Продолжающийся российско-украинский кризис с вмешательством НАТО при решающей роли США и Великобритании, так или иначе, сказывается на геополитических процессах по всему периметру постсоветского пространства, где, к сожалению, сохраняется различный комплекс противоречий (исторических, этнических, территориальных, экономических и т.д.). В этом контексте особенно выделяется закавказский регион, занимающий с точки зрения географии центральное место и разделяющий Запад и Восток ближнего (постсоветского) зарубежья.

Мы сегодня оказались в ситуации, когда и спустя 30 лет с момента развала СССР под воздействием комплекса внутренних и внешних причин макробезопасность столь обширной части евразийского континента остается в положении, далекой от стабильности. Фактически сохраняющиеся и вновь возникающие очаги конфликтных отношений являются свидетельством не завершенности распада мощной советской империи (Большой России), либо предвестником начала новой интеграции и собирательного процесса во главе с Россией.

«Политическая астрология» с вовлечением экспертов из сферы алхимии – дело бестолковое. Однако политическая аналитика с опорой на объективный ход истории, ретроспективные оценки, многоплановую информацию вполне способна оправдать те или иные прогнозы нашего недалекого будущего. В принципе для этого государства и создают различные институты (включая, спецслужбы), профессиональная деятельность которых позволяет политическому руководству принимать адекватные ситуации и времени решения, избегать очевидных провалов и выстраивать поступательное развитие. Правда, подобный механизм системных решений появляется там и тогда, где и когда государство имеет более или менее совершенные институты, где власть определяется волей народа, а не одним популистом (либо диктатором).

Нет сомнений, что нынешняя власть России вынуждена была, наконец, заявить остальному миру (и прежде всего, США) о необходимости уважения интересов самого крупного государства Евразии, обладающего ядерной триадой, выступающего правопреемником бывшего СССР и несущего политическую ответственность за безопасность на постсоветском пространстве. Последующие события, вызванные игнорированием со стороны Запада декабрьского манифеста 2021 г. России, привели мир к глобальному кризису и угрозе Третьей мировой войны. Естественно, в этом кризисе поиск виновного будет недостаточным, ибо ответственность за макробезопасность зависит, как минимум, от двух субъектов. Сегодня же попытки санкционными войнами изолировать Россию, предпринимаемые с лидирующим участием центров англосаксонского мира (США и Великобританией), будут иметь гораздо худшие последствия для остального мира в силу взаимозависимости и высокой интегрированности мировой экономики с особым сегментом российского сектора сырья.

Одним из «долговечных» неурегулированных территориальных конфликтов на постсоветском пространстве по-прежнему остается карабахский вопрос, который имеет более чем вековую историю. В частности, карабахская проблема связана с последствиями распада Российской империи по итогам Первой мировой войны и революционных потрясений. Во-первых, развал единого имперского пространства и противоречивый процесс образования на ее обломках новых национальных государств, где актуализировалась тема границ и пограничных конфликтов между соседями, не имевших или растерявших к тому времени опыт государственности. Во-вторых, желание традиционных геополитических соперников того и последующего времен (включая, Англии и Турции) сформировать новые этнополитические образования и союзы, направленные на долгосрочные интересы исключения возрождения сильной и Большой России, а также на выход к новым источникам сырья и рынкам сбыта.

В советский период большевистское правительство совершило ряд ошибок с определением административных границ и признанием новых этнических республик внутри единого формально федеративного, фактически унитарного государства. При этом, Центр допустил немало исторических отступлений в отношении части народов, которые исторически выступали неотъемлемой частью государственных скрепов Русской державы. В частности, в отношении армянского народа, который к тому времени стал жертвой имперской политики Османской Турции и стран союзников по блоку Антанта (включая и России) накануне и в годы Первой мировой войны. Я уже не говорю непосредственно об армянах Карабаха, которые еще в 1701 г. заключили «тайный союз» с Петром I и внесли несомненный вклад в становление и развитие Российской империи.

В советский период истории армянский Карабах в статусе автономной области и в составе Русского Союза, так или иначе, сохранялся, где при всех издержках национальной политики русский Центр определял общий порядок и законодательство, русский язык являлся государственным, русская армия и органы госбезопасности отвечали за оборону и безопасность единого пространства.

Нельзя не отметить, что и в составе СССР армяне Карабаха периодически поднимали вопрос не столько статуса НКАО (в смысле повышения его до уровня, например, автономной республики), сколько воссоединения с Армянской ССР. И всякий раз это требование армянской стороны не получало поддержку федерального центра (читай России), но всякий раз актуализация территориальной проблемы Карабаха создавала новые проблемы в армяно-азербайджанских отношениях. Из этого положения армянская сторона упорно не делала выводов и рассматривала Азербайджан причиной неурегулированности данного вопроса. Хотя ради объективности сама история возникновения проблемы 5 июля 1921 г. говорит о том, что не Азербайджан аннексировал (или завоевал, отнял) Карабах у Армении, а сама Россия в согласовании с Турцией (тот же Московский договор от 16 марта 1921 г.) приняла подобное решение в пользу Баку. Казалось бы зачем? Ведь Турция потом в 1923 г. на Лозаннской конференции отвернулась от Советской России в пользу буржуазной Англии; ведь в годы Второй мировой войны Турция до 1944 г. поддерживала фашистскую Германию (а в 1942 г. планировала открыть «второй фронт» на Кавказе против СССР); ведь турецкие спецслужбы все годы советской власти проводили подрывную антисоветскую (читай антироссийскую) деятельность с использованием идеологии пантюркизма (пантуранизма); ведь никто из внешних сил не мог оторвать от СССР нефтеносный Советский Азербайджан. Но, видимо, армянский фактор внутри Азербайджана по логике Центра позволял одинаково сохранять зависимость Баку и Еревана от Москвы.

В советский период, как отмечает армянский политический деятель Шант Арутюнян (чья семья непосредственно пострадала от репрессий), органы госбезопасности не усматривали в Армении серьезных угроз антисоветской деятельности (в частности, требований выхода армянской республики из состава СССР). В этой связи сторонники независимости Армении были малочисленны и за свою антиконституционную деятельность не получали больших сроков заключения (например, как в той же Украине). В то же время армяне в Карабахе и Армении периодически поднимали карабахский вопрос как спорную территорию внутри СССР, за что карательные действия были гораздо жесткими.

Шант Арутюнян справедливо полагает, что карабахская проблема выступает частью Армянского вопроса и появилась она в результате не армяно-азербайджанского договора, а российско-турецкого сговора в 1920–1921 гг. Соответственно, решение данного вопроса, по его мнению, лежит в плоскости образования независимой Армении и пересмотра решений Московского договора 1921 г.

Ну, а коль Россия и сейчас возвращается к стратегическому партнерству с Турцией и не собирается денонсировать названный договор 1921 г., то каким образом Москва будет выступать против Азербайджана по части судьбы Карабаха? И в этом смысле аргументы Ш. Арутюняна весьма убедительны.

В Москве я встречал некоторых армянских общественных активистов, которые в своих инициативах по пересмотру проблемного договора от 16 марта 1921 г. неоднократно обращались в российские органы исполнительной власти (включая в МИД и непосредственно к президенту РФ). Но всякий раз ответ был неутешительным, что в принципе и следовало ожидать с учетом конъюнктуры российско-турецких отношений (тем более, сейчас в условиях кризиса санкций и роли Турции). Однако энтузиазм армянских активистов поразил тем, что они решили обратиться в судебные органы с целью оспорить неправомочность подписания Лениным и Ататюрком известного договора по судьбе Армении. Каким образом национальный суд в России может оспорить решение в области внешней политики России – одному Богу известно, и, видимо, столь «романтичным» активистам.

Таким образом, можно признать, что ситуация (или большой статус-кво) в Закавказье пока что держится на Московском и Карском договорах 1921 г., где главным гарантами выступают Россия и Турция. Естественно, историческая наука и политология констатируют, что ничего вечного в политическом мире не бывает, ибо, как говорится, «все течет – все меняется». Одним из главных предвестников таких перемен в рассматриваемом регионе и карабахском вопросе стал развал СССР, а точнее второй этап разрушения Русской империи в течение одного ХХ в.

Хаотические центробежные движения на постсоветском пространстве фактом провозглашения независимости 14 бывших союзных республик от Центра (России) пока что не завершились. В Закавказье повторяется геополитическая мозаика начала ХХ в., где из-за слабости России Грузия определилась в пользу Запада (с единственным дополнением – США вместо Германии), Азербайджан избрал однозначный вектор в пользу естественного союзника Турции и ее друзей на Западе (прежде всего, Великобритании), а с Арменией сохраняется неопределенность.

Армения не может не учитывать контуры интересов ведущих держав в регионе и карабахском вопросе, в частности. Армения не может игнорировать факт проживания мировой армянской диаспоры (численность и возможности которой превышают саму Армению) в странах Запада, Востока и России. Армения не может забыть исторические уроки 1920 г., когда ставка на союз с Антантой по итогам Первой мировой войны сыграла горькую иронию в судьбе независимости и привела к очередным территориальным потерям. Армения не может и согласиться, что повторение истории спустя век станет фарсом.

С момента обретения независимости по факту развала СССР при решающем участии самой России (точнее ее лидера президента Б.Н. Ельцина), Армения оказалась в состоянии затяжного военно-политического конфликта с Азербайджаном по судьбе Нагорного Карабаха. Итоги первой карабахской войны были закреплены Россией бессрочным соглашением о перемирии в мае 1994 г., но, несмотря на успех армянской стороны, вовсе не решили саму карабахскую проблему. Армения сохранила с Россией отношения стратегического партнерства: подписала все приемлемые для Москвы соглашения (включая договор о военном союзе); вступила во все, инициируемые РФ, интеграционные постсоветские организации (СНГ, ОДКБ, ЕАЭС); отдала в собственность России часть своих доходных предприятий в надежде на инвестиции и развитие; основные отрасли армянской экономики (транспорт, энергетика, горная металлургия, коммуникации) по непонятным причинам вновь оказались у российских партнеров; охрану границ независимой Армении передали российским пограничникам; в Гюмри и Ереване разместили российские военные базы (причем бесплатно). Власти Армении, начиная от Роберта Кочаряна, почему-то посчитали, что Россия окажет Армении всю необходимую военную помощь на случай чрезвычайных ситуаций, фактически вопросы обороны и безопасности также подчинили России.

Однако Россия – это не Армения, у нее не меньше проблем и гораздо больше интересов. Россия, если и рассматривает Армению в качестве партнера, но и Азербайджан с его ресурсами и отношением с Турцией гораздо интереснее для Москвы. В итоге, Азербайджан, выйдя в 1999 г. из того же ОДКБ и получив вход на ближневосточный (турецкий и израильский) и европейский энергетический рынок, смог изменить баланс сил, закупить в необходимом объеме современные виды вооружения, заручиться внешней поддержкой и одержать успех во второй карабахской войне 2020 г.

Никол Пашинян вновь оказался перед выбором между Россией и Западом, подходы которых к тому же карабахскому вопросу формально пока что идентичны, ибо никто не говорит о принадлежности Карабаха к Армении. Однако ни Москва, ни Вашингтон, ни Париж не отрицают и факт неурегулированности карабахского вопроса в армяно-азербайджанских отношениях. Подобный подход ведущих держав сохраняет некую интригу и напряженность в Армении и Азербайджане.

Если Россия устами своего президента В.В. Путина говорит о необходимости подписания мирного договора и демаркации армяно-азербайджанской границы по картам Генштаба ВС СССР, то по части Карабаха Москва полагает целесообразным оставить данный вопрос для окончательного решения на перспективу. Иными словами, Россия пока что тоже признает Карабах частью Азербайджана, но под предлогом сохранения гражданского мира и налаживания отношений между армянской общиной Карабаха и гражданским обществом Азербайджана считает важным сохранить свой миротворческий контингент в этой провинции и иметь возможность присутствовать в регионе в целом.

Какое решение карабахского вопроса Москве видится в будущем – сложно сказать сегодня. Исходя из нынешних реалий и положения Армении скорее это некая автономия в составе Азербайджана и с контролем России. Однако российско-украинский кризис и очередные референдумы четырех самопровозглашенных субъектов той же Украины (ЛНР, ДНР, Херсонской и Запорожской областей), получившие признание со стороны России (не говоря уже о применении Москвой «косовского прецедента» в Абхазии, Южной Осетии и Крыму) сохраняют некую интригу и в карабахском сюжете. Россия вряд ли согласится покидать Карабах и терять закавказский регион в угоду третьим силам (США, Франции, Великобритании, Турции и Ирана). В случае же подписания армяно-азербайджанского мира по проекту Запада и последующего сближения между Ереваном и Баку по части смены вектора в пользу НАТО – какой ход останется у Москвы, как не забрать Карабах в состав России?

Запад же под руководством США, инициировав «брюссельскую платформу» армяно-азербайджанских переговоров на высшем уровне после итогов второй карабахской войны, фактически пытается предложить повестку Минск-2. Вашингтон не зря назначил опытного дипломата Филиппа Рикера сопредседателем Минской группы ОБСЕ. Ильхам Алиев хоть и формально не признает наличие МГ ОБСЕ по Карабаху (как и сам карабахский вопрос), но де-факто вынужден встречаться с американским и французским сопредседателями Минской группы. Алиев хоть и полагает карабахский вопрос завершенным, но вынужден реагировать на повестку последствий армяно-азербайджанского кризиса из-за Карабаха.

Геополитические оппоненты России на Западе пытаются вырвать инициативу армяно-азербайджанского примирения из рук Москвы, особенно после российско-украинского кризиса. Америка также выступает за мирный договор и демаркацию армяно-азербайджанских границ (кстати, по карте 1991 г. и Алма-Атинского формата образования СНГ). Иными словами, Запад и Россия сходятся и по картам советских границ (возможно, с незначительными отклонениями по судьбе анклавных сел). Россия и США сходятся во мнении, что для сохранения мира в регионе важно в самом Карабахе разместить миротворческие силы. Казалось, и эта тема разрешилась по итогам второй карабахской войны и вводом РМК в зону сохранившейся армянской части Нагорного Карабаха. Но именно этот факт не устраивает Запад, ибо США намерены вывести из Карабаха русских миротворцев и заменить их международными частями с мандатом ООН или ОБСЕ.

Если же российские войска будут выведены из Карабаха по факту недоверия или не подтверждения их мандата (как известно, Азербайджан до сих пор не подписал соответствующий документ легитимизации статуса РМК в Карабахе), то возникнет и угроза сохранения русской военной базы и пограничников в самой Армении. А, собственно, зачем они будут нужны той же натовской Турции и НАТО в целом, если Армению вынудят к капитуляции перед Азербайджаном и Турцией (как ни странно с участием самой России). Но в таком случае Россия полностью потеряет свое присутствие в Закавказье, ибо вряд ли И. Алиев переведет российскую военную базу из Гюмри в Газах или Гарадах.

В Армении, начиная с правящей силы «Гражданский договор», есть партии (например, Национально-демократический полюс, Христианско-демократический союз, Республика, Европейская партия, Партия конституционное право и др.), которые выступают за западный вариант урегулирования отношений с Азербайджаном и Карабахом. Для успокоения общества представители этих политических сил отмечают, что Армения после поражения ослабла, от нее мало что зависит за столом переговоров и в плане гарантий безопасности Карабаха, она потеряла субъектность. Поэтому нужно время, чтобы Армения восстановила свои силы и субъектность спустя 3, 10, 15 и т.д. лет. Карабах же, по их мнению, должен начать переговоры с Баку в составе единого Азербайджана с определением своих прав и безопасности. Армения никогда не рассматривала Карабах как территориальный спор и не выдвигала претензий Азербайджану.

Что сказать, конечно, Армения сегодня с таким управлением оказалась на обочине геополитических процессов, растеряла потенциал фактора обеспечения безопасности Карабаха и надо время («мирная передышка») для восстановления сил и баланса в регионе. Вместе с тем, вряд ли можно согласиться с мнением, что Армения никогда не рассматривала Карабах как спорный территориальный вопрос. Иначе что же было в отношениях между этими республиками в 1918–1920 гг., какая повестка по Карабаху была обозначена в Лиги Наций, а что означал лозунг «миацум» Игоря Мурадяна в 1988–1990 гг. и решение Верховного Совета Армянской ССР от декабря 1989 г. о воссоединении Нагорного Карабаха с Арменией? Как видим, политические силы и органы власти Армении в разные периоды оказывались непоследовательными в карабахском вопросе.

Два лозунга – «миацум» Игоря Мурадяна и «независимость Армении» Мовсеса Горгесяна, провозглашенные на начальном этапе карабахского движения в конце 1980-х гг., – вновь пришли в противоречие.

Ставка на принцип самоопределения Карабаха может состояться и в составе самого Азербайджана. Правда, это и предлагали власти Баку до 2020 г., но армяне по-своему все воспринимали и получили гораздо худшие условия при растрате своих силовых аргументов.

Нельзя согласиться с мнением Никола Пашиняна, что его карабахские предшественники (Роберт Кочарян и Серж Саргсян) сами отказались от независимости Карабаха, что якобы мир не собирался признавать Карабах ни частью Армении, ни независимым государством. Это странно звучит из уст армянского премьер-министра, ибо сам президент И. Алиев накануне войны 2020 г., обращаясь к своим оппонентам и обществу, отмечал, что после 4-х дневной апрельской войны 2016 г. «за закрытыми дверями» посредники принуждают его признать независимость Карабаха. Он же неоднократно говорил, что Азербайджан никогда (во всяком случае, пока он у власти) не признает наличие «второго армянского государства». А что это, если не вариативность решения карабахского вопроса и определения его окончательного статуса вне Азербайджана?

Никол Пашинян до войны 2020 г. в своей критике Роберта Кочаряна неоднократно приводил пример план Пола Гобла о территориальном обмене между Арменией и Азербайджаном. Мол, Кочарян «согласился» обменять Мегри (или тот самый «Зангезурский коридор») на бывший НКАО с «Лачинским коридором» в составе Армении. А что это за план США, если не воссоединение Карабаха с Арменией? И что же (точнее кто же) помешал президенту Армении Р. Кочаряну реализовать этот план? Уж точно не Никол Пашинян.

В современной долгой дискуссии по судьбе «Зангезурского коридора» просматривается некая не реалистичность публичных подходов армянской стороны. Во-первых, вечная ссылка на онлайн-заявление от 9 ноября 2020 г., не подкрепленное никаким решением парламента Армении и Азербайджана, оставляет желать лучшего. Во-вторых, действительно в том самом заявлении, которое написал сам В.В. Путин (согласно его же признанию в одном из первых послевоенных интервью), нет упоминаний о «Зангезурском коридоре», кроме Лачинского коридора для связи Карабаха с Арменией под контролем русских миротворцев (можно сказать, и для связи РМК с русской базой в Армении, ибо каким альтернативным маршрутом связи с внешним миром наделен сегодня контингент РМК в Карабахе). В-третьих, в данном документе говорится о разблокировке всех коммуникаций между Арменией и Азербайджаном.

Вместе с тем, Пашинян прекрасно знает, что Алиев не подписывает мандат пребывания РМК в Карабахе не потому, что у него кончились чернила, а потому, что он не собирается продлевать время их пребывания в своей республике. Сохранит ли свою силу соглашение от 9 ноября 2020 г. на все 5 лет – сегодня сложно сказать в силу известных турбулентных процессов в мире и отношениях Запада с Россией. Но где гарантия, что и после 2025 г. российские миротворцы останутся в Карабахе? Наконец, ничего вечного не бывает, а как тогда армяне Карабаха будут связываться с той же Арменией, по какой дороге и коридору, на каких правах и с какими гарантиями безопасности? Хочешь того или нет, а тем более подписав мирный договор с Азербайджаном о признании территориальной целостности по советским картам 1991 г., ты вынужден будешь вести с Баку переговоры о сохранении или создании нового механизма коммуникаций с Карабахом.

Но тогда возникает вопрос, а зачем Азербайджану предоставлять армянам Лачинский коридор для связи с армянами Карабаха, если они не будут иметь аналогичного механизма выхода в анклавный Нахичевань? Где же логика?

На мой взгляд, власти Армении зря раздувают тему недопустимости открытия «Зангезурского коридора». Азербайджан должен получить максимально благоприятный режим выхода через Мегри в Нахичевань (грузо- и пассажиропотоки), включая безвизовый режим для граждан Азербайджана. Иными словами, зеркальный вариант Лачинского коридора. Такой подход со временем минимизирует и тему внешнего контроля безопасности этих двух коммуникаций.

Другой вопрос, что сама дорога (как через Лачин, так и через Мегри) должна оставаться в юрисдикции двух республик (Азербайджана и Армении). Другой вопрос, что через Мегри планируется не только коммуницирование Азербайджана с анклавной пока еще Нахичеванской автономией, а гораздо большой международный транзит товаров и пассажиров. Соответственно, важно определить механизм эксплуатации большого «Зангезурского коридора». В частности, все, что касается связи Азербайджана с Нахичеванью, должно зеркально повторять связи Армении с Карабахом. Остальное, то есть внешний (за пределы Нахичевани и Карабаха) транзит в обязательном порядке должно налагаться пошлинами в казну Армении и Азербайджана. Я бы добавил, что к автомобильному и железнодорожному транзиту здесь со временем добавится и новый энергетический (прежде всего, газовый) транзит из восточных берегов Каспия через Азербайджан, Армению и Турцию в Европу.

Тем более, сам В. Путин предложил Р. Эрдогану газовый хаб взамен «северному маршруту» транзита русского газа в Европу. Турция, как говорит экономический эксперт М. Хазин, не может отказаться от такого подарка. Но тот же Хазин (то ли умышленно, то ли по иным причинам) не договаривает одно важное обстоятельство. В частности, в обмен на «газовый хаб» из России Эрдоган предложит Путину согласиться на новый газопровод из Туркменистана и Казахстана через Каспий в Азербайджан и Турцию (об этом неслучайно публично заявил заведующий кафедрой политологии и международных отношений Стамбульского коммерческого университета Унур Ясин Асал). Во-первых, этот механизм позволит Анкаре приблизиться к созданию реального Турана. Во-вторых, так Турция получит контроль над 160-ти тысячным рынком и укрепит свое геополитическое доминирование в Закавказье и Средней Азии (Туркестане).

Может ли этот транзит состояться с российским доминированием в регионе? Безусловно, да, но зависит оно от самой России и ее политики, способности договориться о сферах влияния с США. Армении нечего для Запада «доставать каштаны» (в смысле выдворять русскую военную базу и пограничников из своей страны). Если это такое легкое в политическом, военном, экономическом и моральном планах задача, то от чего же сами англосаксы не вступают в прямую конфронтацию с Россией?

Сегодня Россия переживает не самое простое время в своей истории из-за конфликта внутри одного народа и активного внешнего вмешательства тех же англосаксов во главе с США и Британией. Несмотря на мощные мировые связи Израиля и еврейского мира, глава министерства обороны Израиля Бени Ганц отверг мнение министра по делам диаспоры Нахмана Шая о скорых поставках израильского вооружения Украине. Ганц выступает против официальной военно-технической и технологической поддержки Израиля «братской» Украине, у руля которого находится еврей В.А. Зеленский. Почему Тель-Авив не решается однозначно занять позицию против России? Бывший премьер Израиля и лидер блока «Ликуд» Бениамин Нетаньяху объясняет причину отказа тем обстоятельством, что в противном случае Иран якобы получит аналоги израильского оружия на украинском поле боя (только вопрос – от кого?) и в последующем использует эти израильские технологии против самого Израиля. По мнению Биби получается, что израильское оружие не настолько эффективно чтобы противостоять русским, а Россия, видите ли, передаст добытые трофеи своему союзнику Ирану. Ну, тогда зачем же Израиль снабжал своим вооружением тот же Азербайджан против Армении, ведь и там оно могло попасть в руки Ирана от армян?

В еврейском мире, как отмечают сами же евреи, два конкурирующих центра – хасиды и сионисты (правда, Михаил Хазин к этим двум добавляет и третий под названием «финансисты»). Хазин экономист и ему видней, ибо без финансов остальным, кроме фантазий, делать нечего.

Из этого исходит, что: во-первых, оружие – это не просто торговля товаром, а скорее торговля интересами (некое напоминание той же России по части продажи на миллиарды долларов оружия Азербайджану против Армении, и отказ Турции от поставок своих БПЛА России в связи с украинским кризисом); во-вторых, израильские технологии нельзя скрыть от противника, ибо они призваны воевать, а не составлять приложение для военных парадов; в-третьих, «израильское чудо» (как и турецкое, и китайское) во многом следствие союза Израиля с США и НАТО в целом (в таком случае, зачем Дмитрий Кулеба обращается к Израилю за помощью, а не вновь к США); в четвертых, Тель-Авив опасается вовсе не утечки своих военных технологий в пользу Ирана, а скорее реакции Москвы. Видимо, Израиль понимает какие последствия его могут ожидать от той самой России, и тогда Иран покажется «желанным соседом и партнером».

В таком случае, зачем слабой Армении наживать себе новые проблемы с крупным игроком, тем более со страной, с которой у армян самые добрые связи и насыщенная история? Сегодня у власти находятся одни лица, завтра придут другие (это закон жизни). Может кому-то повезет, кому-то не очень, а может всем нам повезет и наоборот. Но общества должны иметь долгосрочные интересы, независимо от временных перемен.

Пашинян, видимо, соглашаясь на западный (американо-французский) вариант мира с Азербайджаном и Турцией, временно пойдет на отказ от участия Армении в судьбе Карабаха. А вот как быть с российскими миротворцами в том самом Карабахе? Ереван оставляет решать Москве, ибо не имеет адекватных возможностей в плане обеспечения безопасности.

Ситуация в Закавказье и не только (включая и в смежных регионах постсоветского пространства) может резко измениться, если та же Армения примет вместе с Карабахом решение вступить не в союзное с Россией государство, а непосредственно в состав самой России. Какие территории от Русской Армении тогда может забрать Азербайджан? Какая третья война за Карабах появится в планах генштаба Азербайджана против самой России? Да и зачем Азербайджану и остальным среднеазиатским республикам искать альтернативу России, если география поменяет политику.

В противном случае, увлечение Никола Пашиняна с Ильхамом Алиевым саммитами в Праге и Брюсселе, вместо Москвы и Петербурга могут привести к ситуации утери Армении и Азербайджана, но сохранения Карабаха за русской армией. Тайны Карабаха в высоких горах и далеких умах, участников «Большой игры».

Правда, в армяно-азербайджанских отношениях и карабахском споре может сыграть свою роль и соседний Иран, который ныне проводит самое крупное военное учение сил и соединений КСИР на своем берегу р. Аракса с кодовым названием «Сильный Иран». В октябре с.г. Тегеран открыл в Капане генконсульство с целью активизации сотрудничества с Арменией. Новоназначенный консул Мортеза Варамин отметил, что Армения в сотрудничестве с Ираном не будет иметь проблем с приобретением наступательных видов вооружения. Что может сделать Иран в случае повторения очередной агрессии Азербайджана против Армении в районе Зангезура? Никто не может исключить вхождение и занятие Нахичевани корпусом КСИР, что может спровоцировать новую региональную войну. Ведь, по сути, только в ХХ в. Иран и Турция сохраняли относительный мир и не вступали в открытую войну между собой. В Тегеране уже раздаются идеи о «Великом Иране» (включая идея присоединения Нахичевани). Подобная перспектива повлечет новый передел региона.

Если слабеет одно крупное государство, то его место старается занять другое. Неслучайно Тегеран обратился к Еревану и Баку с предложением миротворческой акции. Ереван может и не против, но Баку полагает иначе. Я же пожелаю мира и Армении и Азербайджану с уважением Карабаха.