционирует поддерживаемое сейчас государственными органами Российской Федерации Духовное управление мусульман Крыма и Севастополя. – В Таврическом муфтияте объединились верующие-мусульмане и их руководители, которые настроены оппозиционно не только к ДУМКС, но и к организации, именующей себя «курултаем-меджлисом крымско-татарского народа», либо те, кто не нашёл себе места (или был его лишён) в этих организациях. А для ДУМКС основной целью в этом противостоянии с Таврическим муфтиятом является вовсе не отстаивание религиозной чистоты и правильности изложения вероучения, а стремление сохранить социальную базу (в лице верующих-мусульман) для своего управления.
Кроме отмеченного обвинения в хабашизме, представители ДУМКС указывают на связи нынешних руководителей Центрального Духовного управления мусульман – Таврического муфтията с Духовным управлением мусульман Украины и его руководителем Ахмедом Тамимом. Суть этих обвинений сводится, опять же, к тому, что ДУМУ и сам А. Тамим исповедуют каноны хабашитской школы Ислама, а теперь и привязанности этой организации к антироссийской политики нынешнего украинского государства. Связи ЦДУМ-ТМ с ДУМУ безусловно можно проследить хотя бы в том, что Таврический муфтият фактически формировался на базе Духовного центра мусульман Крыма – муфтията Крыма, который был создан А. Тамимом и ДУМУ в 2008 г. Это создание стало следствием невозможности договориться А. Тимиму с тогдашним председателем «меджлиса» М. Джемилевым, контролировавшим Духовное управление мусульман Крыма и поставившим во главе его своего ставленника Эмирали Аблаева (и сейчас являющегося муфтием ДУМКС). – ДУМУ, как самая крупная мусульманская организация Украины, хотела включить в свою структуру и крымских мусульман. Убедившись, что с М. Джемилевым договориться не получится А. Тамим решил создать в Крыму мусульманскую организацию, которая уже в своём названии – муфтият Крыма – претендовала на доминирование в среде крымских мусульман.
Действительно, А. Тамим и ДУМУ в бытность президентом В. Януковича выстраивали с ним дружественные связи, пользуясь влиянием на мусульман Донбасса (Р. Ахметов тоже обозначает себя как мусульманина), а после его свержения в результате государственного переворота на Украине 22 февраля 2014 г. стали искать поддержку у новой власти, заявляя о своей готовности сотрудничать с ней во всём, включая антироссийские акции. Но, удивительного в том вряд ли можно увидеть, тем более в сравнении с Духовным управлением мусульман Крыма, которое ещё год-полтора назад занимало откровенно антироссийские позиции. А в период президентства В. Януковича как раз было на стороне тех, кто готовил и совершил государственный переворот на Украине. – В общем, «всё смешалось в доме Облонских».
Тем не менее, нынешний Таврический муфтият предстаёт более пророссийски ориентированным, нежели Духовное управление мусульман Крыма и Севастополя, возглавляемое тем же Э. Аблаевым, продвинутым на эту должность усилиями «меджлиса». Эта пророссийскость во многом определяется тем, что Таврический муфтият сотрудничает с крымско-татарским общественным движением «Единый Крым» («Къырым бирлиги») под председательством С. Ниметуллаева. Сейтумер Ниметуллаев до весны 2014 г. был главой Генической районной государственной администрации в Херсонской области нынешней Украины, многолетним членом Партии регионов. После государственного переворота в Киеве 22 февраля 2014 г., он, в отличие от многих, если не абсолютного большинства, бывших регионалов, являвшихся на тот момент депутатами и чиновниками разного уровня, заявил о не признании правительства Турчинова – Яценюка – Порошенко – Тягнибока – Кличко. Приветствовал воссоединение Крыма с Россией и в марте оставил свою должность в Генически, многое потеряв в материальном выражении, и переехал в Крым, основав общественное движение «Единый Крым». В это время, сторонники «меджлиса», в т.ч. нынешний заместитель председателя Государственного Совета Республики Крым Р. Ильясов и муфтий ДУМКС Э. Аблаев, организовывали акции против российского выбора крымчан, слали угрозы крымской и российской власти поднять восстание крымских татар в случае возвращения Крыма в состав России.
В настоящее время ДУМКС по-прежнему входит в структуру «курултая», а Э. Аблаев является членом «меджлиса», председатель которого Р. Чубаров – один из организаторов продовольственной блокады Крыма, высланный в прошлом году за пределы Российской Федерации за провокационную деятельность, направленную на разжигание межэтнического и межконфессионального конфликта в Крыму. При том, что по заявлению прокурора Республики Крым Натальи Поклонской, «межлис как движение может быть признан неправомерным или экстремистским». Крымский прокурор особо отметила, что «меджлис» является незаконной организацией, не имеющей юридической регистрации в соответствии с российским законодательством (к слову, на Украине «меджлис» также отказывался регистрировать свою структуру, действуя преступным образом)[2].
В то же время, сопоставляя степень влияния на верующих-мусульман Крыма и уровень поддержки со стороны местных общин и социально-экономических институтов, следует признать, что Центральное Духовное управление мусульман – Таврический муфтият значительно уступает Духовному управлению мусульман Крыма и Севастополя. С этой позиции наиболее оптимальной политикой федеральной и региональной власти будет выстраивание взаимодействия с ДУМКС и выбор приоритетности такого взаимодействия в отношении ЦДУМ-Таврического муфтията. Что, собственно говоря, мы и наблюдаем, наиболее отчётливо с осени 2014 г., в Крыму, когда ДУМКС и бывшие руководители «меджлиса» (Р. Ильясов, Р. Смирнов) встраиваются в правовое и социально-политическое пространство российского Крыма.
Нельзя не отметить, что такое расположение к сотрудничеству с российской властью в Крыму ДУМКС и ряда бывших руководителей «меджлиса» обеспечено в целом лояльным отношением всего крымско-татарского сообщества к Российскому государству, вернувшему в своё пространство Крымскую землю. Достаточно высок процент среди крымских татар тех, кто не просто лоялен к российской государственности, но и активно поддерживает её. Здесь мы можем не прибегать ни к каким социологическим опросам, а сослаться на тот факт, что объявленная 20 сентября 2015 г. изгнанными из Крыма М. Джемилевым и Р. Чубаровым, всё ещё уповающими на влияние «курултая-меджлиса» в Крыму, не нашла никакой поддержки у крымско-татарского сообщества. – В таких условиях ДУМКС принял единственно правильное решение – взаимодействовать и сотрудничать с российской властью в Крыму.
В области межэтнических отношений состояние стабильности во многом обеспечивается нейтрализацией экстремистски настроенных крымско-татарских политиков, принадлежащих к нелегальной организации «курултай-меджлис». Это касается, кроме уже упоминавшихся М. Джемилева и Р. Чубарова, А. Чийгоза и Э. Небиева, арестованных за организацию провокации и участие в беспорядках у стен Верховного Совета АР Крым 26 февраля, повлекшей за собой гибель двух человек, сбежавшего на Украину Л. Ислямова и некоторых других менее заметных.Однако, «меджлис» продолжает оставаться скрытой угрозой межэтническому согласию в Крыму пока его незаконная деятельность не пресекается правоохранительными органами Российской Федерации и Крыма. Оставшиеся в Крыму руководители этой нелегальной организации (3-5 человек) и активисты (по экспертным оценкам – до 50 человек) публично высказываются в поддержку продовольственной и иной блокады Крыма со стороны крымско-татарских и украинских националистов, призывают к отторжению Крыма от Российской Федерации. Например, на днях, 21 октября 2015 г. Н. Джелялов, исполняющий сейчас обязанности председателя «меджлиса» в Крыму заявил, что крымские татары продолжают «очередной этап начавшейся на рубеже XIX-XX столетий национальной борьбы», поддержал экстремистские, выходящие за границы здравого смысла, заявления Джемилева о том, что Крым является «оккупированной территорией», о якобы происходящем на полуострове нарушении прав крымско-татарского народа, призывы к «освобождению» полуострова и переживания, что в свое время Украина лишилась ядерного оружия, которое могла бы сейчас применить против России[3]. В этой публикации Н. Джелялов уже ничего не говорит о продовольственной блокаде Крыма, которую ранее предлагал поддержать. Не говорит по одной простой причине – в Крыму среди крымских татар даже группки в 50-100 человек не нашлось, кто бы публично выступил в поддержку акции Джемилева-Чубарова-Ислямова. Что как раз и говорит об иллюзорности нынешних заверений Джелялова, о том, что большинство крымских татар также антироссийски настроены как Джемилев и он сам.
Акцентируя внимание на высказываниях Н. Джелялова, мы можем убедиться насколько агрессивная и антигосударственная природа «курултая-меджлиса» может негативно влиять на позиции его членов, вовлекая их в пространство извращённой реальности. До вхождения в структуры «меджлиса», ещё недавно, Н. Джелялов был квалифицированным политическим обозревателем, грамотным журналистом, который стремился сохранить объективность и адекватность восприятия действительности, в т.ч. работая на телеканале АТР. Не исключено, что именно хозяин этого телеканала Л. Ислямов, ныне сбежавший на Украину и участвующий в организации продовольственной блокада Крыма, посодействовал включению Н. Джелялова в «меджлисовские» структуры. Нельзя сказать, что Н. Джелялов вовсе утратил свою профессиональную квалификацию, но в преломлении установок «меджлиса» она испытывает существенные ограничения и становится не более чем инструментом ущербных и неадекватных социально-политической реальности суждений, исходящих от этого экстремистского органа радикально настроенной части крымско-татарского сообщества Крыма.
Примечательно, что антигосударственная позиции «меджлиса» имеет не только антироссийскую направленность. В период, когда Крым входил в состав Украины «меджлис» был сторонником всех оппозиционных действующему правительству сил – и во времена Л. Кравчука, и при Л. Кучме, и при В. Януковиче. Даже во время президентства В. Ющенко, которого «меджлис» публично поддерживал, их отношения складывались совсем непросто. И уже в первый год правления В. Ющенко, весной 1995 г., конфликтогенность «меджлиса» обнаружила себя, когда М. Джемилев и его окружение отказались убрать из «Декларации крымско-татарского народа» положение о создании крымско-татарского государства в Крыму, на чём настаивал В. Ющенко. Кстати, это положение остаётся и сейчас, потому все, кто ассоциирует себя с ныне действующим «меджлисом» вольно или невольно вовлекаются в антигосударственную риторику и действия этой нелегальной организации.
