Саммит ОБСЕ в Астане, который должен был, по мнению некоторых экспертов и политиков, совершить прорыв в урегулировании молдово-приднестровского конфликта, не принёс сенсаций. Москва не просто проигнорировала пожелание скорейшего возобновления переговоров в формате «5+2». Она, как выяснилось, пока не видит причин для их возобновления в формальном режиме. Посол России при ЕС Владимир Чижов заявил: «Мы слышим тут, в Брюсселе, что необходимо возобновить встречи (в формате) «5+2» в формальном режиме, и это сразу решит все проблемы, если у нас будут формальные встречи, а не неформальные». Он подчеркнул, что «нам нужны слушатели на обоих берегах Днестра, ответственные и способные вносить свой вклад, что сложно было ожидать до выборов в Молдавии». Что же случилось?

Демарш Михая Гимпу

Первый ход сделал и.о. президента Молдовы Михай Гимпу. За несколько дней до саммита лидеров стран-членов ОБСЕ он заявил, что не поедет в столицу Казахстана, ибо в повестку дня встречи не внесён вопрос о выводе российских войск из Приднестровья. Эта фраза обрушила всю конструкцию, которую выстраивали как кишинёвские, так и европейские аналитики. Она, как можно понять из некоторых материалов СМИ, строилась на том, что от россиян не будут слишком настойчиво до какого-то периода требовать вывода Оперативной группы войск и трансформации миротворческой операции. В то же время у Москвы могли постараться добиться согласия на отказ от требования федерализации или конфедерализации Молдавии. Приднестровью при этом предложили бы ограниченную автономию. В качестве аргумента в разговоре с российским руководством при этом могли быть использованы обещания учесть предложения Дмитрия Медведева по европейской безопасности.

Если бы россияне дали согласие на автономию ПМР как потолок требований для Тирасполя, то позднее правые кишинёвские политики принялись бы убеждать Европу и США в том, что Приднестровье, не являющееся национально-государственным образованием, не имеет в принципе права на государственность. Разумеется, при подключении Румынии было бы несложно после придании Приднестровью статуса ограниченной автономии вернуться и к проблеме российских войск на Днестре.

Но демарш М.Гимпу прозвучал дерзко и вызывающе. Этим мгновенно воспользовались те российские политики, дипломаты, военные и работники спецслужб, которые выступали против серьёзных уступок Западу и Кишинёву на приднестровском направлении. Возможно, они принадлежали к лагерю премьер-министра Владимира Путина. Им достаточно было положить на стол президента и премьера России перепечатки фраз М.Гимпу, чтобы вызвать крайнее раздражение в Москве от слов главы Молдавского государства. После этого надеяться на то, что Кремль даст согласие на «принуждение к автономии» Приднестровья, было бы наивно.

И вот тут-то стоит поразмышлять: а так ли уж наивен был Михай Гимпу, когда делал своё заявление?

Синхронная игра

Скорее всего, с самого начала М.Гимпу, как наиболее унионистски настроенный лидер Молдовы, и президент Румынии Траян Бэсеску играли свою игру. Потому что почти синхронно с заявлением Гимпу от румынского руководителя прозвучало сразу два заявления.

Первое. Если российские войска не будут выведены с берегов Днестра, может разразиться новая война.

Второе. Через 25 лет Бессарабия окажется в составе Румынии, а граница Европейского Союза будет проходить по Днестру.

Таким образом, если Германия, судя по сообщениям СМИ, и ставила задачу повлиять на Россию для отказа Москвы от дальнейшего поддержания статус-кво на Днестре, то усилия Берлина были похоронены или существенно подорваны жёстким ходом Бухареста. Говорят, что заявления Т.Бэсеску были предназначены, прежде всего, для внутреннего пользования. Давайте с этим не согласимся. Обычно так всегда убаюкивают простачков, которые никак не хотят поверить, что тот или иной авантюрный проект может быть реализован на практике. Вспоминаю, как в 1988-1989 годах тогдашние молдавские унионисты успокаивали: триколор на демонстрациях Народного Фронта – это никакой не символ будущего объединения Молдавии с Румынией, это всего лишь дань историческим традициям, поскольку под красно-сине-жёлтым стягом якобы сражался ещё Стефан Великий. Понятно, что при Стефане Великом триколора и в помине не было, и к исторической молдавской государственности это румынское знамя никакого отношения не имеет. Для унионистов было важно не дать, прежде всего, самим молдаванам восстать против прорумынского курса. И лишь в середине 1989 года ополоумевшим от ужаса жителям Молдавской ССР сообщили, что в 1940 году Советский Союз «незаконно отторг Бессарабию от тела матери-Румынии». А завершилось всё бойней на Днестре в 1992-м…

Посему отбросим болтовню о том, что Румыния якобы не предпримет никаких авантюрных шагов, поскольку она – член Евросоюза, который, дескать, «не позволит» и «не одобрит».

Всем должно быть ясно: Румыния готовит как минимум поглощение Правобережья Днестра (Бессарабии) и, как максимум, всей бывшей МССР (то есть с нынешней ПМР) плюс Южной Бессарабии и Северной Буковины, которые входят в состав Украины.

М.Гимпу и Т.Бэсеску столь синхронно обострили обстановку вокруг молдо-приднестровского конфликта не случайно. Унонистам не нужны любые успешные переговоры вокруг ситуации на Днестре, кем бы они не велись. Им требуется зашедшая в тупик ситуация, когда Румыния превращается в основного игрока и арбитра обстановки вокруг бывшей Советской Молдавии.

А вывод российских войск требуется, чтобы к моменту, когда час «Второго Воссоединения», по мнению Бухареста, настанет, румынским войскам не было бы оказано никакого сопротивления в Молдове. А в ПМР чтобы оно если и было бы оказано, то лишь силами исключительно приднестровской армии, с которой румынские военные надеются справиться своими силами.

Поэтому румынское руководство и его кишинёвские союзники сделали всё, чтобы саммит в Астане оказался применительно к ситуации на Днестре безрезультатным.

«Подарок» к саммиту

Конечно, на саммите ОБСЕ в Астане проявились многие противоречия, на фоне которых собравшимся было попросту не до Молдовы и не до Приднестровья. Об этом сейчас мы не будем говорить. Но случилось кое-что накануне встречи, что помогло её провалу в описываемом нами вопросе.

28 ноября 2010 года в Молдове прошли парламентские выборы. После обнародования официальных итогов голосования стало ясно, что Партия Коммунистов набрала наибольшее в отдельности количество голосов, но потерпела поражение с точки зрения взятия власти. Из 101 депутата у коммунистов 42 мандата, что на 1 меньше, чем было к моменту роспуска старого Парламента. А у их противников – 59. Что на 5 мандатов больше, потому как за последние месяцы из фракции ПКРМ вышло 5 членов. Но к АЕИ они не примкнули. Теперь этой маленькой прослойки между ПКРМ и АЕИ нет, а блокироваться с коммунистами ни Либерально-демократическая партия (32 мандата), ни Демократическая (15), ни, тем более, унионистская Либеральная (12 мандатов) желания не проявляют. ПКРМ угрожает ещё более жёсткая, нежели в прежнем Парламенте, изоляция. Расчёты на то, что удастся создать левоцентристскую коалицию из ПКРМ и ДПМ, в том числе под влиянием Москвы, пока не оправдываются.

И, напротив, есть вероятность, что «Альянс за европейскую интеграцию» будет воссоздан в новом виде. А в нём немалый вес будут иметь унионисты. В этой ситуации, когда ставка некоторых российских политиков на реванш ПКРМ не оправдалась, сдвигать ситуацию на Днестре в Москве, видимо, сочли элементарно невыгодным и нецелесообразным.

Но даже если бы каким-то образом коммунисты Владимира Воронина договорились с демократами Мариана Лупу о совместных действиях, у них всё равно не хватило бы голосов для избрания в Парламенте президента. Для такого избрания требуется 61 депутат, а ПКРМ и ДПМ в сумме могут дать лишь 57 голосов. Это значит, что на ближайшую перспективу политическая нестабильность в Молдове сохранится. Вряд ли в такой обстановке приднестровский вопрос для кишинёвских политиков будет главным.

Заключение

Итак, главным итогом саммита ОБСЕ в Астане для ситуации на Днестре можно считать тот факт, что официальное возобновление переговоров в формате «5+2» вновь откладывается. Продолжение политического кризиса в Молдове и сохранение влияния Бухареста на молдавскую власть в случае возрождения в новой форме «Альянса за европейскую интеграцию» приведёт лишь к тому, что статус-кво в молдово-приднестровских отношениях сохранится как минимум до середины 2011 года. Если же и избранный 28 ноября молдавский Парламент ввиду неизбрания президента окажется распущен, возобновление политического диалога Кишинёва и Тирасполя вообще станет проблематичным, поскольку вся Молдавская государственность в целом рискует погрузиться в долгосрочный системный кризис.