Глобальная безопасность предполагает сохранение региональной стабильности. И наоборот, обострение напряженности в том или ином регионе (а тем более, конфликты) способны подорвать глобальный мировой порядок и спровоцировать новую большую войну.

Южный Кавказ наряду с Ближним Востоком и Балканами традиционно включает в себя комплекс внутренних и внешних противоречий, сохраняющих угрозы новых конфликтов. Некоторые сравнивают это с «пороховой бочкой», готовой взорваться от очередной искры.

В числе неурегулированных проблем на Южном Кавказе по-прежнему остается карабахский вопрос в армяно-азербайджанских отношениях. Объективности ради следует признать, что карабахская проблема является составной частью Большого Армянского вопроса, то есть вопроса армянских этнических территорий, которые в силу разных причин и обстоятельств на протяжении долгой истории оказались вне пределов Армении после возрождения ее национальной государственности. В частности, историческая Западная и Южная Армения остались в составе Турции, а после геноцида 1876–1923 гг. армяне лишились возможности проживания на собственной территории. В свою очередь немалая часть исторической Восточной Армении в силу геополитических противоречий великих держав по итогам Первой мировой войны и политики большевистской России оказалась вне пределов Армянской республики в составе соседних Азербайджана, Грузии и той же Турции. К этому следует добавить и армянскую провинцию Маку с оз. Урмия, которые остались в составе Ирана после Туркменчайского мира 1828 г.

Хроника истории свидетельствует об особом отношении армянского народа к этнической территории Армении в пределах Армянского нагорья, то есть колыбели армянского генезиса и цивилизации. Теряя в том или ином тысячелетии и веке часть или всю национальную государственность под воздействием внешних нашествий, армяне, все же, спустя время при благоприятной исторической конъюнктуре вновь стремились и возрождали независимость Армении на той или иной части Армянского нагорья (Великой Армении). Правда, армяне так до сих пор и не осознали, что сохранить Армению в пределах своих исторических границ при условии перманентных нашествий внешних сил становилось крайне проблематично (если не невозможно).

Армения, на мой взгляд, могла бы контролировать географический ареал Армянского нагорья (а это порядка 400 тыс. кв. км) только при условии той политики, которую успешно реализовывал самый успешный армянский правитель – царь Тигран II Великий. Иными словами, только при осуществлении имперской политики завоевания новых территорий вокруг Армении и объединения новых культур мировая история сохранила бы армянскую государственность на протяжении более продолжительного периода от Рождества Христово. Выдержать же натиск завоевателей при сокращающейся национальной географии в пределах этнических территорий армян было сложно. Но история, как говорится, сослагательно не пишется, из нее просто нужно извлекать уроки, дабы не повторять прошлых ошибок и потерь.

При всех трагических эпизодах истории Армения, все же, смогла сохраниться до наших дней как наследник античной цивилизации с имперским прошлым, существовавшим в короткий период благодаря правлению «царя царей» Тиграна Великого из династии Арташесидов. Армянский народ внес уникальный вклад как в мировую цивилизацию, так и в историю великих империй прошлого и современности. С развалом же СССР Армения, как и все остальные союзные республики, приобрела независимость и вновь возродила национальную государственность.

Как известно, становление Третьей Республики Армения происходило в сложных условиях распада советской государственности и конфликта с Азербайджаном из-за Нагорного Карабаха. Сам карабахский вопрос в армяно-азербайджанской повестке исторически был связан с развалом Российской империи по итогам Первой мировой войны и советизацией Закавказья.

Армянский вопрос был одним из составляющих противостояния блока Антанты и Тройственного Союза, куда, соответственно, входили Российская и Османская империи. Тогда Россия и ее союзники по блоку (Англия и Франция) в противостоянии с Оттоманской Турцией на кавказском и ближневосточном театре военных действий планировали решить Армянский вопрос, по-своему разделив между собой части Турецкой (Западной и Южной) Армении на зоны ответственности. Армяне выступали в авангарде союзных сил на пути освобождения части своей исторической Родины, отдавая предпочтение Российской империи и Кавказской армии, ибо к тому времени Восточная Армения в составе русского государства получила благоприятные условия для сохранения и развития. Однако успехи русской армии на Кавказском фронте были прерваны революционными потрясениями 1917 г. в самой России, что завершилось свержением царского самодержавия и приходом в конечном итоге к власти правительства большевиков.

Смена политического режима в России негативно сказалась на судьбе Армении. Владимир Ленин в борьбе за сохранение своей власти избрал своим союзником вчерашнего врага России в лице Турции и непризнанного тогда правительства бригадного генерала Мустафы Кемаль-паши (будущего Ататюрка). Данный поворот политики России и ее выход из блока Антанта в последующем привели к тому, что Ленин согласился по условиям Брест-Литовского мира 1918 г. на вывод частей русской армии из занятых по праву войны территорий Турецкой Армении, а позже по условиям Московского договора 1921 г. – на уступку туркам части Восточной Армении (включая Карс, Ардаган и Сурмалинский уезд с библейской горой Арарат), признание Азербайджана советской республикой с передачей ему армянских провинций Нахичевани, Гандзака, Нагорного и Равнинного Карабаха. Между тем, Лига Наций признала Карабах спорной территорией при определении границ независимых Азербайджана и Армении, но ее решения не получили развития из-за советизации названных закавказских республик в 1920 г.

Армяне Карабаха не смирились с подобным решением советского правительства по настоянию Турции, и всякий раз обращались к центральным властям с предложением пересмотреть статус Нагорно-Карабахской автономной области (НКАО) в пользу Армянской ССР. Лишь только в годы Великой Отечественной войны армяне не поднимали карабахский вопрос. Однако Москва не принимала аргументы Степанакерта и Еревана. Соответственно, карабахский вопрос продолжал сохранять свою актуальность.

В условиях политики демократизации и «перестройки» М.С. Горбачева Армения вновь обратилась к центральному правительству с предложением решить карабахский вопрос. С 20 февраля 1988 г. новый этап карабахского движения принял публичный характер и вылился в массовые шествия с демократическими лозунгами о пересмотре статуса НКАО на основе ленинского принципа право наций на самоопределение.

Армянские политики и эксперты с тех пор в поисках приемлемых форм решения карабахского вопроса склонялись то к одному варианту, то к другому. В частности, изначально лидеры карабахского движения и Комитета «Карабах» выступали за «миацум» (воссоединение) Карабаха с Арменией, как исправление исторической ошибки по передаче армянской этнической территории на правах автономии в состав Азербайджанской ССР в июле 1921 г. Фактически к моменту завершающего этапа СССР – после роспуска Комитета особого управления решением Москвы в ноябре 1989 г. и известных армянских погромов в Баку в январе 1990 г. – Верховный Совет Армянской ССР принял решение о воссоединении НКАО с Арменией.

Правда, после провала путча ГКЧП армянская сторона изменила свой подход в пользу провозглашения 2 сентября 1991 г. декларации о независимости Нагорного Карабаха и образования Нагорно-Карабахской Республики (НКР) на основе принципа самоопределения наций (советского и международного законодательства) и проведения 10 декабря 1991 г. референдума на территории бывшей НКАО и армянонаселенных Шаумяновского района и Геташенского подрайона (исторических частей Северного Карабаха).

Азербайджан не признавал никаких форм и принципов отделения Нагорного Карабаха и начал военную компанию в надежде на силовой вариант решения проблемы. Но в то время Баку не имел профессиональной армии, каспийская нефть и газ пока не нашли самостоятельный от России путь в Европу через Турцию, а прямая турецкая военная помощь исключалась российской и американской сторонами. В итоге Азербайджан сокрушительно проиграл начатую им же первую карабахскую войну 1991–1994 гг.

Казалось, армянская сторона, вышедшая победителем в военном конфликте, способна будет через активную дипломатию в сочетании с военной силой принудить Азербайджан подписать не перемирие, а окончательный мир с признанием независимости НКР. Однако Ереван и Степанакерт, отказываясь от вариантов компромиссных решений по сценарию Баку (которые публично сводились к идее сохранения Карабаха в составе единого Азербайджана, но с правами широкой автономии), так и не смогли удержать освобожденный Карабах.

Карабахский вопрос в 1992 г., то есть фактически сразу же после распада СССР, перешел в повестку Минской группы ОБСЕ с интернационализацией состава участников его урегулирования от России к тройке ведущих стран (РФ, США, Франция). Армения принимала переговоры ради переговоров, согласилась на вывод карабахских представителей из переговорного процесса, положительно отнеслась к так называемым трем Мадридским принципам урегулирования карабахского вопроса (территориальная целостность, право наций на самоопределение и не применение силы). Между тем, Азербайджан по-своему трактовал эти принципы, где приоритетным выступал принцип территориальной целостности, а самоопределение Карабаха в составе Азербайджанской Республики. Исключение применения силы при наличии двух противоречивых принципов (территориальной целостности Азербайджана и право Карабаха на самоопределение) становилось иллюзией. Баку же в отличие от Еревана вынужденно склонялся именно к силовому (военному) решению карабахского вопроса с использованием благоприятной внешней конъюнктуры.

На протяжении 28 лет шли бесперспективные переговоры, которые нередко сопровождались грубыми нарушениями со стороны Азербайджана условий бессрочного перемирия 1994–1995 г. на линии соприкосновения сил. Так Баку каждый раз напоминал Еревану, что не смирится с потерей Карабаха. А между тем, Азербайджан параллельно проводил активную дипломатию, экономическое возрождение и военное строительство. Президенту Гейдару Алиеву при поддержке Турции удалось, параллельно достижению перемирия в Бишкеке в мае 1994 г., договориться с Великобританией об открытии «ворот» азербайджанской нефти и газа для ведущих западных энергетических компаний, подписать в сентябре 1994 г. первые нефтегазовые «контракты века» и в обход России реализовать строительство новых энергетических коммуникаций для транзита нефти и газа через Турцию в Европу.

С 20 сентября 1994 по 27 октября 1999 гг. для Армении сохранялась возможность сменить внешний вектор от однозначной ориентации на Россию в пользу США и Турции, дать согласие на транзит азербайджанского энергетического сырья через свою территорию в районе того самого Мегринского коридора в Зангезуре (самый короткий путь выхода из Азербайджана в Турцию) и получить территорию бывшей НКАО с Лачинским коридором в свой состав. Однако власти Армении того времени не приняли подобное предложение заместителя госсекретаря США Строуба Тэлбота и обрекли Карабах на поражение в будущем.

Отказав американцам 27 октября 1999 г. в смене вектора дипломатии Армения еще могла в тот период спасти Карабах, если начала бы новую войну с изменением диспозиции сил соприкосновения с выходом на стратегический театр и установлением контроля по водному бассейну р. Кура и потенциальному маршруту транзита азербайджанских трубопроводов на запад в Грузию. Так Ереван мог бы лишить Азербайджан возможности бесконтрольного транзита и обогащения за счет нефтегазовых долларов в обход уже самой Армении. Но и подобной военной операции армянская сторона в 1999 г. не предприняла, тем самым дав возможность Азербайджану получить временный мир для пополнения своей казны, а также решения проблем вооружения и комплектации армии.

В итоге Баку 4-х дневной войной в апреле 2016 г. заняла выгодные позиции на северном и южном ТВД карабахского фронта, что специалистами рассматривалась как разведка боем. Осенью же 2020 г. по итогам 44-х дневной войны Азербайджан одержал успех над армянской стороной и стал навязывать свою инициативу в карабахском вопросе.

Сегодня власти Армении вновь поменяли свои подходы к решению карабахского вопроса под давлением военной силы Азербайджана, Турции и Израиля при условии молчаливого согласия главного союзника России. Никол Пашинян принял установку Запада (США и ЕС) о смене принципа право наций на самоопределение на прямые переговоры представителей народа Карабаха с властями Азербайджана по обеспечению гарантированных прав, свобод и безопасности армянского населения края. Самоопределение максимум трансформировалось в самоуправление.

Ильхам Алиев же говорит, что Армения должна признать формулу «Карабах – это Азербайджан и восклицательный знак», а те карабахские армяне, кто не согласен принять гражданство Азербайджанской Республики, должны покинуть Карабах и искать себе другое место жительство. Баку считает для себя карабахский вопрос решенным.

Сегодня роль Азербайджана как энергетического и логистического центра на Южном Кавказе значительно повысилась и представляет особый интерес для крупных мировых игроков (в частности, для США, Великобритании, Турции, Израиля, России и Китая). Баку бравирует сложившейся конъюнктурой и путем силы додавливает окончательное решение карабахского вопроса с намерением установить свой контроль и над южной частью территории Армении в Зангезуре (в частности, тот самый Мегринский коридор).

В итоге премьер-министр Армении Никол Пашинян на заседании парламента от 18 апреля с.г. вынужденно заявляет о своей готовности подписать мирный договор с Баку на условиях И. Алиева с полным признанием территориальной целостности Азербайджана по картам СССР согласно Алма-Атинским протоколам от 19 декабря 1991 г. при условии сохранения Армении в пределах советских границ на площади в 29,8 тыс. кв. км. Однако спустя два дня 20 апреля с.г. тот же Пашинян под давлением армянских политических сил отказывается от своих слов и уже обвиняет Алиева в намерении решить карабахский вопрос ценой силы и принуждения Армении к отказу от признания независимости Карабаха.

При этом армянские политики и эксперты полагают, что согласие Еревана признать территориальную целостность Азербайджана по Алма-Атинскому протоколу от 19 декабря 1991 г., где создавалось СНГ, вовсе не означает, что к тому времени Нагорный Карабах оставался частью Азербайджана, поскольку за девять дней до этого 10 декабря 1991 г. народ Карабаха путем референдума самоопределился и вышел из состава Азербайджанской ССР.

Как видим, от миацума до самоопределения, самоуправления и признания целостности Азербайджана власти Армении совратили содержание и принципы решения карабахского вопроса. Между тем, Баку был более точным в своих оценках данного конфликта, называя его армяно-азербайджанским конфликтом за Карабах, территориальным вопросом. Ереван ошибочно полагал, что создание второй армянской государственности в лице НКР позволит решить карабахскую проблему. Баку же скорее с Анкарой согласился бы на вхождение части Карабаха в состав Армении, нежели независимость НКР. Почему? Просто потому, что таким образом они исключили бы сохранение армяно-российского союза.

В Армении и экспертных оценках сегодня можно встретить немало критики в адрес политического руководства России (мол, Москва предала Ереван в пользу союза с Баку и Анкарой, не выполняет свои союзнические обязательства по подписанным договорам, не поставляет необходимого вооружения и боевой техники). Что тут сказать? Подобное мнение имело место и в относительно недалеком прошлом с разницей в 100 лет. Но виновата в этом не Россия и ее лидер В. Путин, а сами власти Армении и Карабаха, ибо в вопросах государственной безопасности и обороны надо, прежде всего, надеяться на себя.

Никто не отменял извечную тему интересов у государств. Вчера они могли склониться на вашу часов весов, а сегодня, наоборот, в пользу вашего противника в силу ряда объективных и субъективных причин и обстоятельств. Интересы России пусть определяют и обсуждают россияне во главе с русским народом сегодня, завтра, либо следующими поколениями. Интересы же Армении, соответственно, должны определяться и обсуждаться армянами.

На мой взгляд, главная ошибка армянской стороны в карабахском вопросе заключалась в не усвоении уроков своей истории, о которых говорил Хримян Айрик в 1878 г. Как известно, армянский католикос тогда был приглашен на заседание Берлинского конгресса по итогам русско-турецкой войны 1877–1878 гг. и пересмотра положений Сан-Стефанского мира. После того, как Армянский вопрос с п. 16 трансформировался в п. 61 и были обесценены русские победы в Турецкой Армении вмешательством «концерта европейских держав», Хримян Айрик с юмором вспоминал: «У великих держав есть железные черпаки, которыми они легко забирают то, что хотят, а он, в отличие от них, не смог взять даже свою долю, так как у него был бумажный черпак, остававшийся в харисе».

Тогда Хримян Айрик призвал армянский народ вооружаться и самостоятельно бороться за свое будущее. Но в те времена еще не состоялось возрождение армянской государственности, «игра же в революцию» на стороне великих держав против Турции завершилась трагедией армян в форме геноцида. Сегодня есть независимая Армения, армянская армия и органы госбезопасности. Соответственно, надо активно вооружаться, применять новейшие технологии в прорывном развитии отечественного ВПК, создавать новые виды оружия возмездия, проводить адекватную своим интересам активную дипломатию, военную реформу и комплектование комсостава армии. После этого Армения должна не менять свои подходы и принципы решения карабахского или нахичеванского вопросов, а требовать свои права, называть вещи своими именами, быть готовой силовым вариантом доказывать свои права.

В этом мире хоть и принцип силы не нашел формального признания и отражения в международном законодательстве, но именно право силы выступает определяющим по отношению ко всем иным принципам. Сильные мировые державы без всяких ООН и международных принципов определяют свое право на войну и мир. Это звучит, быть может, не справедливо, противоречиво и незаконно. Но кто тогда ответит тем же армянам – почему Турция не несет ответственности за преступление геноцида, почему Азербайджан без всякого стеснения применяет силу и грозную военную риторику против Армении и Карабаха, почему Баку не исполняет решение международного гаагского суда по прекращению блокады Лачинского коридора.

В этом мире нет ничего невозможного, если в какой-то стране человеческий разум смог создать грозное оружие, значит и в другой части нашей планеты тот же разум способен сотворить его аналог или новое средство. Если вам отказывают в приобретении средств обороны, значит вам не стоит просить, а следует самим разрабатывать свои системы обороны и наступления. И быть может, завтра тот, кто сегодня вам отказал, сам окажется в статусе просителя…

Никол Пашинян, выделяя современную роль Азербайджана в регионе в плане узлового центра энергетики и логистики, справедливо напомнил остальному миру, столь заинтересованному в том же Азербайджане (то есть США, Великобритании, Турции, России и Китаю), что, несмотря на выход Азербайджанской Республики на Каспий, два других закавказских государств (Армения и Грузия) также важны в политике «перекресток» и транзита товаров. Просто потому, что Азербайджан не имеет широкого и прямого выхода в Турцию без Грузии и Армении. Армянский премьер напоминает внешним партнерам, что они должны быть заинтересованы в безопасности и мире на Южном Кавказе. В противном случае новая широкомасштабная война между Арменией и Азербайджаном способна похоронить надежды крупных сил на реализацию их геополитических и геоэкономических амбиций в регионе.